Страница 10 из 49
— А ты не мог бы плюнуть в противоположную сторону? — серьезно произнес Гибсон. — Думаю, это был единственный выход из создавшегося положения.
— Попробуй когда-нибудь и увидишь, насколько тебе это поможет. К тому же, это не гигиенично. Знаешь, что мне пришлось сделать? Да было дело, попал в очень неловкое, неприличное положение. На мне кроме шорт и жилета ничего не было, я прикинул — это составляло примерно сотую часть моей массы. Если бы я отбросил их со скоростью тридцать метров в секунду, то добрался бы до стены меньше чем за минуту[15].
— И ты это сделал?
— Да. Но как раз в тот момент директор показывал жене станцию, так что теперь ты знаешь, почему я растрачиваю жизнь на кораблях, болтаясь от порта к порту, а не заведую хирургическим отделением Третьей Космической Станции.
— По-моему, у тебя талант, ты выбрал не ту профессию, — восхищенно сказал Гибсон. — Тебе следовало заниматься моим делом.
— По-моему, ты мне не веришь, — огорчился Скотт.
— Это еще мягко сказано. Дай посмотрю на твою игрушку.
Это был модифицированный пневматический пистолет с прикрепленной к нему подпружиненной катушкой нейлоновой нити.
— Это выглядит как…
— Если ты скажешь, что похоже на лазерный пистолет, я засвидетельствую, что вы все инфицированы. — Три человека уже так пошутили.
— Тогда хорошо, что ты меня прервал, — сказал Гибсон, возвращая оружие гордому изобретателю. — Кстати, как поживает Оуэн? Он уже установил контакт с перехватчиком?
— Нет, и похоже, не собирается. Мак говорит, что ракета пройдет примерно в ста сорока пяти тысячах километров от нас — конечно, вне зоны досягаемости. Это чертовски обидно, кораблей на Марс не будет еще несколько месяцев, вот почему они так стремились нас поймать.
— Оуэн — странная птица, правда? — сказал Гибсон с некоторой непоследовательностью.
— О, он не так уж плох, когда узнаешь поближе. Это абсолютно неправда, что якобы он отравил свою жену. Она спилась до смерти по собственной воле, — ответил Скотт с удовольствием.
Доктор философии Оуэн Брэдли, как и все на борту «Ареса», относился к своей работе со страстной серьезностью, хотя и старался замаскировать это шутливыми высказываниями по этому поводу. В течение последних двенадцати часов он почти не выходил из узла связи, надеясь услышать, что ракета принимает его сигналы, и начинает двигаться к «Аресу», хотя вероятность этого была крайне мала. Так-как аппаратура «Ареса» могла производить захват таких объектов с достаточной надежностью, лишь если они заходили в сферическое пространство радиусом в двадцать тысяч километров. Брэдли набрал номер астрогаторской:
— Какие новости, Мак?
Маккей отозвался сразу же:
— Она подойдет ближе, но не намного. Я только что взял пеленг и прикинул ошибки. Сейчас она в ста пятидесяти тысячах километров отсюда и движется почти параллельным курсом. Наименьшее расстояние — сто сорок четыре тысячи, будет через три часа. Итак, судя по последим данным, мы теряем ракету.
— Боюсь, что так оно и есть, — проворчал Брэдли, — но посмотрим. Я собираюсь спуститься в мастерскую.
— А зачем тебе это?
— Чтобы сварганить ракету на одного человека и отправиться за этой проклятой штукой, конечно. В каком-нибудь из рассказов Мартина это заняло бы не больше получаса. Спускайся и помоги мне.
Маккей был ближе к экватору корабля, чем Брэдли, следовательно, он добрался до мастерской на Южном полюсе первым и ждал в полном недоумении. Брэдли прибыл, увешанный отрезками коаксиального кабеля, прихваченного им из складов. Он коротко изложил свой план.
— Нужно было сделать это раньше, но ведь это довольно хлопотно, и я до последнего надеялся на лучшее. Наш радиомаяк излучает во всех направлениях — конечно, так и должно быть, поскольку мы никогда не знаем, откуда исходит сигнал, я же собираюсь соорудить направленную антенну и вложить в нее всю энергию, которая у нас осталась.
Он достал грубый чертеж антенны и быстро объяснил его Маккею: — Это диполь — главный излучатель, а остальное — направляющие и отражатели. Антиквариат, но легко сделать, и это должно сработать. Если тебе понадобится помощь позвони Хилтону. Сколько времени это займет?
