Страница 54 из 55
Но нет. Привычка у Логинова выработалась такая. Раз прибыл на место назначения – а раз долго стоит, то это место назначения – срочно выгружаться и идти, куда прикажут. И делать то, опять же, что скомандуют.
Он глубоко вдохнул холодный воздух, поперхнулся, когда почувствовал железнодорожные запахи. Фу ты! Вроде бы и станция небольшая, а вонь такая же застарелая и стойкая, как на Московском железнодорожном узле.
Пошли в райцентр, старый знакомый, словно домой. Эх, сейчас бы на работу в школу, а потом домой к Маше и к маме. Обе, наверняка, ждут-дожидаются, немного тревожатся. Хоть и не на фронте, а все же там, где стреляют.
Но нельзя пока, в ближайшие годы ни уже в школу, ни домой. Хотя домой, возможно, и отпустят хотя бы на двое-трое суток. Как-никак жениться надо! Хотя, твердо обещать Логинов уже не может. Как командование прикажет! А у командования и без того проблем много, будет оно еще мучаться с подчиненными!
В райотделе НКВД Логинова знали хорошо, поэтому не спрашивали, только поздравили с выполненным заданием (сообщили уже). Лиза Яковлева, заалев, спросила про Камаеву, с большим подтекстом. Наверняка, знает, где она лежит и с кем. Или, по крайней мере, с кем лежала. Значит, обязан женится и их пригласить! Они девушки честные, тем более комсомолки, сотрудницы НКВД.
Но не спросила, постеснялась. Только застенчиво, но лукаво посмотрела. А он нахально не ответил, будто не понял. Сказал лишь, что выздоравливает. Хватит, а то тут такое эхо – дома тихонько чихнешь, полсела громко пожелает тебе здоровья. А он еще не знает. Тревожно кольнуло сомнение, – может, уже передумала. Он-то, наконец, готов жениться. А она? Она-то готова? Девушки существа переменные, вдруг уже передумала!
Разместил Классона с охранниками со свободную камеру, побеспокоился об их завтраке. Операция официально оканчивалась только сегодня, поэтому снабжали еще щедро. Продовольствием, как минимум. На запрос Логинова о трех завтраках начальник продпункта даже не поморщился. Просто кивнул, мол, понял, снабдят. Сообщил, что самого капитана с сегодняшнего дня включили в списки снабжаемых по первой норме.
Так между делом, дошел до Воейкова. Генерал сегодня был в парадной форме. Есть, оказывается, у него и такая в поездке. Для Классона что ли? Или в последний день поездки решил показать местным нквдшникам, какой он страшный?
Впрочем, Воейков был веселым и радостным. Хотя бы и с Логиновым. Поздоровался за руку, что было с ним очень редко. Лично с капитаном он здоровался три раза, сейчас вот четвертый.
Поспрашивал, как и с кем приехал. Не поругался, что не завтра, а сегодня. Логинов ответил, по-привычке сжав ответ до трех-четырех слов.
Воейков кивнул, пригласил и их позавтракать, попить чаю с бутербродами. Логинов аж поразился.
Вот что значит победитель! До сих пор к чаю генерал его не приглашал. Так, постоянно требовал выполнение обозначенных заданий да ругал за выполненные. При чем, с точки зрения Воейкова, все выполняемые плохо или очень плохо.
Однако внешне ни один мускул не дернулся на лице Логинова. Чай так чай. Хотя он уже пил этот напиток с хлебом у комбата батальона автоматчиков НКВД Кожемяко, но это когда было! Да и командование приглашает. Как бы благодарит за хорошее выполнение задания. Вместо обеда, но тоже хорошо.
Молодцевато присел к столу с откуда-то вытащенными самоваром и тарелкой с бутербродами. Куски хлеба с колбасой соблазнительно пахли по всей комнате. Ух!
Воейков был сегодня благодушен. Так благодушен, что сам налил в стакан Логинова заварку, кипяток из ярко сияющего самовара. Подвинул тарелку с бутербродами. Прямо-таки не он обещал расстреливать в случае плохого выполнения его приказов!
