Страница 9 из 49
— Джимми!
— Да, капитан Норден.
— Ты уже закончил проверять кислородные датчики?
— Да, сэр. Все в порядке.
— А как насчет автоматического записывающего устройства, которое физики поместили в трюм? Похоже ли на то, что он все еще «работает»?
— Ну… он издает те же звуки, что и в начале рейса.
— Хорошо. Ты навел порядок на кухне, где у мистера Хилтона убежало на плиту молоко?
— Да, Капитан.
— Значит, ты действительно все закончил?
— Наверное, да, но я надеялся что…
— Вот и прекрасно. У меня есть для тебя довольно интересная работа, совершенно не похожая на обычную. Мистер Гибсон хочет начать совершенствоваться в астронавтике. Конечно, любой из нас мог бы объяснить ему все, что он захочет узнать, но ... э-э-э … ты последний, кто пришел из колледжа, и, ты сможешь рассказать все лучше. Ты еще не забыл о трудностях новичка — мы же склонны принимать слишком многое как должное. Это не займет много твоего времени — просто, когда он попросит, помоги. Я уверен, ты справишься.
Джимми мрачно выплыл из рубки.
— Войдите, — сказал Гибсон, не отрывая взгляда от пишущей машинки. Дверь за его спиной открылась, и в комнату вплыл Джимми Спенсер.
— Вот книга, мистер Гибсон. Я думаю, что вы из нее узнаете все, что хотите. Это «Элементы астронавтики» Ричардсона, специальное облегченное издание.
Он положил книгу перед Гибсоном, и тот принялся перелистывать тонкие листы с интересом, который быстро улетучился, — уж больно быстро уменьшалось количество слов на странице. В конце концов он сдался наткнувшись на страницу, где единственным предложением было: «Подставляя значение расстояния перигелия из уравнения 15.3…» Все остальное была математика.
— Ты совершенно уверен, что попроще книги нет? — с сомнением спросил он, не желая огорчать Джимми.
Он был немного удивлен, когда Спенсера назначили наставником, но был достаточно умен, чтобы догадаться о причине. Всякий раз, когда появлялась работа, которую никто другой не хотел делать, она имела странную тенденцию попадать к Джимми.
— О да, здесь все элементарно, обходится без векторного исчисления и теории возмущений. Вы бы видели некоторые книги, которые Маккей держит в своей комнате. Каждое уравнение занимает несколько печатных страниц.
— Ну, все равно спасибо. Я тебе крикну, если застряну. Около двадцати лет прошло с тех пор как я занимался математикой, поэтому в этот раз мне будет довольно тяжеловато. Дай мне знать, когда тебе понадобится книга.
— Нет никакой спешки, мистер Гибсон. Я не очень часто ей пользуюсь, перешел на более продвинутый материал.
— Знаешь, многие люди все еще беспокоятся о метеоритах, и меня попросили дать самую свежую информацию, хотят знать насколько они опасны. Прежде чем уйдешь, может быть, сможешь ответить на этот вопрос.
Джимми на мгновение задумался:
— Я мог бы обрисовать вам это в общих чертах, но на вашем месте я бы встретился с мистером Маккеем. У него есть таблицы с точными цифрами.
— Хорошо, я так и сделаю.
Гибсон вполне мог бы позвонить Маккею, но любой предлог оставить пишущую машинку в покое был слишком хорош, чтобы его упустить. Он нашел маленького астрогатора, играющим мелодии на большой электронной вычислительной машине.
— Метеориты? — оживился Маккей. — Да, интересная тема. Однако, я боюсь, о них опубликовано очень много вводящей в заблуждение информации. Не так давно люди верили, что космический корабль будет изрешечен, как только покинет атмосферу.
— Некоторые из них до сих пор верят, — заметил Гибсон. — Они считают, что массовые пассажирские перевозки не будут безопасными.
Маккей презрительно фыркнул.
— Метеориты значительно менее опасны, чем молнии, а самый большой из них намного меньше горошины.
— Но, в конце концов, ведь один корабль все же был поврежден ими?!
— Ты имеешь в виду «Звездную Королеву»? Одна серьезная авария за последние пять лет — вполне удовлетворительная статистика. Ни один корабль никогда не терялся из-за метеоритов.
— А как насчет «Попугаев»?
— Никто не знает, что там произошло. Метеорит — всего лишь одна из версий, совсем непопулярная среди экспертов.
