Страница 104 из 138
история шестнадцатая, о том, как на ярмарке Благородному Дику рассказывали историю о нем самом
Рассвет добавил молока в темный котел ночного неба. В черном лесу обозначились просеки, и серые тени отделились от черных. К опушке осторожно пробирались трое. Они остановились, глядя на широкую дорогу, ведущую к городу. Их одежда сливалась с лесной тенью, у всех троих было оружие, и двое высоких прощались с тем, что пониже.
— Спасибо тебе за помощь, Дик. Будь осторожен.
— Вы рискуете больше меня, — отмахнулся тот, что был моложе своих спутников.
— Но из-за нас тебя ищут по всем дорогам! Будь благоразумен, не попадайся на глаза гвардии. Спрячься где-то или вообще уходи из этого края.
— Это и собираюсь сделать. В городе сегодня ярмарка, вы же видели, сколько едет людей. В такой толпе меня никто не заметит.
— Но охраны там будет больше, чем в любой другой день! Не лучше ли вовсе не ходить в город?
— Знаю, что делаю, — ответил младший. — На пустынных дорогах скрываться удобнее ночью, а на многолюдных — днем. Удачи вам. Пусть не встретятся вам бандиты, предатели и патрульные отряды, что ловят беженцев.
— И вам, рыцарь.
— Удачи, Дик. Если пригласят на ужин, не отказывайся.[1]
— Не откажусь, даже если пригласит людоед! Прощайте!
Они расстались, и тот, что был самым молодым из троих, беспечно вышел из леса и зашагал по дороге к городу. Довольно скоро его догнала крестьянская телега, нагруженная расписной глиняной утварью. А потом мимо проехала повозка с дорогими коврами. На ней сидели, кроме взрослых, пятеро веселых детишек, рано проснувшихся и галдящих, как птичий хор. В воротах города — вход ради ярмарки был бесплатным — толпились целые вереницы нарядных повозок. Они текли, как река, распадавшаяся на площади отдельными рукавами.
Дик нашел высокий зеленый прилавок, затянутый тканью и стоящий торцом к стене дома. С одной стороны доски неплотно примыкали к стене, оставляя зазор. Никто, кроме тощего мальчишки или кошки не смог бы пролезть в эту щель. Пользуясь тем, что час ещё очень ранний, торговцы перегружают товар с телег, а покупатели ещё спят, Дик проскользнул за прилавок и, поскольку щель была даже для него слишком узкой, осторожно отогнул гвозди и отцепил край ткани у самой стены. Забрался под прилавок, высунул руку в щель и пристегнул ткань на место, чтобы ничего не выдало его убежища. Внизу, в зеленом сумраке спала сытая кошка. Услышав шорох, она насторожилась, рассчитывая на добычу. Но, увидев нового соседа, испуганно шарахнулась в сторону и отбежала на противоположный край длинного прилавка.
— Не бойся, — шепнул ей Дик и бросил кусочек сухаря. — Хочешь?
Кошка обнюхала угощение и презрительно фыркнула.
— Конечно, ты не собака, чтобы есть что попало, — усмехнулся мальчишка. — Тем более, не человек. Но другого нет, извини.
Кошка милостиво поиграла с сухариком, точно с мышкой, и решила остаться. Села вылизывать лапы, показывая, что приняла соседа и больше не боится его.
Дик уселся под стеной в том углу, где прилавок плотно примыкал к ней, и решил, что у него есть еще часа два-три для сна. Когда ярмарка будет в самом разгаре, он рассчитывал погулять, посмотреть и послушать. Дик не слишком любил шумные толпы, но на ярмарках всегда столько интересного! Отказывать себе в подобном развлечении странник не собирался.
Он задремал, слыша сквозь сон обрывки разговоров, всё нарастающий шум веселой торговли, скрип колес в тележках продавцов напитков и порожков, смех, музыку и топот копыт проезжающих мимо городских блюстителей порядка. Во сне Дик видел ярмарку так, словно прилавок был прозрачным, а все товары и аттракционы находились непосредственно перед ним.
Возможно, призрачное гуляние было даже ярче и веселей настоящего. Возможно, поэтому Дик проспал куда больше, чем собирался. Или он слишком устал после вчерашнего вечернего столкновения с отрядом гвардейцев в лесу, коварно поджидавших его друзей. Подарок был поставлен на их пути предателем, которого очень трудно было заподозрить в измене. Но иногда бедняки совершенно теряют голову от обещания больших денег… Потом полночи пришлось петлять по лесу, уходя от погони. Дело привычное.
Когда все устали, Дик предложил им провалиться сквозь землю. Для почти ста беженцев, среди которых были дети и женщины, не привыкшие к военным походам, это был лучший выход. До рассвета все рыли и обживали землянки, которые вскоре превратятся в уютный небольшой городок. Густо населенный лес при этом кажется абсолютно безжизненным. Ни один поисковый отряд не найдет укрытий, разве что нога лошади случайно провалится в дымоход. Поэтому надо тщательно закрывать окна и дымоходы изнутри, как только наблюдатель подаст сигнал малейшей тревоги. А старейшина должен заботиться, чтобы новое предательство не выдало их убежища.
Шаги башмаков и копыт, разговоры и шум вокруг постепенно стали тревожными. Окончательно Дик открыл глаза только на звук трубы площадного герольда. Он не слышал слов объявления, но догадался о его смысле раньше, чем вокруг стали повторять и передавать друг другу: "Облава! Облава! Густой гребешок едет! Молчите, и чтобы никто, слышите?…"