Впрочем, кто прошлое помянет, тому глаз вон! сейчас чаю выпьем, получим благодарность от генерала (словами, а лучше бы орденом) и, с разрешения оного же генерала, отбудем. Вечереет уже. А его ждет выздоравливающая невеста Маша Камаева, мама Елизавета Степановна, у которой неплохо бы посоветоветоватся относительно ноги. И в случае положительного решения (а он чувствовал – оно должно быть положительно) ехать ему на комиссию, а через нее на фронт.
Заканчивается у него тыловой отдых. Какой ни какой, а заканчивается.
И Логинов решительно отпил глоток чая, умудряясь при этом молодцевато сидеть по стойке смирно. Не первый чай с генералом!
Попили – поели. Воейков, к сожалению, решил не отпускать от себя Логинова. Генералу, в общем-то, уже нечего было делать в маленьком райцентре, он простодушно разрешил ничего не делать и окружающим.
Логинов не злился. На фронте, где не только стреляющих в тебя врагов, но и много вышестоящих командиров, всегда надо было готовым воевать на две стороны. И ничего, и с врагом боролись, и командирам козыряли.
Он спокойно сидел на допросе своего недавнего врага обер-лейтенанта Классона. Когда еще услышишь немецкого офицера – своего почти что коллегу, которого поймали благодаря именно твоим усилиям.
К тому же ему стало приятно. Услышав, что советский командир – тот самый легендарный Логинов, – Классон, гордый и в какой-то мере надменный в кругу недочеловеков, вскочил по стойке смирно и козырнул.
Все-таки немец был профессионалом, выросшим в разведке от зеленого рядового до классного офицера-диверсанта. И он понимал, что если его переиграли, то победитель еще более классный разведчик, чем он. И нечего тут носится с арийской теорией неполноценных наций.
Воейков, с которым немецкий офицер относился, как нижестоящий военный с генералом, но все же недочеловеком, спросил через переводчика, почему тот так относится к этому советскому командиру?
И услышал четкий ответ: он переиграл его и как воин, и как командир. По сути, именно он один сопротивлялся целому отряду диверсантов и переиграл его. И поэтому он обязан его поприветствовать, как младший старшего.
Генерал уважительно посмотрел на Логинова, но ничего не сказал, хотя явно с офицером согласился. И даже возгордился – он его подчиненный!
Затем он переключился на специфику подготовки диверсантов в немецком тылу, к будущей радиоигре. Логинову было совсем не интересно и он стал опускать слова мимо ушей..
Соблюдая любезность и заинтересованность, он немного поспал за чаем и едва успел проснуться и встать, когда Воейков почему-то рано прекратил разговор и отпустил с охранниками в камеру со словами:
- Мы еще поговорим в Москве.
Посмотрел в спину немецкому офицеру, удивился:
- Матерый волчище. Как ты его сумел поймать на пороховом заводе, прямо удивительно. Щуку ловят на блесну, но человека на такую блестящую приманку захватить, просто слов нет.
Он встал, быстро проверил гимнастерку на предмет все ли нормально, нет ли комков или потертостей и решил:
- Хватит тут нам болтаться, пойдем к коллективу.
Логинов снова не возражал. Идти так идти, они еще могут ходить.
Оказывается, к вечеру Кругликов проводил дежурную пятиминутку и Воейков с Логиновым как раз пришли к концу.
По пути поинтересовался о наградах автоматчиках. Оказалось, Воейков помнил. Даже потребовал, чтобы батальон сегодня оставался на месте, ночью выедет.
Дошли до искомой цели – обширного помещения
Сотрудников там было достаточно, в том числе, (какая приятность!), нашлась и Маша Камаева. Бросаться с криками и воплями был не тот случай. Сергей лишь сел рядом с ней, потеснив сидящих рядом, по-хозяйски забрав ее руку, и прислушался.
Начальник райотдела НКВД сегодня подводил итог оконченной операции и Воейков с наградами был очень даже кстати.
Посадив сотрудников обратно на стулья (они, конечно, встали с приходом высокого начальника и генерала), Воейков оценивающе посмотрел на сидящих в зале. Долго смотрел, сотрудники, особенно девушки, аж волноваться начали.