Страница 7 из 110
– Это трудно, – Татьяна Юрьевна даже перестала писать.
– Да, я рассказываю в порядке возрастания сложности. Но ведь и выигрыш от триплета будет приятным подарком.
– А-а, – совершенно успокоилась она и продолжила записи.
– Если мы угадаем всех трёх победителей в одном заезде, скажем, «три-два-семь», у нас получится «стенка».
– А вы играли когда-нибудь «стенку»? – внезапно спросила моя очаровательная собеседница.
– Было дело, – замялся я. – Мне нравится ставить на самого себя, поэтому пару раз я ставил «стенку». Приходил вторым или третьим, а другие номера проигрывали.
– Так вы сами скакали?! – Оленина смотрела на меня, как на сказочного героя.
– Да, так уж получилось…
– Павел Сергеич! – Оленин недоумённо обернулся к жене. – Михаил Иванович сам может скакать!.. – восторженно заявила супруга.
– Я так и думал, – без энтузиазма откликнулся муж, словно я подтвердил его худшие опасения.
– Чудесно! – с чувством произнесла Татьяна Юрьевна, отчего Оленин бросил на неё внимательный взгляд. Чтобы не будить в нём ненужные подозрения, я продолжил:
– Осталось совсем немного: кварта и квинта.
– Я знаю! – обрадовалась моя лучшая ученица. – Четыре и пять победителей в заездах! Нас тоже заставляли сдавать латынь. Только я так играть не буду, потому что боюсь, – и она мелодично засмеялась, отчего у меня потеплело на душе.
У Татьяны Юрьевны оказалась своеобразная манера выбирать лошадей по принципу личных малообоснованных симпатий. Подозреваю, что большинство дам и барышень только так и играют в азартные игры. Она узнала у меня точно, кто на каком номере скачет, но отказалась сообщить свои планы, чтобы не сглазить.
Как мне показалось, Лев Николаевич решил поставить по рекомендации Оленина только из вежливости. Зная его самостоятельный характер, я сильно подозревал, что во втором заезде у проверенных любимцев Павла Сергеича будет мало шансов.
Оленин предложил супруге поставить на тех скакунов, которые он рекомендовал Измайлову, но услышал в ответ категорическое «Нет, я сама хочу поиграть!» Хмурясь, он потёр руки и сварливо произнёс:
– Ладно, говори свои номера, я поставлю.
Она посмотрела на него так, словно он без спроса собрался прочесть её дневник:
– Павел Сергеич, ты всё сглазишь. Что же за игра, если все будут знать мои козыри?..
После этой сцены мы дружной четвёркой отправились к кассам в те минуты, когда важные люди из «Императорского Царскосельского скакового общества» произносили традиционные речи о том, как сборы на тотализаторе помогают «держать марку» русским конезаводам и конезаводчикам. При этом конезаводчики жали руки правлению «Общества» и срывали аплодисменты доверчивых зрителей. Всё было как прежде: важным людям хлопали, чтобы они поскорее ушли и освободили место для скачек.