Страница 1 из 55
Михаил Леккор
В стороне от войны
Роман
Часть I
Раненый, но очень нужный
Глава 1
Противный гад фашист, как-то смешно корча звериные рожи, словно издеваясь, непрерывно палил из своего автомата, не давая высунуть головы. Это было страшно, но не опасно. На таком расстоянии автоматчик больше пугает, чем рассчитывает попасть в защищающихся русских.
Хуже другое – сейчас другие атакующие подберутся к нашим спешно выкопанным неглубоким окопам и просто закидают обороняющихся гранатами. Как беспомощных котят забьют! Хоть бы у него патроны в рожке закончились! Мочи нет, смерть ждать!
От этого ему так стало плохо, что он даже проснулся в липком горячем поту, мелко трясясь от злости и от нехорошего предчувствия.
Уф, это был только сон. И сон опять плохой. Как недавно он вернулся недавно с войны, так и снятся одни военные ужасы. Хоть бы поскорее вылечится, и обратно на войну! Авось не убьют, а если и убьют, то не так больно, чем почти каждую ночь страдать. Но что это?
Прислушался к посторонним звукам.
О ворота вновь бешено заколотили палкой, словно автомат начал стрелять неподалеку. Ну, ясно-понятно, откуда ему такой сюжетец во сне сковырнулся! Кому он так срочно нужен, раненый – инвалидный, да еще темной апрельской ночью? Сергей чуть не плюнул, хотел громко выматерится, да сдержался. Он теперь не на фронте, а в тылу работает правильным учителем. Детей учит худо-бедно. Не положено ему ругаться, а тем более матерится.
Специальная медкомиссия, проверявшая его после госпиталя по тяжелому ранению в ногу, решила отправить в глубокий тыл на шесть месяцев на долечивание. С повторной комиссией, если надо после этого отдыха. Но без инвалидного пайка, мол, работай, на это сил хватит. Зарабатывай на хлебушек трудом нефизическим. Всем трудно, но на то и война!
Хорошо им врачам, справку выписали и отправили к родной маме Елизавете Степановне. А куда он пойдет с раненой-то ногой. Ведь еле-еле в школу взяли. И то лишь что мужчина. Мужчины в школах всегда очень нужны – и по обязанностям, и по деятельности. Вот и берут, кто остался. А так или в ближайший колхоз или на оборонный завод, маяться, не трудится. Вот ведь медики, над раненым издеваются!
Проходя через сени на непрекращающийся стук, не удержался, сплюнул. Благо, жил он с недавней поры почти один – отец на фронте, мать врач-хирург опять в госпитале. То на смене, то на добровольной подработке. А какая там подработка с нынешними-то ценами на базаре! Просто мама человек добрый, понимает, что на весь госпиталь она одна опытный профессиональный хирург. А еще двое просто стажеры. Умения только на то, чтобы раненого зарезать! Или, что хуже, инвалидом оставить.
Старушка – хозяйка, работающая санитаркой в том же госпитале, сегодня тоже на дежурстве. Спи, не могу. Кто же это такой настырный?
Открыл ворота, нацеленный на громкое изощренное ругательство. И еле заткнулся, наткнувшись на ослепительную красавицу, прочему-то немного знакомую, в форме сержанта НКВД. Опешил, остывая, не зная даже чему удивляться – то ли девушке глухой ночью, то ли военнослужащему НКВД у своих ворот – не украл, не хулиганил, зачем она здесь? Ночь – время арестов. Какие аресты? Ха-ха!
Пока он спросонья приходил в себя, девушка начала первой, поздоровавшись и отрапортовав:
- Добрый день, товарищ капитан, разрешите обратиться?
«Фу-ты, ну-ты», - забеспокоился Сергей, застегнув воротник гимнастерки – на временной гражданке он по-прежнему надевал военную форму. И гражданской одежды почти не осталось, и не хотелось расслабляться, ведь впереди снова фронт и снова в бой в сотый раз, как первый. Единственное, в чем он пошел на уступку своему гражданскому положению – снял погоны. Сейчас перед девушкой из НКВД стоял не капитан Логинов, а просто Сергей Логинов – временно исполняющий обязанности учителя. Мужчина лет двадцати с копейками.
