Страница 50 из 55
С уголовником Андреем Один Палец было и сложнее и проще. Сложнее – потому что его не арестовали и откровенно с ним никогда не говорили. Проще – поскольку никаких розыскных мер с ним не проводили. Главное, к Андрею надо было провести своих людей – умных, сообразительных и всезнающих, а уж те умели наплести информацию. Только лапшу с ушей успевать снимать.
Хорошо у них был теперь Воейков, который все видел на месте, но оставался своим в центральном аппарате. Без него бы и не нашли такого способного «спецкладовщика». Правда, как убедился Логинов, через чур способного.
Старший лейтенант Новиков, оперативник из Новосибирска, недавний выпускник спецшколы НКВД, сдавал здесь госэкзамен. И хорошо сдавал ! Буквально с лета выяснил все установки Логинова о взрывчатке, и о нужном материале, он и наплел все уголовнику Андрею и на ночь выделил искомую шашку тола. И даже получил за это шкалик первача. Самогон он, конечно, пить не стал. Это был всего лишь требуемый преподавателями ноктюрн театрального искусства.
Логинов, узнав об этом, и удивился и восхитился. И, между делом, отругал этого новоявленного актера. Предупредил – еще такая заморочка и он отправится домой с отрицательным отзывом. А если бы его «зрителя» не оказалось требуемого шкалика?
Новиков краснел и бледнел и каялся, обещая больше не самовольничать. Логинов уже ему не верил. Может, это новая нктюрн-сцена? Но в остальном он был им доволен.
Тем временем Андрей Соколов по прозвищу Один Палец ушел в лес, не о чем не подозревая, с положенным объемом «взрывоопасного» информационного материала и не менее взрывоопасной шашки, взятой им специально для показа немецких диверсантов.
Андрей за это надеялся (и не беспочвенно) получить еще денег (как он высчитал – не менее двух тысяч рублей), а чекисты хотели лишь укрепить надежду диверсантов о взрывчатке.
Надежда Разжуваева здесь играла сугубо второстепенную, но в то же важную роль. Не подтверди она информацию уголовника – грош ему цена вместе с привезенной взрывчаткой. И наоборот, подтвержденный материал сначала ее любовнику Фридриху, а потом его командиру Классону сделал слова Одного Пальца буквально созданными из железа.
Андрей, удивленный эффектом своих слов (про Надежду он совсем не знал, как и она о его роли немецкого агента), тут же потребовал дополнительные две тысячи рублей.
На всякий случай он готовил аргументированную ругань о своей трудной деятельности. Ведь за пять тысяч от должен был прикрепить двух русских уголовников на станции, уверив их в глазах милиции. Вместо этого, ему всучили немецких диверсантов с задачей предать Родину. На Родину ему было наплевать, но тяжело. Короче, дайте еще две тысячи.
Русские деньги у диверсантов еще были, и экономить их они не собирались. Классон беспрекословно выдал две тысячи и еще дал две тысячи рублей «на память». Андрею было обещано дать пятнадцать тысяч рублей, если он подведет к основному массиву взрывчатки. Ругать никого не пришлось. А взрывчатка вообще была встречена на «ура»
Зачем она им была нужна, он не знал и совсем не интересовался. Сладко есть, вволю пить, находить гулящих женщин – большего ему было не надо. Пусть взрывают, лишь бы не с ним.
Чекисты такими интересами не ограничивались, но тоже обрадовались «успехами» Одного Пальца. Немецкие диверсанты совсем не подозревали. Иначе черта с два они бы дали ему такую кучу денег.
Андрей от радости даже показал их «кладовщику». Старший лейтенант Новиков и узнал эту радостную новость, и определил сами деньги – она были настоящие – и обрадовал этим известием Логинова. Не деньгами, разумеется и не новостью о настоящих купюрах, а реакцией «лесных друзей»
А уж Логинов сообщил об этом Воейкову. Подготовительный этап успешно завершался. Теперь предстояло ждать «дорогих друзей» и готовить им «угощение». Лишь бы не ушли!
