Страница 10 из 55
Быстрая дробь маленьких босых ножек на втором этаже несла с собой огромные
проблемы, избежать которые не хватало времени.
Напуганная Эдит показалась в начале лестницы, сверху вниз глядя на нас.
Несколько секунд ошалелой тишины закончились звонким и нервным:
— Не смей обижать Анху, она хорошая!
Прикрыв глаза дрожащей рукой, я обмякла.
— Анху, — повторил волк странным голосом.
Глянув на него сквозь пальцы, я наткнулась на мрачный оценивающий взгляд, которым Хельму прошелся по мне. От макушки до израненных ног.
— Теперь вы мне расскажете, что на самом деле случилось прошлой ночью.
Сверху послышалось виноватое «ой» и душераздирающий кашель.
***
Рубашку забирать волк не стал, мои старые вещи собственноручно выкинул и
вернулся в комнату Эдит с аптечкой.
Детеныш сидел на своей постели и старательно вытирал мокрые щеки. Она
чувствовала себя виноватой, хотя облажалась тут именно я.
Это я была слишком беспечной, и я попалась на глаза оборотню, это меня он
поймал, это я сама себя выдавала.
Но Эдит все равно плакала и просила прощения.
Ко мне, сидящей в проклятом розовом кресле, она не подходила — папа запретил.
— Ты не выглядишь удивленным, — заметила я, когда волк опустился на ковер у
моих ног, поставив рядом аптечку.
— Всегда ходили слухи, что высшая нечисть от людей что-то скрывает.
— Всегда?
— Сколько я себя помню. — Он поднял на меня взгляд. — Я никогда в это не
верил, но, знаешь, теперь не могу отделаться от мысли, что моя Рэйя в академии тоже
была такой, как ты.
— Рэйя?
— Грозовая соколица, — пояснил он и усмехнулся. — Характер у нее был
сложный. Когда я освободил ее после завершения учебы, в благодарность Рэйя чуть не
выклевала мне глаз.
— Сложный, — фыркнула я. — Вот у меня характер сложный, а у Рэйи твоей он
был просто поганым. Радуйся, что отделался так легко.
Хельму хмыкнул и начал обрабатывать мою левую ногу. Ощущения были
ужасные. Порезы и царапины жгло от обеззараживающей жидкости, и одновременно с
этим от прикосновений волка было щекотно и тепло. Кожу там, где ее касался Хельму, хотелось почесать, чтобы стряхнуть ощущения от его рук.
— Давай все-таки я сама, а?
— Сиди смирно, — велел он, не поднимая головы.
Эдит перестала плакать и теперь смотрела на нас с любопытством, даже поближе
подползла.
Я улыбнулась ей всеми своими клыками, мне казалось, девочке это должно
понравиться, но в ее глазах снова появились слезы, и она зашмыгала носом.
Никогда не понять мне человеческих детенышей…
— То есть ты самый настоящий боевой маг? — спросила я, искоса следя за Эдит.
Смотреть на нее прямо опасалась, вдруг опять плакать начнет. — Из тех магов, которых
нечисть не любит особенно сильно и которым желает всегда всего самого плохого?
— Вероятно.
— И что дальше?
— М-м-м?
— Ну, ты сидишь тут, обрабатываешь мои раны… Когда пойдешь рассказывать
всем, что я в человека превращаюсь?
— Никогда. Я отдаю себе отчет в том, что с тобой сделают, если узнают правду. —
Хельму серьезно посмотрел на меня. — Не думаю, что могу позволить этому случиться.
Ты спасла мою дочь.
Я посмотрела на Эдит, та гипнотизировала взглядом спину волка и нервно
теребила ухо своего плюшевого чудовища. Мне сложно было представить, в каком
интересном состоянии должен был пребывать мастер, сотворивший это розовое
жутковатое нечто, не похожее, кажется, ни на одно живое существо на всем белом свете, но детеныш почему-то утверждал, что розовый монстр с огромными ушами просто
вылитая я.
— Спасла твою дочь, да? — повторила я неторопливо, пробуя слова на вкус.