Маккей, ко всем его остальных достоинствам, обладал, что называется, «золотыми» руками. Он взглянул на рисунок и материалы, которые притащил Бредли:
— Около часа. — А ты куда направляешься?
— Я должен выйти и отсоединить питание от маяка. Когда все будет готово, принеси к воздушному шлюзу, хорошо?
Маккей мало разбирался в радио, но достаточно ясно понимал, что пытался сделать Брэдли, — многократно увеличить дальность действия маяка.
Примерно через час Гибсон встретил Маккея, спешащего с хлипкой конструкцией из параллельных проводников, разделенных пластиковыми стержнями. Он изумился и в изумлении последовал за Маккеем к шлюзу, где уже нетерпеливо ждал Брэдли в своем громоздком скафандре с открытым шлемом:
— Какая звезда ближе всего к «Марк III»?
Маккей быстро стал размышлять:
— Нигде у эклиптики его нет… последние цифры, которые я получил, были… давайте посмотрим… склонение пятнадцать с чем-то на север, правое восхождение примерно на четырнадцать часов… Наверное, так оно и будет — никак не могу все запомнить! — где-то в Волопасе[16]. О да, — это будет недалеко от Арктура: не более чем в десяти градусах примерно. Через минуту у меня будут точные цифры.
— Для начала этого вполне достаточно. Так или иначе, я буду вращать лучом. А радиорубка, кто там сейчас?
— Шкипер и Фред. Я им позвонил, и они уже находятся у пульта. Я буду поддерживать с тобой связь из астрогаторской.
Брэдли захлопнул шлем и исчез в воздушном шлюзе. Гибсон смотрел ему вслед с некоторой завистью. Ему всегда хотелось надеть скафандр, но, когда он поднимал этот вопрос, Норден отговаривался: это строго запрещено правилами. Мол скафандры — это очень сложные механизмы, и за ошибку ему придется заплатить адские деньги, а возможны и похороны при довольно необычных обстоятельствах.
Брэдли не терял времени даром, любуясь звездами, как только выбрался наружу. Он медленно летел над блестящей поверхностью корпуса, пользуясь своими реактивными двигателями, пока не добрался до секции обшивки, которую уже снял. Под слепящим солнечным светом лежала сеть кабелей, один из них уже был перерезан. Брэдли быстро установил временную перемычку, печально качая головой из-за ужасного несоответствия, которое, несомненно, отразит половину мощности обратно в передатчик. Затем нашел Арктур и направил луч на него. Поводив им некоторое время, он, с надеждой, включил радио в скафандре:
— Есть успехи?
Из динамика донесся унылый голос Маккея:
— Нет никаких. Я переключаю тебя на узел связи.
Норден подтвердил эту новость:
— Из поступающего сигнала ясно, что он еще не опознал нас.
Брэдли был ошеломлен. Он был совершенно уверен в успехе, ведь дальность действия маяка должна была увеличиться в этом направлении в десять раз. Поводил лучом еще несколько минут, потом бросил. Он уже представил себе маленькую ракету с ее странным, но драгоценным грузом, бесшумно выскользнувшую из его рук и устремившуюся к границам Солнечной системы и дальше. Снова позвонил Маккею:
— Послушай, Мак, я хочу, чтобы ты еще раз проверил координаты, а потом сам вышел сюда и посигналил. А я буду лечить передатчик.
Когда Маккей сменил его, Брэдли поспешил обратно на свой пост. Гибсон и остальные члены экипажа мрачно собрались вокруг монитора, из которого с невыносимым безразличием доносился непрерывный свист далекой ракеты.
От его обычно плавных, кошачьих движений мало что осталось, Брэдли дюжинами вытаскивал схемы и врывался в коммуникационную сеть. Ему потребовалось всего лишь мгновение, чтобы впаять пару проводов в сердце передатчика. Работая, он засыпал Хилтона целой серией вопросов:
15
Интересно — автор не «от фонаря» дает эти цифры, а обосновывает их математикой. Закон сохранения количества движения:
Vд х Мд = Vш х Мш,здесь Vд — скорость доктора, Мд — масса доктора без шорт. Отсюда:
Vд = Vш х Mш/Mд.По условию: Mш/Mд = 0.01, Vш = 30 м/с. Подставляем: Vд = 30 х 0.01 = 0.3
То есть доктор полетит со скоростью 0.3 м/с и расстояние до стены в 15 м покроет за 50 с. — как и сказано «меньше чем за минуту».
16
Волопа́с — созвездие северного полушария неба, Арктур — звезда этого созвездия.