Глава 24
Похоже, «друзья» эти будут весьма дорогими и уважаемыми. И готовить им встречу надо было по самому высокому уровню, без каких-то осечек и сбоев.
Об этом Логинова, поздравив с предыдущим этапом, предупредил Воейков. Какой-то бурной реакции от генерала ожидать не стоило. Ему были не нужны отдельные успешные этапы. Ему были нужны немецкие диверсанты. Пленные или уничтоженные, но в общем нейтрализованные. А потом может даже радиоигра. Потом много чего может быть.
Да Логинов и сам был достаточно опытен, чтобы помнить об таких важных деталях. О радиоигре он слышал впервые, но виду не подал, поскольку очень даже подозревал ее следующим этапом. Вначале надо их обезвредить.
Оружие и люди были готовы – два взвода от батальона автоматчиков НКВД, неполная рота танков «Шерманов» и «Черчиллей», батарея зенитных «эрликонов» хватит на отражение полновесной атаки пехотного батальон с ротой «тигров», если повезет, а уж малочисленный взвод диверсантов при свете дня буквально разорвут в клочья.
Некоторая проблема, правда, существовала в том, что диверсанты явятся на стройку не солнечным днем, а темной ночью. А сейчас, как на зло, даже луны не оказалось – было безлунье.
Пришлось подсуетиться, искать электриков и очень дефицитного в эту пору электрооборудования – провода, ламп, муфты и так далее. Оборудование оказалось столь редким, что Воейков лишь с помощью замнаркома НКВД сумел добыть полвагона материалов и то на неделю.
Его привезли и буквально с колес начали монтировать. Логинов сам полюбопытствовал – «на всякий случай». Американцы не поскупились – толстые шнуры проводов с возможностями на сильный ток, мощные яркие, но компактные прожектора. Все ОК, как говорят наши заклятые друзья американцы.
Со стороны станции диверсанты явиться не могли – «по положению». Там, под давлением областного отдела НКВД, продублированного областной железнодорожной структурой, каждую ночь то сгружали, то разгружали обязательно разные грузы. Со свистом, с шумом, ярким светом и многочисленными железнодорожниками.
Вообще-то это было грубейшее нарушение множества ведомственных инструкций, и если бы не московское начальство (чуть не сам нарком), то вряд ли бы Логинов чего-то добился.
Но теперь диверсанты не пойдут, а если пойдут, то обязательно напорются на людей. Со стороны же леса, обороняющим «помогали» труднопереносимые болота, настоящие топи. Чтобы диверсанты не вздумали тут проходить, Надежде и Андрею по разному поводу и обязательно раздельно показали, как мобилизованные крестьяне создают труднопроходимые препятствия.
Конечно, какие строители, такие и препятствия, но ночью диверсанты обязательно застрянут и, очень хотелось надеться, утонут, став археологическими памятниками для ученых будущих веков.
Осталось только один путь – через топкий, но все же проходимый луг и небольшое поле к лагерным воротам, которые не закрывались, а толко прикрывались. Это Андрей и Надежда тоже видели. А чтобы хотя бы Андрей не забывал, ему поставили дежурить, как бы в вину за плохую работу, на что тот жаловался главному диверсанту Классону.
Тот, конечно, ему поддакивал, а сам подкручивал хитрые идейки на ум. Эти русские свиньи, или, кто там у них – татары, удмурты, мордва, вроде бы все делают правильно и по закону, но все равно прокалываются на радость немцам. Ничего, придут немецкие хозяева, научат работать.
Вот в эти-то ворота и небольшие пространства от леса до ворот и после ворот по стройке будут ярко освещены прожекторами и «продублированы» всей артиллерией и стрелковым вооружением.
Диверсанты либо сдадутся, либо будут уничтожены и, скорее всего, тут же похоронены. А что они думали, господа хорошие? Цацкаться с ними никто не собирается!
Ночью произошла нечаянная проверка созданной системы – к воротам подошел лось. Самый обычный, о четырех лапах и не сброшенными еще рогами.