Страница 35 из 55
Пришлось встать, ответить Маше, приказать вернуться к месту кострища и попытаться вновь разжечь потухший костер. Маша – девушка деревенская, но Сергей не имел никаких иллюзий – не сумеет. Зато будет у дела и не сделает какую-нибудь глупость.
А сам, охая и чертыхаясь, пошел дальше. Уже умный – после падения-то – шел очень осторожно, нащупывая путь ногами. Одновременно опирался на специально подобранную палку, чтобы была дополнительная опора.
Это ли, или судьба его всего лишь неприятно предупредила, но до реки он дошел, не упав. И главное – не упал по пути обратно, с водой.
А у реки было так хорошо и тепло. Ведь погода была почти летняя, днем вода нагревалась, зато ночью медленно остывала. Хорошо так, здорово! Посидеть бы с удочкой, да дела государственные.
Он набрал в удачно найденном ключе воду и вернулся к кострищу. Маша, старательная и злая, с силой выдувала воздух. Костерок усердно алел немногочисленными углями, но загораться не хотел и только дымил. И от этого Маша злилась еще больше.
Сергей молча поставил на ровную площадку котелок, потрогал девушку за плечо – мол, новичков и неумех просят отойти.
Маша охотно отвалилась от костра.
- Не мое это занятие – разводить костерок, - с досадой констатировала она, - я лучше суп сварю, пальцы проглотишь!
Зря она это сказала. Теперь суп точно ляжет на ее плечи, - усмехнулся Логинов, - ведь, к тому же, она от костра отходить не может, а ему надо беспокоиться о где-то приближающихся врагах. Пусть варит! Впрочем, немного он ей поможет.
Сергей поставил две опоры и прочную перекладину, помыл и опустил в воду куски последней утки и ушел на дорогу ждать немцев и бандитов, оставив сидеть (а, вернее, лежать) у костра Машу.
Ей только оставалось вздыхать. Ее милый ни за что не отпустит ее в бой. Даже если у нее не будут болеть ноги. Даже с ним вместе. Эх!
Потом подумала, что, может, это и к лучшему. Кто-то ведь должен варить щи да кашу?
Принялась размешивать еще пустую воду, пробовать на соль и на вкус. И сделать еще разные вещи, которые кажутся излишними посторонними, но которые входит в обязательный кухонный кодекс рачительной хозяйки.
А Логинов прошел где-то примерно километр лесной дороги, на который он почти наверняка устроит огневой бой. Меньше – вряд ли, слишком короткое расстояние, его легко застрелят враги. Все-таки два десятка стволов плюс три пулемета очень большой перевес против одной винтовки. У немцев десяток автоматов, как минимум, а у него – один ствол да еще у девки «Шмайсер». Целоваться с нею, конечно, приятно, но вот в бой с немцами с автоматом (или с другим оружием – все равно) он ее не пустит.
А вот с семисот – восьмисот метров он, пожалуй, и начнет бой. Большинство немцев с автоматами окажутся на некоторое время вне боя, опасными будут только пулеметчики, ла бандиты с винтовками. Но и пулеметчики с семьсот метров всяко станут менее опасными, а уголовники не такие уж сильные воины, чтобы с такой дистанции подбить его. А вот метров с четырехсот станет уже опаснее. Но эти триста метров будут его!
Одно только плохо, м-да. В определенный момент Машу придется пускать в бой. Не для перестрелки – боже упаси – для того, что бы она смогла врагов хотя бы немного отвлечь.
Как бы только ее уговорить, сделать, что надо, и убедить, не делать то, что не надо? Вот проблема.
А дальше-то что? Из-за этой темноты он не видит окрестности даже приблизительно.
Подошел поближе. Оп-па, дорога спускается в небольшую лощину. Где-то метров двести. Если бы у него был миномет и с десяток мин. Но миномета нет, и нечего об этом мечтать.
Зато есть три гранаты. Значит, во время боя придется атаковать не только немцам, передвигаться придется и ему, чтобы оказаться от лощины метрах с шестидесяти. С большего расстояния он не докинет.
