Страница 19 из 22
Тамси скорчил обиженную гримасу.
— Шутить изволите?
— Да нет. Им бы лишь в замке задержаться, да в шелка рядиться. Ради того с кем угодно возлягут.
Жент хмыкнул – хоть крови он был не первой, эйрином зваться права не имел, зато обаянием его Туан наградил сполна. Вьющиеся темные кудри, смеющиеся синие глаза да крепкое поджарое тело делали его привлекательным для женщин.
Тим подошел к зеркалу, надел рубаху на голое тело, натянул брюки. И без вычурных кафтанов, перстней на пальцах и короны он был хорош собой и знал, как этим пользоваться – не зря по Повелителю лили слезы многие и многие девушки, а царевны морские головы теряли.
— Уверен, мать мне черноглазую сватать будет.
— А маг – самую страшненькую, — вставил Тамси, доставая из сундука кафтан синего цвета, вышитый серебром. Пока принц расчесывал влажную после мытья копну волос, жент украдкой примерил кафтан на себя – ему было к лицу. Пожалуй, когда он износится, Тамси и достанется. Надев кафтан на Повелителя, жент достал серебряную витую цепь, передал Тиму.
Принц придирчиво оглядел себя, пригладил волнистые волосы.
— Пусть меня отведут к жрице. Надо ее поблагодарить.
— К светленькой, — понимающе улыбнулся Тамси.
Из троих дочерей Фрит она была самая приметная. Он видел ее издалека – хороша, неприступна, смотрит грозно. Одному эйрину нос сломала за «оскорбляющий пресветлую богиню взгляд». Об этом слуги судачили по всему замку.
— Вы бы осторожнее, Повелитель…
Тимион плевал на осторожность. Он подошел к ларцу со своими перстнями, выбрал самый изящный, с блеклым изумрудом, и надел на свой мизинец.
— Долго мне ждать?
— Вы еще не обедали.
— Все потом. Любопытно на нее взглянуть.
Молодой Повелитель не привык церемониться. Если ему нравилась женщина, он ее брал – что тут мудрить? А на жрицу страсть как хотелось посмотреть… Молодой человек помнил, что у нее светлые волосы и приятный голос. Он отворил дверь при помощи магии, и, дав знак Тамси остаться снаружи, вошел. Жрица спала. Тим подошел ближе, чтобы лучше ее разглядеть. Светлые пышные волосы, кожа цвета слоновой кости, нежные черты лица. Губы пухлые и бледные, нос аккуратный, лицо узковатое на вкус принца, а брови неожиданно темные. Грудь мерно поднимается и опускается, натягивая белый кафтан.
Изящная, тоненькая, и не скажешь, что воительница. Тимион протянул руку, чтобы коснуться ее.
— Не советую, — сказала она звенящим от гнева голосом и открыла глаза. — Убирайтесь.
— Я повелеваю этим королевством. Склонись и выкажи почести, как полагается.
Алана соскочила с кровати и указала на дверь.
— Это – мои покои, и здесь повелеваю я.
Тимион передумал дарить перстень. Обойдется. К женщинам он относился с нежной снисходительностью, лелея их слабость, заваливая подарками. Но жрицы – это не женщины, это бабы с мечами, которые мнят себя воинами. И эта такая же.
— Вот же незадача. Кто-то из нас непременно должен извиниться.
— И я даже знаю, кто.
Тим усмехнулся, обводя насмешливым взглядом ее тело. Такая мелкая, а гонору!
— Мечом владеешь? Тогда сразимся. Если я выроню его из рук, принесу тебе прилюдные извинения. Если ты оплошаешь…
— Эйрин, — перебила его Алана. — Я не намерена выяснять, кто из нас больший умелец в ратных делах. Если вам хочется с кем-то подраться, прикажите любому из своих слуг.
— Ты дерзишь Повелителю гроз. За это можно и жизни лишиться.
— Дерзить дочери Фрит не менее опасно.
Тиму захотелось рассмеяться, но жрица казалась слишком сердитой и могла бы неправильно истолковать его поведение. Ничего не сказав, Повелитель вышел из комнаты, чувствуя, как разгорается в нем азарт. Интересно будет вынудить ее сорваться, сделать что-то плохое. Или соблазнить, чтобы не смела больше никого отчитывать и мнить себя святошей.
По выражению лица Повелителя Тамси понял, что знакомство не задалось.
— Как прошло?
— Удачно, — улыбнулся широко Тим. — Она очень мила.
Жент вздохнул, подал Тимиону плащ. Не так уж и плох принц мираклийский – просто молод. Годам к тридцати дурь должна вылететь из его рыжей головы. Но сейчас ему хочется быть первым и лучшим во всем. Стоит оказать Тиму сопротивление, как тот становится жесток – пока не утвердит свое главенство, не успокоится. Тамси стало жаль жрицу. Несладко ей придется…
Повелитель удалился, а Тамси остался у комнаты. Как и ожидалось, жрица, едва дождавшись, когда принц уйдет, вылетела в коридор. Лицо ее было красным, а глаза метали молнии. Жент попятился – мало ли, чего можно ожидать от взбешенной.
— Доброго вам дня, пресветлая.
Алана с трудом заставила себя усмирить гнев и посмотреть на парня. Его она не раз видела в обеденной зале. От обычных слуг этот жент отличался темными кудрями, свойственными уроженцам соседнего королевства.
— И тебе, сын Туана.
— Не сердитесь на Повелителя. Поверьте, я и сам считал его заносчивым хмырем, покуда не узнал лучше.
«Простой жент зовет Повелителя хмырем, — подумала Алана. — Он либо безумен, либо лишен страха».
— И не боишься ты так отзываться о Повелителе?
— Нет, пресветлая, я боюсь только, что вы затаите на него зло.
— Не беспокойся, светлые не злопамятны.
— Но рука у вас тяжелая, — не сдержался Тамси, и улыбнулся.