Страница 49 из 49
Это была еще одна идея Хэдфилда — традиция, согласно которой должность важнее самого человека.
Гибсон подумал, что это не очень правильно, — скромность едва ли была одной из личностных характеристик Хэдфилда, и такая табличка могла сказать о нем — чрезмерно скромный, гордец, впавший в другую крайность.
Последняя ракета на Деймос отправилась три часа спустя с Хэдфилдом, Ирен и Джимми на борту. Ирен приехала в Отель «Гранд-марсиан», чтобы помочь Джимми собрать вещи и попрощаться с Гибсоном. Она вся кипела от возбуждения и так сияла от счастья, что просто сидеть и смотреть на нее было одно удовольствие. Обе ее мечты сбылись одновременно: она направлялась на Землю, и она уезжала с Джимми. Гибсон надеялся, что ни то, ни другое не разочарует ее, он не верил, что это произойдет.
Сборы Джимми осложнялись количеством сувениров, собранных им на Марсе — в основном это были образцы растений и минералов, собранные во время различных путешествий за пределы купола. Все это нужно было тщательно взвесить, и когда выяснилось, что он превысил лимит на два килограмма, пришлось принять несколько душераздирающих решений. Но вот наконец последний чемодан был упакован и отправлен в аэропорт.
— Не забудьте, — сказал Гибсон, — связаться с миссис Гольдштейн, как только приедете.
— Не забуду, — ответил Джимми. — Как хорошо, что ты взял на себя все эти хлопоты. Мы очень ценим все, что ты сделал — правда, Ирен?
— Да, — ответила она. — Не знаю, чтобы мы без тебя делали.
Гибсон слегка задумчиво улыбнулся:
— Ну, думаю, что ты все равно справилась бы так или иначе! Я рад, что все так хорошо сложилось, и уверен, ты будешь очень счастлива. И надеюсь, вскоре встретить тебя с Джимми на Марсе.
Пожимая Джимми руку на прощание, Гибсон вновь ощутил почти непреодолимое желание раскрыть свою личность и, несмотря на все последствия, приветствовать Джимми как своего сына. Но если бы он это сделал, то главным мотивом был бы чистый эгоизм. Это был бы акт собственничества, непростительного самоутверждения, который уничтожил бы все хорошее, что он сделал за последние месяцы.
И все же, отпуская руку Джимми, он заметил в выражении его лица нечто такое, чего никогда раньше не видел. Это могло быть началом догадки, рождением полубессознательной мысли, которая могла вырасти, до полного понимания и признания. Гибсон надеялся, что так оно и будет, когда придет время, это облегчит ему задачу. Он смотрел, как они идут рука об руку по узкой улочке, не обращая внимания на все вокруг, — сейчас их мысли устремлялись наружу в пространство. Они уже забыли о нем, но позже вспомнят.
Перед самым рассветом Гибсон вышел из главного шлюза и зашагал прочь от все еще спящего города. Фобос закатился час назад; единственным источником света был свет звезд и Деймоса — высоко на западе. Он взглянул на часы — оставалось еще десять минут, если все будет нормально.
— Ну же, Скрип, — сказал он. — Давай немного прогуляемся, чтобы согреться.
Хотя температура вокруг них была, по меньшей мере, пятьдесят градусов ниже нуля, Скрипа похоже это не сильно беспокоило. Однако Гибсон решил, что лучше все-таки держать своего любимца в движении. Сам он чувствовал себя вполне комфортно, поскольку был одет в полный защитный комплект.
Как выросли эти растения за последние несколько недель!
Теперь они были выше человеческого роста, в чем была несомненная заслуга Фобоса, хотя и частичная. Проект «Рассвет» уже оставлял свой след на планете.
Даже северная полярная шапка, сейчас в середине зимы, остановила свое наступление — а остатки южной шапки полностью исчезли.
Они остановились примерно в километре от города, достаточно далеко, чтобы его огни не мешали наблюдению.
Гибсон снова взглянул на часы. Осталось меньше минуты; он знал, что сейчас чувствуют его друзья. Гибсон уставился на крошечный, едва различимый, выпуклый диск Деймоса и стал ждать. И вот Деймос стал заметно ярче, он, казалось, раскололся на две части, — крошечная, невероятно яркая звезда отделилась от его края и начала медленно ползти на запад. Несмотря на эти тысячи километров пространства, сияние атомных ракет было таким ослепительным, что резало глаза. Он не сомневался, что друзья смотрят на него. Там, наверху, на «Аресе», они вглядываются в огромный полумесяц мира, покидаемого ими сейчас.
О чем сейчас думает Хэдфилд? Интересно, увидит ли он когда-нибудь снова Марс? У Гибсона не было никаких реальных сомнений на этот счет. Какие бы битвы ни предстояли Хэдфилду, он победит, как и всегда. Он возвращался на Землю с триумфом, а не с позором
Эта ослепительная бело-голубая звезда была теперь в нескольких градусах от Деймоса, уходя от него, двигаясь на запад, двигаясь к Солнцу и к Земле.
Край Солнца поднялся над восточным горизонтом; повсюду вокруг высокие зеленые растения зашевелились во сне — сне, уже однажды прерванном прохождением Фобоса по небу. Гибсон еще раз посмотрел на две звезды, опускающиеся на западе, и поднял руку в молчаливом прощании.
— Пойдем, Скрип, — сказал он. — Пора возвращаться — у меня много работы. — Он потрепал маленького марсианина за уши пальцами в перчатках.— И к тебе это тоже относится, — добавил он. — Хотя ты этого еще не знаешь, нам обоим предстоит довольно большая работа.
Они вместе направились к куполам, слабо поблескивающим в первых лучах утреннего солнца. Направились в Порт-Лоуэлл, в котором после отлета Хэдфилда, за дверью с табличкой «ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ДИРЕКТОР» сидит другой человек.
Гибсон внезапно остановился. — На какое-то мимолетное мгновение ему показалось, что он заглянул в будущее, на пятнадцать или двадцать лет вперед. — Проект «Рассвет» вступает в решающую стадию. Исполнительным директором — он, Гибсон.
Возможно, это был явный самообман или первое осознание собственных скрытых сил — но что бы это ни было, Гибсон понял, — это лежит в конце дороги, на которую он сейчас ступил. Возможно, когда-нибудь его долг и привилегия будут заключаться в том, чтобы взять на себя работу, начатую Хэдфилдом.
Мартин Гибсон, писатель, бывший землянин, бодро зашагал по направлению к городу. Его тень сливалась с тенью Скрипа, — маленький Марсианин прыгал рядом с ним, а в небе, над головой, исчезали последние оттенки ночи, и повсюду — высокие и низкие, лишенные цветов растения разворачивались лицом к Солнцу.
Приложение. Карта Марса.