Страница 1 из 55
Глава 1
Хвост беспощадно коченел от холода, и лапы примерзали к железному краю
мусорного бака, но я не шевелилась. Замерла в предвкушении, гипнотизируя голодным
взглядом дверь с местами вздувшейся и кое-где облупившейся серой краской.
Старенький светильник над козырьком изредка мигал, освещая широкую каменную
ступеньку и притоптанный грязный снег. До стены соседнего здания свет не доставал и не
тревожил темноту позднего зимнего вечера, так надежно меня укрывающую.
За этой неприглядной дверью находился мой самый сладкий сон, объедки которого
по вторникам, четвергам и субботам — во время смен лучшего человека на земле —
попадали на мой праздничный стол. Там находилась кухня одного довольно популярного
ресторана. Самого популярного на этой улице.
Где-то внизу, в снегу под баком, лениво переругивались местные кошки. Это была
их кормушка, пока о ней не узнала я. Теперь она стала нашей, что блохастые мешки
костей не сильно радовало, но ничего изменить они не могли.
Я была сильнее и по законам животного мира имела право диктовать свои правила.
Заветная дверь медленно открылась, и на мороз, зябко ежась в тонкой форме
официантки, выскользнула девушка.
— Кис-кис-кис, — по привычке позвала она, оглядываясь, потом увидела блеск
моих глаз и улыбнулась. — А, ты уже здесь.
— Р-р-ря! — гордо подтвердила, спрыгнув с бака. Входя в круг света, я жадно
принюхивалась к подносу, что держала в руках девушка.
— Вот. — В снег рядом с каменной ступенькой встали три тарелки. — Ешьте, посуду заберу минут через двадцать.
Я не понимала, зачем она это говорит, но на всякий случай невнятно тявкнула, уже
сунув нос в первую миску.
Ужин мой был вкусным, но скудным. Съесть все не позволяла совесть и голодные
взгляды, щекочущие спину. От миски оторвалась с трудом, обернулась на бак, из-под
которого на меня сверкали три пары глаз, и махнула лапой.
— Вылезайте, недоразумения.
Разрешение кошки проигнорировали и бросились к еде, лишь когда я отошла
достаточно далеко. Остановившись в начале переулка, я обернулась, прежде чем
выбраться на улицу, и увидела, как они жадно, с утробным рычанием заглатывают
скромные подношения.
Замешкалась ненадолго, за что и поплатилась.
— Ты смотри!
Рядом со мной остановились три мальчишки. В человеческих детенышах я совсем
не разбиралась и не могла точно сказать, совсем они мелкие или уже подростки, зато
знала наверняка, что ничего хорошего от них мне ждать не стоит. От центрального, самого высокого, тощего и нескладного, с выглядывающими из-под шапки светлыми
волосами, пахло недобрыми намерениями. Угрозой.
— А если рыжую шерсть поджечь, она будет гореть ярче? — задумчиво спросил
сопливый пацан справа от опасного, с интересом мясника разглядывая мою шубку и
вытирая нос рукавом куртки.
Я оскалилась.
— Сейчас узнаем, — решил светленький и склонился ко мне с жутковатой
улыбкой. — Кис-кис-кис, уродина.
Предостерегающее шипение на него никак не подействовало, он даже ни на
мгновение не замедлился, продолжая склоняться надо мной, и я побежала. Сорвалась с
места, одним длинным прыжком оказавшись на безопасном расстоянии.
Детеныши не растерялись и бросились следом.
Вечер был поздний, людей на улицах было мало, недостаточно, чтобы замедлить
их.
Я не могла бежать быстро, вынужденная внимательно следить, куда прыгаю: состав, которым зимой посыпали улицы, разъедал подушечки на лапах, раз
прочувствуешь на себе — больше не сунешься.
Редкие прохожие ругались вслед мне и несущимся не глядя по сторонам
детенышам.
Долго так продолжаться не могло, мне нужно было укрытие, но закоулки я
игнорировала — не была уверена, что смогу найти там спасение, зато точно знала, что
выбраться на главную улицу уже не успею.
