Потусторонняя Вязь

            На палубу выскочил Оло Ван. Его грудь вздыбилась от негодования, из спины вырвались шипастые тёмно-алые зуверфы. Плети росли, будто надуваемый воздушный шарик, и став громадными, щёлкнули по корпусу гироплана. Машина потеряла скорость, нацелилась носом в корму, но Атлас умудрился посадить её на палубу, не раскурочив до основания. Гироплан задымился, платформа дала течь. «Откачивайте воду, дебилы! — крикнул Оло наёмникам. — Не стойте, ублюдки!» Зуверфы обрушились на гироплан, смяли жестяную обшивку, полезли внутрь. Оттуда выскочил шустрый «москит» и припечатал чернила электрокопьём. Твари рассыпались на мириады ртутных шариков, встряхнулись и собрались вновь. «Ты же труп! — заорал Ван Дарвика, атакуя «москита» хлёсткими прутьями. — Гнилой кусок бревна!» Атлас выстрелил в Ван Дарвика, но не попал. Оло укрылся за покорёженным контейнером. Добравшись до Инсара, Атлас махнул ему на гироплан. Килоди всё понял: «москит» его прикроет, пока он будет оживлять «буйвола». Инсар прихрамывал, в боку разливалась ноющая боль.

            «Москит» двигался, как танцор на сцене ночного кабаре. По нему стреляли из пяти стволов, но либо спасала броня, либо вёрткость. Атлас вырвал флагшток со стягом Даная и воткнул его наёмнику в грудь. Сзади на «моските» повисли смуглые сономиты, рискнувшие повредить гермодрот в ближнем бою. Атлас подпрыгнул и завалился на бок, расплющив смельчаков. Поднимаясь на тонкие лапки, он получил ощутимый апперкот от зуверфов. Армированное стекло скрипнуло, зазмеилась трещинка. Рензо нахмурился — тревожный признак. Электрокопьё парировало отчаянные нападки зуверфов, и Рензо не успел среагировать на запуск из дымовой завесы мобильной ракеты. Удар пришёлся в ножной привод, который отвалился, как пластмассовая конечность у бракованной куклы. «Москит» дотанцевался: искрились провода, потекли жидкости, гермодрот упал на палубу.

            Пожар разгорелся такой, что обуздать его оказалось невозможно. Уцелевшие пассажиры станции попрыгали в воду, несмотря на узкий проход. Кого-то придавило между скалой и платформой, другие пытались плыть. Станция не спеша тонула, заполняясь солёной водой.

            Вторая пущенная в «москита» ракета разнесла его на куски, но Атлас уже выбрался и занял оборону с заряженным пистолетом. Зуверфы охотились, и Атлас уповал лишь на Инсара.

            «Буйвол» вышел на ещё сухой дек и сразу же принялся поливать Ван Дарвика огненным дождём из пулемёта. Стайл предупредил — минут двадцать. Хватит за глаза! Увидев напарника, Атлас усмехнулся и показал большой палец. Чёрные щупальца зуверфов облепили гермодрот Инсара, пытаясь сдерживать. Но двигатели ревели, «буйвол» пёр напролом, разрубая багровые сгустки бензопилой. Зуверфы шипели, клацали зубами, но поделать ничего не могли.

— Красавчик, у тебя наконец-то отличный костюм! — выкрикнул Ван Дарвик из укрытия. Инсар его не слышал в душной кабине, а если и расслышал, точно бы остался немым. — Вынудил, меняем тактику!        

            По незримой команде зуверфы облепили тело Ван Дарвика, образовав тёмно-багровый слой второй кожи. Секунду назад растопленный гудрон затвердел, Ван Дарвик вышел из укрытия. Оло превратился в могучего великана, от его новой кожи исходили импульсы. Один из них чуть не сбил «буйвола» с лап, но Инсар удержал машину. Завалиться — значит сразу же проиграть битву. Пила гермодрота поломалась, попробовав распилить кожный слой Ван Дарвика. Пулемёт тоже оказался бесполезен — снаряды отскакивали от Оло, как горох от стены.

— Сдавайся, сучонок! — протрубил Ван Дарвик. — Детра падёт и никто мне не помешает!

            На сей раз Инсар разобрал каждое слово, смахнул пот со лба, дёрнул рычаг вправо — гермодрот врезал багровому великану по морде. Зуверфы поёжились, возмутились, и Оло ответил комбинацией из ударов в корпус и в стекло кабины. Внутри машины загорелись аварийные огни, уровень охлаждающей жидкости упал ниже некуда. Пожар подбирался к ним вплотную, а корма уже ушла под воду.

            Атлас нашёл ракетчика — бородатого коротышку — и проделал в его огромной голове маленькое отверстие. Подобрал ракетницу, нацелился и шарахнул по Ван Дарвику.

            В спину багровому человеку врезался сокрушительный заряд, Оло прогнулся, сел на колени — взвыл. «Буйвол» поймал момент и расколотил ему морду, вынудил зуверфов раскрыть истинное лицо носителя. Оло выглядел жутко — сломанный нос и скула, порванная губа и распухший глаз. Ван Дарвик вспыхнул ледяным огнём, оскалился и ухватил «буйвола» за корпус, притянув к себе, вниз. Гермодрот надсадно скрипел, загорелся значок нехватки топлива — контейнеры с апатиниумом почти пустые. Инсар нажал на кнопку катапультирования. Мощная пружина выбросила крышку кабины, но кресло никуда не делось. Зуверфы напали на взметнувшуюся ввысь игрушку, отвлеклись. Захваченный врасплох, Инсар когда-то позволил себя сфотографировать, но Ван Дарвик ошибся по-крупному: его концентрация рассеялась, зуверфы расслабились, Инсар с отвратительным хрустом вогнал охотничий нож ему в ухо, добравшись остриём до мозга. Когда зуверфы спохватились и окутали носителя целительной вуалью, было слишком поздно. Мозг Ван Дарвика умер. Такую травму не по силам восстановить даже гадким демонам из космоса. Зуверфы мечутся над остывающим телом Ван Дарвика, бьются в агонии, визжат и плачут.