Они были такими весомыми, важными, а главное — настоящими.
— А ведь и правда спасла, — с веселым удивлением сказала я. — Слышишь, мелкая, я тебя спасла!
Эдит неопределенно шмыгнула носом.
— Ну ладно… я спасла нас, но это ничуть не преуменьшает моей героичности.
— Не преуменьшает, — согласился волк, крепче сжимая пальцы на моей лодыжке,
— а теперь будь добра, успокойся и перестань дергаться.
Я притихла, но только для того, чтобы севшим от осознания собственной наглости
голосом потребовать:
— Слушай, босс, а давай я тебе тех сбежавших похитителей найду, а?
— Что? — удивился он.
— Что? — встрепенулась Эдит.
— А что? — не поняла я.
Глава 5
Что это была плохая идея, я поняла на третий день бесплодных блужданий по
городу и даже немного поругала себя за импульсивность. Поддалась моменту, почувствовала свою мнимую важность, захотела, чтобы волк еще раз признал мою
полезность, и… ну правда, оно само как-то вырвалось.
Необдуманное, наивное предложение, едва ли имеющее надежду на удачный
исход.
Описать внешность тех двоих не смогли ни пойманные похитители, ни мы с Эдит.
Но если детеныш был напуган и мог не запомнить мимолетно виденные лица — в карете
на того мужика она очень старательно не смотрела, боялась, — а я в принципе лица в
зверином облике не способна была запомнить, то склероз похитителей выглядел странно.
Хельму говорил, что они не врут, что они не могли соврать его дознавателю, Хельму подозревал, что во всем виновата магия, Хельму случайно обмолвился, что
единственная ниточка к непойманным похитителям — это я. Потому что я сумела
запомнить их запах. А я впервые в жизни почувствовала себя настолько полезной, а
главное — нужной… И повела себя очень самоуверенно.
Но это совсем не объясняло, зачем я так яростно спорила с несогласным Хельму и
пыталась успокоить напуганную моим предложением Эдит. Чтобы теперь отмораживать
хвост, лапы и самое главное — нос?
Воодушевление после победы над волком прошло в первый же день. Да, Хельму
неохотно согласился с моим предложением, хотя потом, когда детеныш все же лег спать, а
я еще не успела вернуться в свой пушистый вид, долго и нудно угрожал, приперев к стене
в коридоре. Чтобы не думала даже сбегать и расстраивать его драгоценную дочь, чтобы не
создавала проблем, чтобы не чудила, не дурила, и вообще:
— Если тебе покажется, что ты нашла кого-то из подозреваемых, сразу
возвращайся ко мне, поняла?
— Так точно, босс!
— Анха, я не шучу. Сама ничего не пытайся сделать.
— Я дорожу своей шкурой и рисковать ею не буду, — заверила его я.
О том, что эту же шкуру мне придется промораживать на улице, я тогда совсем не
подумала. В тепле и сытости воспоминания о злой зиме как-то поблекли и перестали меня
пугать, а зря.
Три дня я покидала дом утром вместе с волком и возвращалась с ним же вечером, но все еще ничего не нашла.
В управлении стражи было шумно и интересно, но там я появлялась редко и
ненадолго, на улице же, наоборот, холодно и скучно, а я вынуждена была торчать на
морозе и искать.
Если бы я попросила, волк разрешил бы прекратить, перестал бы брать меня с
собой и никогда бы не вспомнил о моем самонадеянном предложении. И именно поэтому
я не могла попросить. Ну и еще немного потому, что найти похитителей было
необходимо.
Все остальные неудачники, пойманные в домике рядом с портовыми складами, оказались простыми наемниками и ничего толком не знали.
Им заплатили за то, чтобы подержать ребенка в подвале несколько дней, а потом
отдать тому, кто приедет его забирать. Кто это будет, они не знали, зачем нужен ребенок, они не знали.
Все, что от них требовалось, — выполнить свою часть работы и не попасться
страже. И с этим они не справились.
С какой стороны ни посмотри, они оказались совершенно бесполезны…
На четвертый день, получив по носу веником от недоброго дворника, едва унеся