Мстительная мысль остановиться, подождать, пока кто-нибудь из гаденышей меня
схватит, и прожечь ему руки до костей — хотели посмотреть, как горит рыжая шерсть, я
покажу — мелькнула и пропала.
Впереди, возвышаясь над всеми прохожими, прямо рядом с козырьком здания
стоял огромный мужик. Мое спасение и путь на крышу.
Я уже представляла, как вскарабкаюсь на мужика, с него перепрыгну на козырек, попаду на карниз и уже с карниза, по цветочному узору, украшавшему полуколонну, заберусь на крышу…
Но успела только вскарабкаться на широкое плечо. Потом была схвачена за шкирку
и подвешена в воздухе. Мужик оказался быстрым. Еще мужик оказался волком, и мне бы
стоило держаться от него подальше, только густой звериный запах я почувствовала
слишком поздно.
— Хм-м-м, — глубокомысленно изрек оборотень, рассматривая меня.
Под взглядом прозрачных голубых глаз мне стало настолько не по себе, что я
неосознанно поджала хвост и вцепилась в него лапками.
— Что это такое? — дрожащим голосом спросила девушка, внимания на которую я
раньше не обратила. Невероятное преступление с моей стороны — девушка с ног до
головы была украшена блестяшками. Кольца, браслеты, сережки, заколки в волосах. И
даже ее платье, хорошо видное из-под распахнутого пальто, было украшено искрящимися
в свете фонарей камешками.
Сколько сокровищ…
— Нечисть, — коротко ответил волк, продолжая меня разглядывать.
— Р-р-ря! — трусливо тявкнула я, заодно поджав и задние лапы. Чтобы не
дрожали.
С оборотнем ни одна здравомыслящая тарса не стала бы связываться. И я бы не
стала, мне просто не повезло немножко.
— Дяденька, это хорошо, что вы ее поймали! — Светленький пироманьяк уже был
рядом. Запыхавшийся и радостный, он протянул руки ко мне. — Это мое, отдайте, пожалуйста.
— Твое?
— Вернее, моей сестры. Родители на день рождения подарили. Поводок был плохо
закреплен, и она сбежала. Отдайте, пожалуйста, иначе мама заругает.
Врал он мастерски, с такой жуткой верой в свои слова, что даже я поверила бы, не
иди речь обо мне.
И волк поверил. С заминкой, будто сомневаясь, он опустил руку, собираясь отдать
меня этому. И я осознала, что жечь сегодня все же придется.
В груди потеплело, будто кто-то на потухающие угли подул, но огонь разгорался
медленно, через силу — слишком холодно было в последнее время, и слишком давно я не
горела. Меня это не устраивало. Я зажмурилась, рыкнула, подбадривая себя, и на
мгновение забыла, как дышать. По телу прошлась быстрая волна яркой боли, и я
загорелась.
Волк коротко охнул и отпустил меня, я мгновенно распрямилась, собираясь
приземлиться на дорогу и тут же бежать, и оказалась совсем не готова к тому, что буду
поймана за хвост. За мою единственную уязвимость.
Звериная реакция оборотня проявилась очень не вовремя…
Хвост не горел, и волк мог спокойно меня за него удерживать.
— Не самый лучший подарок для девочки, — нахмурился он, разглядывая
обожженную ладонь.
— Вот и папа… так считает, — растерянно пробормотал пироманьяк, глядя на
меня с восторгом. Его малолетние подельники топтались в нескольких шагах позади, но я
отчетливо слышала, как сопливый сдавленно выругался такими словами, которых
детенышу знать не положено.
— У тебя есть защитные перчатки?
Светленький покачал головой.
— Давайте я тоже ее за хвост… пока не успокоится.
Я пожароопасная, непредсказуемая нечисть, которую взрослый ответственный
человек ни при каких обстоятельствах не должен отдавать ребенку. И волк, кажется, об
этом подумал, но все испортила блестяшка.
— Отдай это чудовище и пойдем. У нас осталось не так много времени, чтобы
выбрать подарок для Эдит.
Рука, удерживающая меня, дрогнула.
При упоминании имени некой девицы волк резко перестал быть ответственным и
собирался меня отдать. Меня, потерявшую преимущество, продемонстрировавшую этим