Именно поэтому он только махнул рукой и отрекомендовался Сергеем Логиновым, временно инвалидом.
Осмотрел вторично девушку. Очень уж приятна она была мужскому глазу, особенно после фронта. Эх, погулял бы он с ней апрельской ночью, поцеловал в румяные ланиты, пообнимал мягкие плечи.
Но только без глубокой любви. Извини, сердце у него навечно занято белокурой Лизой, которая промелькнула в разведроте только один раз и навсегда исчезла, будучи тяжело ранена при минометном обстреле. Жива ли еще?
- Товарищ капитан, - неуступчиво повторила его нереализованная подружка, - сержант НКВД Камаева! Пришла к вам, как боевому командиру целой разведроты и просто, как обычному советскому человеку, просить помощи.
Из ее бестолковых и робких слов Сергей понял, что она этой ночью (о господи!) наткнулась на бандитов (правда, нечаянно) и ей надо помочь их схватить. Она же думала, что тут будет один, а их оказалось вроде бы целых два.
Ей, девушке, конечно, красивой и привлекательной, но девушке! А тут целых два закоренелых бандита! От ее слов он вначале хохотнул, а потом задумался. Сержант НКВД, малолетка она, а не сержант и стоит ей вообще туда ходить.
Связывался он с этими ребятами, когда был командиром разведроты. Из ссученых, то есть решивших пойти на службу с государством, но все равно бандитов. Те еще бывалые кадры.
Они, конечно, хлопцы крепкие, боевые, и воевать с ними можно, а если получится, то и нужно. Но в любом случае, это, прежде всего, бандиты. Спиной к ним, в крайнем случае, можно встать, но карман доверять ни в коем случае нельзя. Обворуют сию же минуту! Еще и обидно обсмеют потом на виду у всех подчиненных.
И что эта девушка хочет – схватить одной двоих. Ха! Либо убьют, либо изнасилуют, но целой она от них не уйдет. А он им не подсобник и потому ни за что не отправится. Посмотрела, обсчиталась, поняла, что ошиблась – иди к своим за помощью, а не ищи по домам добровольцев!
Эта мысль так хорошо отобразилась на лице Логинова, что Камаева только скрипнула зубами и, поникнув, собиралась исчезнуть в темноте – упорно ловить «своих» бандитов.
Сергею сразу стало стыдно. Придется помочь. Эх, если бы не фронтовые навыки боевого командира, разве бы он помог? Как простой советский человек, ха. Скажет тоже. Простым бывает только шпиндель от тракторного двигателя. А люди все сложные. И тем более, советские.
- Подожди торопится. - потребовал он от девушки, - помогу, что ли. Приготовлюсь только немножко.
,Вытащил из кобуры офицерский наган – в это опасное военное время даже в далеком тылу он без оружия не ходил нигде – проверил в барабане патроны. Плохо, осталось пять штук. Не вовремя решил проверить оружие стрельбой. Впрочем, если их будет только двое… а вдруг больше? Или по три патрона на каждого? А куда от них денешься?
Мама из своего военного госпиталя принесла тревожные новости – в районе появилась какая-то пришлая банда стволов (а, может, и клинков) примерно в несколько. НКВД никак не сосчитает, сама путается. Откуда они только берутся? Грабят, убивают, насилуют. Прямо, как зеленые в Гражданскую войну. А у населения сопротивляться ни огнестрельного оружия, ни обычных мужиков.
Набезобразничают и к другому населенному пункту. Всем советским и административным органам приказали держать нос по ветру и, если что, усиленно отбиваться. Чем они будут отбиваться в госпитале, берданкой одноногого сторожа Миши, заряженной солью?
Уложил в карман галифе наган – чтобы был неподалеку, если что, – и, вздохнув, практически потребовал:
- Веди, где ты их последний раз видела. Будем танцевать строго от этого. Больше ведь у нас ничего нет.