Страница 55 из 55
Потом пришел к какому-то мнению, заговорил:
- Товарищи, долгая и трудная операция пришла к концу. Последнее, что осталось делать – подвести итог и вручать награды. Итоги вы уже подвели, так, - обратился он к Кругликову. Тот подтвердил, что, мол, совершенно верно, итоги только что подвели, и сам оценивающе поглядел на Воейков – не обрадует ли чем-то радостным.
Генерал не стал тянуть – его время в области все уменьшалось и вскоре надо было садится на поезд. А там Москва, новые заботы и текущие невзгоды.
- Товарищи сотрудники! - дал он команду, - к награждению подготовься!
Первым, как и положено, был награжден начальник райотдела. Кругликову был вручен орден Красной Звезды. Пока виртуально, без металлических знаков.
Ну ничего, наградной лист был уже заполнен, согласован с руководством наркомата, весьма довольный относительно высокими темпами операции. Получите, только за это время не подведите начальство!
Камаевой был вручен орден Отечественной войны I степени. – для сержанта самая подходящая награда. Даже немного завышенная с радости от хороших результатов. Маша мило улыбнулась, с трудом поднялась при помощи будущего мужа, при чем, как она не старалась, но на лице появилась страдающая физиономия – девушке по случаю ранения полагалось бы еще лежать в постели, но ей в административном порядке приказали явиться в райотдел НКВД, и она не осмелилась отказаться.
Не было тогда рядом Логинова – он бы без размышлений приказал лежать в ее (его) постели и не дергаться. Как бы в виде компенсации он почти донес его до генерала – Маша только делала вид, что передвигает ноги. Но страдальческое лицо и еле слышные стоны показывали, чего это ей стоило и обратно, после поздравления генерала и рукопожатия с ним, Логинов, плюнув на субординацию, просто отнес ее на стул.
Присев на него, она облегченно вздохнула. Даже высокая награда от начальства и от Логинова (а он тоже приложил к этому руку, она даже не сомневалась) так ее не обрадовала, как поведение любимого. На виду у всех он вел себя с ней, как с невестой! Ради этого стило получить почти смертельное ранение, а потом прийти на работу еще с не заживленным телом на работу!
Логинов был награжден последним. Как сотрудник, внесший наиболее весомый вклад в благоприятное развитие операции. И был награжден самой крупной наградой (вернее, наградами). Поначалу Воейков объявил о награждении по итогам операции орденом Боевого Красного Знамени, потом, не дав ему передохнуть, сообщил, что непосредственно по действиям на стройке порохового завода командование решило наградить его еще орденом Александра Невского. За мудрость и ловкость.
И, наконец, когда не только Логинов, но и весь отдел потихоньку обалдевал, Воейков объявил, что помимо наград он повышен в звании и теперь становится майором Красной Армии (по согласованию с командованием Центрального фронта). И если ордена он получит еще не скоро, то погоны может поменять хоть сегодня. Ежели таковые найдет, конечно.
Сергей вспомнил, как он при выписке искал погоны и огорченно вздохну. В конце зимы 1943 года Указ Президиума Верховного Совета об изменениях в обмундировании, разумеется, уже действовал. Но где они на фронте погоны начнут?
Раненого Логинова принесли в поезд в самодельных погонах капитана. И здесь мучительная процедура поиска погон будет продолжена. Хотя, если попросит маму!
Он посмотрел на Елизавету Степановну.
Мама его поняла, улыбнулась:
- Не боись, погон ныне в госпитале много. Даже генеральские есть, хотя эти-то тебе понадобятся не скоро.
Сергей облегченно вздохнул. Хотя бы одной проблемой меньше. Хорошо быть безусым лейтенантом или старлеем. Звездочку прикрепил на погоне и спокойно спишь. А майор, так и так, согласно уставу, нуждается в новых погонах. И шпал больше и звезды другие. М-да.
Новому званию Логинов не радовался. Майор не мог командовать ротой. Даже разведротой. По положению нельзя. Поставят на батальон или засунут куда-нибудь в штаб, служи, перебирай бумажки. Эх!
Воейков, закончивший награждение и перешедший неподалеку, только усмехнулся:
- Что кручинишься новому званию. Разговор наш помню, но ничего сделать не могу. Если награды вручил наш наркомат, то внеочередное звание пришло через наркомат обороны. Звонил вчера в штаб Центральный фронт. Там тебя помнят и ждут. На разведбат поставили и звание присвоили.
Новость обрадовала и одновременно оглушила. Впрочем, Логинов понимал, что ему не век быть в младших командирских, или, как сейчас начинают говорить, офицерских званиях. Раз командование присвоило, значит, достоин.
И он уже более весело предложил идти своим женщинам домой. Благо, как он понимал, идти туда Маше предстояло на Сергее. Сама она еще ходить не могла по своему ранению. Сюда ее принесли по приказанию ведущего хирурга санитары. Но потом они ушли. Видимо, дорогая мама имела в виду своего сына, которому все равно будет делать нечего. Вот ведь хитрая!
И в самом деле, на временной работе ему делать было нечего. Сам настоял до разгрома банды. Все, банды нет, как и самого главаря. Впрочем, вряд ли Кругликов будет настаивать…
Ох, Маша, ну ты и тяжелая!
Логинов поднял на руки свою невесту. Почти все завидовали. Девушки – Маше. Наверное, каждая бы заменила Машу на руках Логинова. Мужчины – майору Логинову. Они тоже бы принесли раненую Камаеву. Приятная эта тяжесть!
Но не пришлось ни женской части отдела, ни мужской. В два голоса попрощавшись, они покинули райотдел НКВД.
Маше было легче. Хотя, как легче. Она была на его руках. И еще на шее, крепко его обняв. Но раны еще болели, и пусть она старалась и прятала боль, но Логинов это чувствовал.
Но ему-то было более тяжело. И раненая нога, и сельская темень, в которой всюду грязь и бездорожье. Как тут себя провести и Машу провести. Не дай бог уронишь, сам себе настроение испортишь на многие дни вперед.
Ладно, рядом находилась мама, которая морально, а то и физически его поддержала. Но все равно, когда опустил Машу на кровать – счастливы были оба. Даже Маша, которая, хотя и ушла из его рук, но понимала – всему свое время. Пока они еще слишком ранены, чтобы быть близкими. А вот через несколько дней, обязательно перед отъездом, она обязательно выполнит обязанности жены. Уже и с мамой его, Елизаветой Степановной, они договорились. Женщина пообещала эту ночь переночевать в кабинете госпиталя
- Ты просто обязан на мне жениться! - напомнила она Сергею. Мало ли что обещал, но ведь не женился!
- Конечно, дорогая, - сказал он шутливо, - после стольких боев и совместных ночей я никак не могу. Как честный мужчина обязан.
А Маша ничего не сказала. Она все еще обнимала его за шею и смотрела на него так лучисто и влюблено, что и без слова было понятно, как она его любит.
Его жизнь, как холостяка и безалаберного командира, закончилась. Зато началась новая жизнь семейного человека, майора и кавалера нескольких орденов.