Топь

Под недостижимой аркой реальность корчилась и исходила припадочным жаром. Умник утверждал, что там дивный новый мир без всяких падальщиков и прочего шакалья, которые норовят растерзать на клочки. Как ни хотелось это проверить, его человек был испорчен.

Мозг носителя умирал, и клетка становилась всё теснее. Мало того, что удар током разрушил все связи, которые он сумел установить с человеком, и загнал его куда-то на задворки сознания, так теперь ещё и это. Он заметался в своей тюрьме, отчаянными импульсами пытаясь запустить хотя бы сердце – будет кислород для питания мышц, и носитель сможет доползти до арки. Ничего не выходило. Какая ирония: пока мозг жив, он не сможет освободиться из тюрьмы этого физического тела, но заставить тело двигаться у него не получается.

«Я же говорил, твой человек слаб».

Мимо бодро прокатился проклятый умник: он где-то раздобыл жалкую лёгкую оболочку, которую у него хватило сил передвигать, и направлялся, что есть духу, к раме. Он потянулся к нему дымными щупальцами, но тот легко вывернулся, сказал на прощанье: «глупая затея, сосед» и, громыхая по настилу высушенной до твердокаменного состояния оболочкой, закатился под арку, чтобы исчезнуть, как ни бывало. Зелёные огоньки мигнули.

Мимо тюрьмы, тяжело дыша, прошёл ещё один человек. Он рванулся, было, к арке, но опоздал: зелёные индикаторы погасли, сменившись красными, волны жара стихли, система загудела чуть громче. Человек громко выругался, пнув безответную тюрьму.