Страница 105 из 138
Огромный отряд в форме городских стражей порядка рассыпался цепью, где в каждом звене всадника сопровождали двое пеших, и шел с одного края площади до другого, прочесывая толпу. Эти тройки — "зубцы" — зорко оглядывали толпу и хватали не только всех подозрительных типов, не только наугад могли спросить имена, разрешения на торговлю или выступления, проверить товар. Нет, они могли задержать любого, на кого укажет толпа.
"Держите негодяя, он украл у меня золотой!", "Заберите его, он обсчитывает покупателей!", "Этот лавочник — жулик, господа, всем это известно!", "Посмотрите, мерзавка дала мне фальшивую монету, ловите ее, не то убежит!", "Он меня оскорбил…", "Она меня обманула…"
Частая сеть могла утащить любого. "Гребешок" был плодородной нивой для сведения счетов, раздольем для мелкой мести и глупых шуточек. Попытка к бегству считалась признанием своей вины, но тех, кому в самом деле не хотелось встречаться с властями, это не останавливало. Царил страшный переполох. Всех задержанных уводили в участок. Там им предоставлялась возможность доказать свою благонадежность, назвав себя и нескольких поручителей. Если всё подтверждалось, их отпускали. Остальных задерживали как минимум до конца ярмарки и с каждым уже разбирались отдельно, выясняя меру их опасности и виновности перед законом.
Удача была лишь в том, что "гребешок" проходил либо дважды: в самый разгар веселья и позже, под вечер, либо всего один раз. Дик благоразумно решил переждать хотя бы первый.
Облава катилась по площади. Судя по звукам, один "зубец" проходил сейчас совсем рядом. Дик надеялся, что его не зацепит. Кошка давно сбежала, только заслышав тревожный шум. А возможно и раньше, рассчитывая полакомиться, ведь с прилавков вечно падает что-то вкусненькое.
— Держи! Лови его! Куда же он делся? — гремело над головой и снова казалось, что прилавок прозрачный, только теперь это было не в радость.
В щель между стеной и досками просунулась тощая смуглая рука в пестром зубчатом рукаве и вцепилась в камни стены, помогая своему хозяину протолкнуть в узкий лаз всё тело. Дик моментально освободил место, отодвинувшись к середине прилавка. Вихрастая голова с трудом протиснулась боком, после этого, гость с ярмарки очень ловко юркнул под прилавок, и сверху не послышалось криков, говоривших, что его кто-то заметил. Медленно выдохнув, радуясь удаче, он поднял голову и увидел, что не один нашел это замечательное укрытие. В зеленом полумраке сперва он заметил только угрожающий блеск оружия и снова вжался в стену, теперь спиной, готовый рвануть обратно.
— Ой, кажется, я ошибся норкой!
— Не бойся, входи. Кошки нет. Была одна, но сбежала, заслышав облаву.
— А, ты из наших, — пригляделся да и по голосу убедился гость. Теперь он выдохнул так, что вместе с воздухом, казалось, из его тела вылились последние силы, и вынужден был упереться руками в камни площади, чтобы не упасть. — Рыцарь?
— Вроде того. А ты, как понимаю, артист?
— Ага.
— Приятно познакомиться, — Дик протянул руку. Гость пожал ее, подобравшись поближе. Беглецы от облавы с интересом рассматривали друг друга.
Артист оказался ровесником Дика, но был намного уже в плечах, ниже ростом, более смуглый, тощий с вьющейся растрепанной шевелюрой. Очень ловкий и, наверное, сильный. На нем была рубашка и короткие штаны до колен с зубчатыми краями, сшитые из разноцветных ромбиков. Поверх этого костюма зашнуровывалась замшевая жилетка без рукавов. Правую щеку украшал красный, почти стершийся треугольник вершиной вниз. На левой скуле, как большая треугольная слеза торчал черно-белый треугольник, вершиной вверх. Рукав на правом плече был разорван, сквозь длинный разрез даже в полумраке виднелась вспухшая царапина с точечками крови.
— За гвоздь зацепил? — спросил Дик.
— Если бы! — сердитым шепотом ответил артист и впервые глянул на свою рану. — Ого! Выглядит ещё хуже, чем чувствуется. Что я им сделал? Я даже не вор и не попрошайка! Кто меня увидит, сразу хватается за плетку!
— У кого она есть, — понимающе кивнул Дик. — Со мной та же история. Наверное, дело в наших костюмах?
— О, нет, дело в том, что мы чаще других попадаем всем под руку, мы ведь странствуем! — усмехнулся мальчишка.
— Зачем спросил, если знаешь ответ?
— Не могу привыкнуть, — артист вздохнул в третий раз. — Все говорят, "не обращай внимания"! У тебя получается?