Путь жрицы

Желтый  влетел внутрь, и сразу же навел шороха – одним крылом он задел пустое ведро, и то покатилось по каменному полу. Алана не успела и слова сказать, как к ней уже подбежали трое здоровых парней, одетых в коричневое.

— С прибытием, пресветлая! — поприветствовали они ее и помогли слезть. Не успели на их лицах расцвести улыбки, как сразу же завяли. Они  так и замерли, «радуя» жрицу бледностью лиц.

Алана  не понимала, что происходит. Ее вниманием полностью завладел загон. Нет, не загон – зал! Огромное помещение уходило далеко вперед, и было вычищено, не в пример храмовому. Девушка начала озираться, выглядывая шесты для флутов, когда раздался громкий хлопок; из клубов фиолетового дыма появился невысокий полный старик. Одет он был в синий простой балахон,  над ним завис искристый шар.

— Что с Повелителем? — спросил маг, едва глянув на рыжего.

— Яд.

Девушка не успела и моргнуть, как ее окутал дым, подхватил и перенес в другие покои – пустынные, сырые, с затхлым запахом. Она закашлялась, покачала головой. Маг подошел к ложу, укрытому рваной серой простыней, на котором покоился  теперь Тим, и кольнул его в руку булавкой. Как только выступила капелька крови, он тронул ее пальцем  и попробовал.

Алана с восхищением смотрела на мага; ей хотелось сказать что-то умное, но слова увязли в горле, слиплись в комок, и наружу рвалось только  что-то неразличимое.

— Не умрет, — фыркнул маг, распробовав яд. — Этот юноша, лишенный Туаном всяческого благоразумия, уже третий год как тайно встречается с русалкой. Страсть их связывает, разум мутит. Я не могу покидать замок, а Тим очень хитер – всегда найдет способ своего добиться. Чуть себя не погубил, дурень. Двадцать три года, а все как тринадцатилетний. Ничуть не повзрослел.

— Он излечится?

— Да, — Дегфинн поманил жрицу за собой. — Расскажи, что видела.

— Й-а? — вырвалось из смущенной донельзя девушки.  — Я нечаянно стала свидетельницей того, как Повелитель тешится с морской девой. Но предупредить отравления не успела, виновата.

Жрица упала на колени пред старцем, смиренно ожидая наказания. Дегфинн улыбнулся – до чего потешные эти белые жрицы! А эта еще и хорошенькая, свежая; необычными выглядят ее черные глаза при светлых волосах. Только вот растрепаны они, а под белой тканью алеет рана.

— Морская царевна? Которая?

— Некая Жарэйн, о мудрейший.  Она хотела утащить Повелителя под воду и сделать своим слугой; за ней пришли трое мирвийцев.

— Но не они ранили тебя в бедро.

— Нет, меня ранил темный.

— Покажи рану.

Алана замерла в нерешительности. По слухам, рождаются маги не от людей, а от стихии – молния поразит дерево, или же ветер  поднимется, или жерло вулкана выплюнет. Никто не знает доподлинно, с какой целью и как они все-таки появляются на свет. Одно только известно  – магов в мире трое, и один из них перед ней. Добродушный с виду старик, глаза лукавые, без многовековой мудрости и прочего, что сопровождает умнейших, добрейших и тому подобных.  И просит он у нее оголить ногу.

Девушка задрала штанину, покраснев  от макушки до кончиков ногтей.

Дегфинн если и отметил красоту стройной ножки, то совсем равнодушно – интересовала его только начинающая чернеть рана.  Не нужно было касаться кожи жрицы, чтобы понять, в чем тут дело.

— Ты помечена.

— Что?

Как можно пометить жрицу, рану которой промыли освященной водой целительницы?

— Это невозможно, — уверенно заявила Алана. — Меня осмотрели в храме.

— Плохо осмотрели.  Рана  не заживет до тех пор, покуда темный тебя не найдет.

Алана поежилась, вспомнив грязного сына Дару. Так вот зачем он напоследок пульнул в нее звездочкой – не убить, но отметить.  Девушка посерьезнела.

— Полно, пресветлая, не хмурься, — сказал ей маг. — Лучше отправляйся в приготовленные покои. Завтра с утра отведут тебя в главную залу.

Жрицу начало окутывать знакомое облачко перемещения, и Алана выкрикнула:

— Постойте! Метка прижилась на мне, что это может значить? Я умру от руки темного?

— И не пугайся утренней грозы, — пропустив ее слова мимо ушей, закончил маг. Еще один взмах рукой – и светловолосая жрица исчезла, чтобы появиться в приготовленной  для нее комнате.

Дегфинн подошел к Тиму. Сейчас он высок, крепок, силен, а когда-то был маленьким визжащим комочком. Мало кто знал, что принц Тим на самом деле родился не от человеческой женщины, а от гианы. Той в свое время увлекся отец принца, и умудрился заделать ребенка. И вот история повторяется: Тим связался с морской царевной, которая скорее руки себе отгрызет, нежели упустит возможность насолить человеческому принцу.

Но не прост будущий король. В наследство от матери досталась ему хитрость, от отца – решительность. А мачеха Джоран научила его управлять людьми, очаровывать и лгать талантливо. Как ни старался Дегфинн приучить принца к правде, тот предпочитал слушать Джоран, которую сам маг терпеть не мог. Они хоть и жили в одном замке, но умудрялись годами не встречаться, обмениваясь новостями через слуг.

Дегфинн прошел к  креслу, в котором он имел обыкновение отдыхать, перелистывая древние книги и освежая в памяти заклинания. Старик грузно опустился; хрустнули колени. Чтобы заснуть, ему достаточно было смежить веки и глубоко вздохнуть. Одряхлевшее тело было радо любому отдыху… Но маг не собирался отдыхать. Он оставил тело в кресле, а разумом устремился ко второй жрице храма Белого лика. Та тоже спала, и почти сразу откликнулась. Велеис стала совсем старой – ее кожа сморщилась и пожелтела, волосы поредели.