Все, дальше дорога резко петляет и поэтому выпадает для прицела его винтовки. Впрочем, для немецкого оружия тоже.
Итак, решено. Он начнет метров с семисот, сделает прицельных примерно пять выстрелов. Вторую обойму ему вряд ли дадут перезарядить. Но все-таки. Надо будет использовать Машу. То есть сержанта Камаеву, конечно.
И для начала надо уговорить ее действовать по плану, а не как ее пятая точка захотела. Если не уговорит, это будет плохо, очень плохо. И не потому, что она отличный воин, а потому, что она составляет в этом лесу половину советского войска.
И когда она откажется (а, значит, он ее выгонит отсюда к чертовой матери) ему остается только один: вперед к героической смерти!
Логинов пришел к костру. Тот весело горел в ямке, почти не дымя. Похлебка уже кипела, мяса и крупа доходили. Лука не было, но по дороге они нашли несколько ростков дикого щавеля и дикого лука. Маша собиралась спустить их в похлебку для вкуса в конце приготовления.
- Ух, какой будет у нас сегодня завтрак! - откровенно ненатурально восхитился Логинов.
Маша подозрительно посмотрела на него и заявила:
- Пожалуй, на всякий случай НЕТ!
И так она была зла и категорична, что Сергей даже залюбовался. В древности существовали амазонки – такие женщины - воительницы. Маша сейчас была так похожа на них.
Полюбовался и сник. Не известно, кому вредили по жизни древние воительницы, а ему нужно бороться именно с этой.
- Маша, - проникновенно сказал он, - вы комсомолка. Выполняли комсомольские поручения?
Маша ответила. Но судя по количеству матерщинных ругательств, это был не совсем ответ. Более того, это был совсем не ответ. Видимо, она пролили на себя немного горячего бульона. Или все-таки ответила Сергею.
Таких ответов он не признает. И как у девушки, и как у сержанта НКВД.
- Я не хочу таких ответов! - заявил Сергей, - лично моя невеста так говорить не будет.
- А… добрые слова ты будешь принимать? - тихо спросила Маша. Как только Сергей заговорил о свадьбе и невесте, вся ее злобная воинственность сразу куда-то исчезла. Она тихо произнесла: - я больше не буду ругаться.
Положила оструганную палочку, которой помешивала похлебку, села рядом с ним, но не вплотную, как бы показывая, что она на него еще сердится.
Сергей эти намеки и полунамеки не принимал. У него было очень мало времени, чтобы уговорить – пока не покажутся на лесной дороге враги. А это могло быть в каждое мгновение. Поэтому надо было, как можно поскорее договариваться:
- Ты очень красивая девушка, Маша. И очень умная, насколько я помню по школе. И ты должна понять, что одинокая девушка Маша – это одно, а красавица жена – совсем другое. Если ты хочешь быть моею женой, ты должна понимать, что жена будет очень зависима от мужа. Так же, как муж от жены. Мы должны будем стать дружною единою семьей.
Маша, внимательно слушавшая Сергея, кивнула, спросила:
- А вы… ты женишься на мне, милый?
-А как же иначе, - удился Сергей, схватил ее в охапку, поднял в воздух:
- Маша, выходи за меня замуж!
Она еще более покраснела, сказала:
- Да.
Кажется, его все-таки сумели оженить. Причем так хитро, что как бы он сам захотел.
Логинов вздохнул, перебарывая себя. Хотя, кажется, это уже были последние потуги холостяцкой жизни. Он уже почти муж и глава семьи.
Сергей поцеловал в охотно подставленные губы и повторил:
- Жена и муж – это две половинки одного целого. И они должны слушаться друг друга.
- И ты меня? - в этом вопросе было столько скептицизма, что было понятно - ему не верит.
- Конечно, не везде и не во всем, - уточнил он, - скажем дома, на кухне, ты будешь мой генерал. А на работе сержант Камаева обязательно слушается своего мужа капитана.