— Значит, я могу сказать публике, чтобы она не беспокоилась?
— Да. Но, правда, есть еще вопрос о пыли…
— Пыль?
— Ну, под метеоритами подразумеваются довольно крупные частицы, от пары миллиметров и выше. А пыль — это досадная помеха, особенно на космических станциях. Каждые несколько лет кто-то должен осматривать обшивку, чтобы найти пробоины. Обычно они слишком малы, чтобы быть видимыми глазу, но пыль, движущаяся со скоростью пятьдесят километров в секунду, может преподнести сюрприз.
Это прозвучало слегка тревожно для Гибсона, и Маккей поспешил успокоить его:
— На деле нет ни малейшей причины для беспокойства, небольшую утечку автоматика всегда компенсирует дополнительной подачей воздуха.
Как бы ни был занят Гибсон (или делал вид, что занят), он всегда находил время, для прогулок по гулким лабиринтам корабля или для рандеву со звездами на экваториальной наблюдательной галерее. У него вошло в привычку находиться там во время ежедневных концертов. Ровно в 15.00 включалась система громкой связи, и в течение часа музыка Земли шептала или ревела в пустых коридорах «Ареса». Каждый день программу выбирал другой и через несколько тактов можно было легко догадаться, кто был заказчиком. Норден слушал легкую классику и оперу, Хилтон — практически ничего кроме Бетховена и Чайковского. Маккей и Брэдли считали их безнадежными деревенщинами и предавались суровым атональным какофониям, из которых никто другой не мог ничего для себя извлечь, да и не особенно стремился к этому. Корабельные запасы книг и музыки были настолько большими, что их хватило бы на целую жизнь. Четверть миллиона книг и несколько тысяч музыкальных произведений, записанных в электронном формате, ожидали вызова к жизни.
Гибсон, находясь в наблюдательной галерее, пытался определить сколько звезд в созвездии Плеяд[14] можно отсюда разглядеть невооруженным глазом. В это время что-то прошелестело мимо его уха и в стекло иллюминатора со звуком «чвак» врезалась и повисла, вибрируя, стрела. На первый взгляд это выглядело именно стрелой и на мгновение Гибсону показалось, что индейцы снова вышли на тропу войны. Затем он увидел, что наконечник заменила большая резиновая присоска, а сразу за перьями тянулась вдаль длинная тонкая нить, на самом конце которой находился доктор. — Роберт Скотт, доктор медицины, быстро продвигался по нити, как энергичный паук.
Гибсон все еще сочинял какое-то подобающее случаю едкое замечание, но доктор, как обычно, его опередил:
— Тебе не кажется, что это мило? — Радиус действия двадцать метров, а весит всего полкило, я собираюсь запатентовать его, как только вернусь на Землю.
— И для чего эта игрушка нужна? — сказал Гибсон, смирившись с тем, что ничего едкого сказать и на этот раз не удалось.
— Боже мой, неужели не понимаешь? Предположим, ты хочешь попасть из одного места в другое внутри космической станции в условиях невесомости. Все, что тебе нужно сделать, это выстрелить в любую плоскую поверхность рядом с местом назначения и смотать шнур. Якорь идеальный, присоска держит отлично.
— А что плохого в обычном способе передвижения?
— Когда ты пробудешь в космосе столько же времени, сколько и я, — самодовольно сказал Скотт, — ты это поймешь. На таком корабле, как этот, можно ухватиться за множество поручней. Предположим, что тебе нужно к глухой стене на другой стороне помещения, ты запускаешь себя в воздух с того места, где стоишь, и что же дальше? Ну, ты должен как-то смягчить удар о стену, обычно руками, если только не можешь повернуться по дороге и выпятить зад. Кстати, знаешь ли ты с какой жалобой чаще всего обращаются к космическому врачу? Это вывихнутые запястья. В любом случае, когда ты доберешься до своей цели, то отскочишь назад, если только не сможешь ухватиться за что-нибудь. Можно даже застрять в воздухе. У меня это однажды случилось на Третьей Космической, в одном из больших ангаров. Ближайшая стена была в пятнадцати метрах, и я не мог до нее добраться.
14
Плеяды — Это рассеянное скопление содержит очень много звёзд. Также известно как «Семь сестер» или «Стожары». Хотя невооружённым глазом видно всего лишь семь из них, уже в бинокль можно увидеть их десятки, а если воспользоваться даже небольшим телескопом, то сотни.