Страница 51 из 138
— Неужели? Ваша милость! — окликнул Дик. — Если вам дорога жизнь этого дракона, выходите сюда и скажите об этом громко, чтобы все слышали! Ну, что?.. Как видно, принцесса не слишком дорожит своим другом! Или ты ей вовсе не друг! — Дик сделал вид, что хочет с размаху ударить по беззащитно подставленной шее. Дракон увернулся и снова выплюнул столб огня. Дик легко перескочил полосу горящей травы и пытался пронзить мечом грудь дракона. Наткнувшись на кость, или застряв между соседними чешуйками, меч вырвался из его руки и остался торчать в теле ящера. Дик прыгнул в сторону и кувыркнулся через голову, уходя от щелкнувшей рядом пасти. Но теперь он был безоружен.
Раненый дракон метался на месте, полыхая огнем. Он не высовывался далеко от прикрытия двух деревьев и поэтому не мог развернуть крылья. Но улетать без добычи он и не собирался.
Дик попробовал обойти дракона сзади и по гребню вскарабкаться ему на спину, надеясь оседлать противника и дотянуться до меча. Но добравшись до шеи, Дик понял свою ошибку. Дракон мог легко обернуться и схватить его. Уворачиваясь от страшных клыков торчащих саблями и загнутыми крючками, Дик скатился в траву, под крыло. Туда, где прежде пряталась пленница. Дракон по-птичьи сунул голову под крыло, но Дик напролом проскочил на другую сторону, как в туннель, и теперь едва уклонился от удара хвостом с шипами.
Он бросился в лес за спиной дракона. И спрятался в яме за вырванным корнем, как за щитом. Похоже, недавно дракон развлекался, круша деревья на этой полянке. Дика удивляло, почему дракон не делал попытки вытащить меч из раны. Потом сообразил, что пятнистый ящер боится боли и не хочет, чтобы его кровь фонтаном хлынула на траву. Меч до половины скрылся под чешуей, но, похоже, сильных неудобств дракону не причинял. Всего лишь острая заноза. Постанывая, дракон выполз из укрытия и прошел вдоль стены леса, поливая стволы у земли огнем. Улучив момент, когда ящер уже проползал мимо, Дик выскочил из ямы и рванул меч на себя.
Дракон с визгом рубанул лапой воздух. Пять когтей зацепили рыцаря и отшвырнули, как сухой листочек. Но меч был в его руке. Принцесса где-то неподалеку подавила крик ужаса. Значит, глупая девчонка не убежала, а сидит здесь, за деревьями! Дракон обернулся… Дик привычно откатился в сторону, не чувствуя и не понимая, целы ли его руки и ноги, и как они могут двигаться. На том месте, где рыцарь только что лежал, выгорел огромный лоскут травы. По законам боя, дракон должен был сейчас превратиться в человека и жалобным, умирающим голосом попросить пощады. Но пятнистый жабоподобный ящер истерически захохотал и упал набок. Из раны на его груди текла зеленая кровь, тускло-болотного оттенка, такого же, как пятна на его крыльях. И пахло той же болотной тиной, только соленой, как будто морской.
Дик издали настороженно наблюдал за конвульсиями лап с острыми загнутыми когтями. Принцесса обнаружила свое убежище и хотела кинуться к победителю, но Дик сделал ей знак оставаться на месте и спрятаться. Глаза дракона закатились; из-под бронированных чешуйчатых век капали прозрачные слезинки. Лапы опали, пасть открылась, обнажив страшные клыки. Дик хотел отрубить один из них, загнутый крючком, но принцесса снова отвлекла его, он обернулся…
В ту же секунду он понял, что дракон жив и почувствовал горячее дыхание за спиной. Дик ринулся в сторону, падая, чтобы обернуться к ящеру, выставив меч. Но дракон успел подхватить его прежде, чем Дик коснулся земли. Челюсти дракона схватили мальчишку поперек груди и перевернули лицом к небу. Клык впился в ключицу и ещё два, Дик чувствовал, прокалывают его со спины, круша ребра. Рука с мечом почти полностью была в пасти дракона. Было так горячо, словно Дик сунул руку по плечо в печку. Меч торчал снаружи, но шевельнуть им не было ни малейшей возможности. Дракон поднимал свою жертву всё выше. Дик понял, что сейчас будет. Тварь сожмет челюсти, с хрустом сжевав его грудную клетку, так что не останется ни одной целой косточки, а легкие сплющатся, как пустая фляга, а потом с размаху бросит о землю. После этого, теоретически, может превратиться в человека и поговорить о высоких чувствах, или же ринется ловить сбежавшую недалеко принцессу, а потом вернется к своей жертве уже вместе с девушкой.
Теряя сознание, чувствуя, что позвоночник зацеплен крючком второго малого клыка и вот-вот оторвется от спины, Дик протянул свободную руку, нащупал рукоять Тореллинга и, крепко зажмурясь, потому что от любого движения челюсти впивались всё глубже, всунул меч, как рычаг между зубами дракона. Нажал рукоять вниз, оцарапав дракону нёбо. Тот заверещал, открыл пасть и долго не мог закрыть. Во всяком случае, когда Дик с трудом поднялся на колени в траве, пасть была широко открыта, с языка капала зеленая, окрашенная кровью слюна и клыки заслонили всё небо. Держа меч двумя руками, Дик выбросил его вертикально вверх, протыкая свод пасти дракона, который навис над ним, как зубастый шатер. Меч, под действием двух встречных сил вошел до конца. Наверное, проткнул весь хитроумный драконий мозг. Последним усилием Дик вытащил Тореллинг и рухнул в сторону, ещё пытаясь уклониться от упавшего на него сверху противника, чувствуя, что плывет по горячим волнам собственной крови, заливающей спину и всё вокруг…
Придя в себя, как ему казалось, через несколько мгновений, Дик удивился, почему всё вокруг белое. С трудом шевельнув рукой, почувствовал, что его опутывает вязкий кокон, как паутина.