Путь жрицы

— Это западные земли, ты здесь подохнешь, темное отродье, — дрожащим голосом продолжила она, заходя все глубже в воду.

— И вот вас зовут силами света? Я тебя вылечил, слова дурного не сказал, вел себя, как эйрин высокородный. А что взамен? «Ты сдохнешь, темное отродье», «убирайся», «убью». Весьма нелюбезно, красавица, весьма.

— Не подходи.

— А то что? — его глаза блеснули.

Алана не успела увернуться, когда он бросился к ней и сбил с ног. Саламандра истошно заверещала, от воды пошел пар, и ящерица как можно скорее всплыла, чтобы выбраться на берег. Мужчина  держал жрицу под водой, намереваясь утопить.

«Не пользуется магией, значит, истощен», — думала Алана, сдерживая сильнейшее желание открыть рот. Легкие начало жечь от недостатка кислорода. Она решилась: извернулась в воде, нащупала его руку и укусила – вода не замедлила затечь в рот, как и чужая кровь. Он пнул ее, и девушка получила миг драгоценной свободы. Этого хватило, чтобы вынырнуть и хватануть воздуха.

Но схватка только началась. Жрец схватил ее за волосы, дернул на себя, подставив подножку. Она заехала локтем ему в лицо, потом развернулась и боднула лбом в переносицу. Неожиданно сильный удар заставил мужчину  ошалело покачать головой.

Воительница! И что же эдакое чудо здесь делает, почему не на границе?

Алана пришла в себя. Это ее земля, и она не позволит темному отравлять ее своим присутствием.  Пригнувшись, она с размаху ударила мужчину по голове; он не успел увернуться, за что и поплатился – на языке появился металлический привкус, в голове зазвенело.

Девушка вышла на берег, влажная ткань заманчиво облепила стройное крепкое тело. Вейн хмыкнул про себя – редко ему везет на подобных соперников – и последовал за ней. Саламандра на берегу начала светиться бледно-оранжевым, нагреваясь и испаряя влагу с чешуек.

— Может, решим дело миром?

— Иди сюда, — улыбнулась девица и показала ему кулак.

Обычно жрицы суровы и немногословны, а этой нравится играть. Вейн медленно вышел из воды, продолжая улыбаться, вытащил из-за голенища сапога нож. Они начали кружить вокруг друг друга, примериваясь. Вейн больше ничего не говорил, но и молчания его было достаточно, чтобы не давать двадцать второй расслабиться. Когда девушка переступала через куст, он бросился вперед, замахиваясь. Девушка умудрилась отбить атаку, причем таким отточенным движением, что сразу стало ясно – он ей проиграет. Ее локоть врезался ему в горло, но прежде жрец успел пнуть девушку в голень. Она коротко вскрикнула, но даже не упала. Хватит играться, пора бить по-настоящему.

Взмах ножа.

Стальной захват на горле.

Коварный удар в пах.

Его сдавленные проклятия.

Откуда в этой пичуге столько сил?

— По-моему, мы пыхтим не по тому поводу, — тяжело дыша, произнес жрец. Она тоже дышала неровно.  — Я, в конце концов, тебя убью.

— Или я тебя, — возразила Алана.

— Или ты меня, — согласился Вейн. — Но мы можем обойтись малой кровью. Я уйду из этих мест, и мы оба останемся живы. Как тебе расклад?

— Я тебя прикончу. Только так и никак иначе.

—  А ты точно дочь Фрит? — прищурился жрец, разглядывая ее. — Уж больно наглая. Увы, света саламандры было мало, чтобы вдоволь ею полюбоваться.

— А ты точно приспешник Дару? — издевательски парировала она. — Уж больно хилый.

Он потянулся к внутреннему карману, в котором хранился один единственный сгусток мрака в стеклянном зачарованном шаре. Вейн дернул уголком губ и швырнул шар в нее.

Жрица метнулась в сторону, но непроглядный мрак окутал ее облаком, лишил зрения. Метательная звездочка вонзилась в бедро, и двадцать вторая не удержала равновесия. Она упала, прижалась к земле и понадеялась, что темнота и для него помеха, и во второй раз он промахнется.

Когда темнота перестала быть непроницаемой, ни жреца Дару, ни его саламандры рядом не было. Алана рассмеялась, выплескивая скопившееся напряжение.