Топь

Перво-наперво, что сделал Велесов после шпыняния контурщиков, это наведался в покои начальника станции, где воспылал праведным негодованием, не обнаружив там Морозова, и произвёл повторную ревизию в сейфе. Восстановив спокойное расположение духа и алкогольный гомеостаз, он отправился проверить посты на уровнях.

Разочарованием вечера стали ноги. Они с воистину морговской одеревенелостью выглядывали из узкого лаза бокового коридора. Остальная девица обнаружилась там же. Мёртвая девица с выкаченными глазами и чёрными в тусклом свете синяками на шее.

Раны от тварей из местного болота походили на участки обморожения, так что вина этих бессловесных созданий исключалась сразу же. За годы службы Велесов видел всякое нутро громадной армейской машины. Гендерно-смешанный характер войск привнёс в них всё многообразие страстей человеческих. Случалось разное, и сор старались не выносить за пределы части. Так что Велесов неприятно удивился, удостоверившись, что одежда девицы в порядке, а на уже холодных руках нет ни синяков, ни обломанных ногтей. Всё было в относительном порядке – кроме того, что она была мертва, конечно. И всё выглядело так, как если бы она ничего не подозревала о намерениях убийцы. До последнего момента.

Ни эндемическая зверушка, ни пылкая жертва гормонов. Клинических психов у них до этого вроде тоже не заводилось – зря, что ли, духов гоняют в психдиспансер, где у них добрым голосом спрашивают о жизненных принципах? Велесов оставил труп в покое.

Проклятый аспирантишко с его проклятой наркотой, сводящей с катушек нормальных ребят. Проклятый мир с его ползучими тварями. Проклятые контурщики с их проклятым оттягиванием времени. Он шёл по уровню, впечатывая шаги в бетонный пол так, что эхо гуляло между металлических переборок. Ну, кто посмеет выйти ему навстречу?

Везде было тихо. Недвижимый воздух нутра уровня в сочетании с вездесущим холодом и подмигивающим светом давил на нервы. Старшина выбрался на периметр. Порыв ветра бросился в лобовую на усаженную алыми светляками арматуру вышки, сковав холодом лицо. Радиочастота отряда, оставленного на самой платформе, мертвенно шуршала жучьими лапками в спичечном коробке. Велесов прислушался к тьме, со всех сторон обнимавшей вышку: на болотах было тихо. Старшина задумчиво постукивал пальцами по чёрной прорезиненной коробочке. Есть ли смысл рисковать, оголяя подходы к платформе? Топь молчала, ни плесками, ни криком ночной птицы не напоминая о себе.

– Внешняя группа, на четвёртый уровень в полном составе.

В конце концов, мстительно подумал он, в случае нашествия этих аномально раскрашенных соплей у контурщиков добавится дополнительный стимул быстрее выполнять свою работу.

От группы внешней обороны осталась бывшая на измене жалкая горстка. Узнав, что половина отряда зачем-то отправилась наверх якобы по приказу оператора контура, Велесов пришёл в сходное состояние духа.

– Коротков, Бугульмов – со мной на западную лестницу, остальные берут восточную. Через четыре минуты на седьмом уровне. Действуем… по ситуации.

Стараясь бесшумно шагать через две ступеньки, Велесов неожиданно поймал себя на мысли, что происходящее смутно напоминает ему дни его молодости на джей-шесть. Он посмотрел под ноги: по арматуринам лестничной площадки белой краской была нанесена цифра «6». Кто-то – кажется, Бугульмов, громко шмыгнул носом, оповещая о своём присутствии.

– Воздух свободы, – выдохнув облако пара, пробормотал Велесов, дал замыкающим знак ждать под прикрытием бетонного козырька и скользнул в служебный коридор.

Переборки вибрировали от мерного урчания выкрашенного жёлтой краской металлического чудища. Велесов на автомате потянулся к тумблерам прерывателей цепей, потом пробежался взглядом по абсолютно нечитаемым аббревиатурам. Так и не разобравшись, как отключить свет выборочно на предпоследнем этаже, он вывернул тугой кран зажигания.

Тишина упала на уровень вместе с лязгающим звуком погасшего света. Скользящим шагом Велесов двинулся обратно. Расстояние растягивалось, превращая путь до выхода из помещения в барахтанье в вязкой тьме. Над головой тонко звенели и цокали остывающие лампы.

Воздух свободы. В колониях люди быстро становятся чересчур… самостоятельными, их начинают посещать мысли о собственной исключительности, а иногда и что похуже – о собственной безнаказанности. Путеводные красные светляки, питавшиеся от резервного генератора, вывели его из глубин площадки.