Страница 68 из 71
Логунова приоткрыла один глаз. Рядом безобидно лежала на бетоне лимонка с так и не вытащенной чекой.
– Надеюсь, я привлёк ваше внимание? – спросил Велесов.
Старшина сместился от освещённого проёма и спокойно выцеливал Оксану и Гавриила, уже вскочивших на ноги и взявшихся за оружие.
– Отлично! – воскликнул Паршин. Ольге со своего места не было видно кандидата наук, но ей показалось, что таким искусственно бодрым голосом можно говорить, спрятавшись, например, за толстенной металлической рамой контура. – Все в сборе, сейчас пройдёт Совмещение, и мы уходим отсюда…
– Никто отсюда не уходит! – рявкнул Велесов. – По крайней мере, пока я не разберусь, кто из вас одержимый, и не выбью из него эту дурь. Дьячков, Свидригайло, не идиотничайте. Этим вы бросаете на себя тень подозрений, – многозначительно произнёс он.
У Дьячкова первым сдали нервишки. Он медленно положил автомат на пол, удостоившись удовлетворённого кивка от старшины.
– Свидригайло?
Свидригайло или соображала не так быстро, или была полна необъяснимого упрямства, или же тут сыграла роль синергия этих качеств.
– Не ожидала я от вас такого, товарищ командир, – сказала она, мелкими шагами смещаясь ближе к Ольге и не опуская оружие.
Ольге не почудилось, бестолковая малолетка собиралась её прикрыть? Логунова подтянула к себе увесистую гранату, молясь, чтобы её манёвры оказались незаметными в полутьме уровня. У неё теперь целый склад бесполезных вещей: пистолет, который она не сможет взвести одной рукой, окаменелый пряник, больше не подавший признаков жизни (как удивительно), и лимонка, чеку которой можно, конечно, попробовать выдернуть зубами, как крутые перцы в кино, но Ольга что-то сомневалась в этом способе. На гладком металле рычага была протравлена какая-то схема. Ну, хоть инструкцию пока можно изучить, если она, конечно, хоть что-то разглядит в этой темнотище.
– Чтоб вы – и тоже в зомбяки записались? – Оксана неодобрительно покачала головой.
Велесов ответил ей тирадой (которую мы здесь приводить не будем), о том, что он думает о мнении всяких соплячек.
– Народ, побыстрей, – Силин, про которого уже все позабыли, осторожно высунулся из-за двери операторской. – Время!
Если бы не восклицание стажёра, Ольга бы даже внимания не обратила, как незаметно изменилось освещение – до этого на гладких металлических поверхностях лежали красно-оранжевые блики, но теперь они сменились на зелёные. Совмещение! У Ольги голова закружилась от волнения. Если они его профукают из-за Велесова, ей точно конец. Она сжала в побелевших от напряжения пальцах окаменелый пряник. Ну, неведомая штука, где ты, когда действительно нужна?
Шиза молчала.
Паршин отпрянул от начавшего разогреваться контура и спрыгнул с помоста, держа руки на виду. До Ольги, которая до этого дрожала от порывов ветра, чрезвычайно сильных на такой высоте, докатились первые волны сухого жара.
– Послушайте, давайте все сложим оружие. Вот он, реальный шанс выбраться отсюда живыми, – Кондратий махнул рукой за спину. – И я бы не хотел, чтобы мы его упустили. Свидригайло, я сказал: «Давайте. Сложим. Оружие», – процедил он, похоже, чрезвычайным усилием воли сдерживаясь от воспитательного тычка.
– До переговоров с зомбяками докатились, – еле слышно буркнула Оксана, но автомат послушно опустила.
Велесов пистолет убирать не спешил, но хотя бы прекратил грозиться перестрелять всех, и то прогресс.
– Отлично. Нам всем нужно успокоиться…
Суховей становился невыносимым, будто гигантский фен подносили всё ближе к беззащитной коже. Выступивший на шее Ольги пот стал немилосердно терзать свежие ожоги.
– «Успокоиться»? «Успокоиться»?! – Ольга не узнала собственный голос. Ей-то казалось, что она может только хрипеть. – Да пошли вы нахрен со своим спокойствием!
Рука распрямилась так резко, что локоть чуть не вышел из сустава. Окаменелый пряник описал параболическую дугу, шлёпнувшись на то место, где только что находился Велесов. Старшина, подозревавший остальных в тех же подлостях, на которые был способен сам, заблаговременно рыбкой нырнул в лестничный проём.
– И на тебе ещё гранату, сучёныш! – заорала Ольга. Что-то с этими военными фильмами всё-таки было не так. Потому что чека и не вздумала сдвинуться, зато нижний резец ощутимо хрустнул. Слегка смутившись, что жест не вышел столь широким и героическим, как планировался, Ольга буркнула: – Сволочь! – и послала лимонку в проём.
– Валим! – заорал кто-то – возможно, стажёр.
Ольгу дёрнуло вверх так резко, что она чуть не потеряла сознание от вспышки боли в сломанной ноге.
– Нечего рассиживаться, подруга, – крякнул Дьячков, взявший её подмышки как непослушного котёнка.
– Я зуб сломала, – плачущим голосом пожаловалась ему Ольга.
Нет, эти чёртовы фильмы надо принудительно маркировать сноской: «не пытайтесь повторить такие трюки самостоятельно». Божечка Триединый, какая идиотская мысль…