Страница 20 из 22
— Неужели Повелитель всегда заходит в комнаты женщин без предупреждения?
— Увы, пресветлая. Вы ведь не будете на него злиться?
Алана нахмурилась.
— Отчего тебя это так интересует, буду ли я на него злиться, или нет?
— Простите его, пресветлая, – это все, о чем прошу.
— Я уже простила. Можешь уйти со спокойной совестью.
— Спасибо, — Тамси улыбнулся еще шире. Грозная белокурая жрица, о которой столько говорили, оказалась не такой уж и грозной. В отличие от своих «подруг» она не была надменна, и чувствовалось в ней эта хваленая чистота Фрит. Молодой человек застыл, продолжая улыбаться, чем вызвал у Аланы смущение.
— У тебя ко мне дело, жент?
— Что вы! Просто я впервые так близко наблюдаю светлую.
— И как тебе она? — усмехнулась девушка.
— Дивно хороша, — выдохнул с восхищением Тамси.
— Язык твой – враг твой, — бросила Алана и вернулась в комнату. Успокоилась – значит, он свое дело сделал. Жент хмыкнул, почесал подбородок, на котором уже проступала щетина, и пошел к лестнице для низшей прислуги. По ней можно скорее добраться до кухни.
Он спускался, насвистывая и прикидывая в уме, что заказать поварихам на обед Тиму и себе, пока не заметил краем глаза внизу, в коридоре, метнувшуюся в закуток тень. Тамси прекратил свистеть и тихо сошел с лестницы в тот самый закуток. Ступал юноша осторожно, неслышно, но и женщина была тиха. И все же жент поймал ее за рукав.
— Попалась, — весело проговорил он и выволок добычу на свет, чтобы удостовериться – не страшна ли она, случаем? Нет, девица не была страшна. Она молча толкала его, но сил не хватало, чтобы освободиться. Тамси отвесил себе мысленно пинка, наградил затрещиной и обозвал дубиной. И было за что – девушка была из высокородных эйрин-невест.
— Простите, эйрина, простите. Я спутал вас с другой… — зачастил он, и спрятал руки за спину, как будто бы это могло изменить уже содеянное.
Она глазела на него огромными глазами непонятного цвета. То ли желтого, то ли зеленого, а то и вовсе коричневого – сразу и не разберешь. Бледное лицо, тонкие каштановые косы, огромные глаза, маленький рот с бесцветными губами – воробушек неприметный.
Тамси почувствовал себя так, будто обидел ребенка.
— Вы заблудились?
— Н-н-н, — начала она говорить и густо покраснела. — Нет.
Еще и заикается, бедняжка. Таких трудно выдать замуж – будь она красива, можно было бы постараться найти жениха. А так… только пожалеть. Разве что приданым богатым приманить.
— Тогда, если позволите, я вас провожу?
Она покачала головой, ее нижняя губа задрожала, а глаза заблестели. И вот она уже плачет. Тамси осторожно коснулся ее руки своей, проговорил ласково:
— Эйрина…
Она закрыла лицо руками.
— Право, не стоит так убиваться…
Парень растерялся. Обычно девиц он шутками развлекал, щекотал, смешил – за то его и любили, что всегда приносил радость. Но с этой девушкой так нельзя, она другой породы. Юноша вспомнил про светлую жрицу – не их ли призвание людям помогать?
— Идемте со мной.
Девушка не стала отпираться, безвольно пошла за жентом. Тот провел ее по «грязной» лестнице, радуясь, что их никто не видит, и привел к жрице. Та, увидев парня, покачала головой. Он ее теперь преследовать будет?
— Эйрина хочет поговорить с вами, пресветлая, — сказал Тамси быстро и отошел.
Жрица узнала девушку по коряво вышитым подсолнухам на сарафане. Других невест она сторонилась, все больше отмалчивалась. Алана хотела отдохнуть – от ритуалов, от постоянных придирок мага, сон казался ей избавлением… Но долг жрицы не давал ей никаких поблажек. Поэтому она пригласила девушку к себе в комнату.
— Как вас зовут, эйрина?
— Аэл-эл-эл… — тихо промолвила та, еще больше горбясь. — Аэлрика из Л-л-л... Из Линбрука.
— Каким красивым именем вас родители нарекли. Дайте мне ваш амулет.
Девушка сняла его с шеи, передала Алане. Двадцать вторая потрогала его – заряжен силой под завязку.
— Что вас печалит, эйрина?
— Я не хочу со-со-со… — Аэлрика запнулась, но упрямо продолжила, — …состязаться. Никогда принц н-н-не…. Не выберет меня. Это унижение.
Последнее слово прозвучало четко, как приговор.
Жрица вздохнула. И правда, в невесты Повелителю не выберут невзрачную заику. В Миракле уже обсудили всех невест, и Аэлрике больше всего досталось на орехи: и несуразная она, и порченая, и боязливая. С другими не сравнится. Но и отца девушки Алана понимала: он не мог лишить дочь шанса. К тому же, раз она высокородна, то может встретить в Миракле жениха.
Чтобы не вызвать града насмешек, Аэлрика должна вернуться в Линбрук уже сосватанной. Очередная беда очередной девушки. За то время, что жрица успела прожить в замке, к ней уже успело под покровом ночи наведаться несколько женщин в возрасте – совета попросить, а то и заступничества богини. А одна просила наказать парня из высокородных за то, что он обесчестил ее дочку, которой и тринадцати не исполнилось. Алана пришла поговорить к нему, высказала, как богиня относится к подобным вещам, и получила от парня только похабную усмешку.
Тогда она и сломала ему нос, посчитав, что это лишним не будет.