Бессмертная бабочка

- Агент Романофф, вы должны немедленно явиться в штаб-квартиру, – донесся до нее голос Фила Колсона прежде, чем она успела ответить.

- Сколько формальности! Какое на этот раз задание? – с усмешкой поинтересовалась Наташа, про себя ставя плюс себе за то, что не стала возлагать слишком много надежд на обманчивую безмятежность, и уже шагая обратно в спальню, чтобы переодеться.

- Узнаешь, когда прибудешь. Директор сам вам обоим все расскажет, как только появитесь.

- Обоим? – Романофф, зажав трубку между плечом и щекой, натягивала джинсы – повседневную одежду – к которым прилагалась футболка с длинным рукавом, кожаная куртка и армейские ботинки. – Это задание не для одного агента?

- Нет. Ты в паре с Бартоном.

- А, значит, что-то интересное. Что ж, увидимся, – и, бросив аппарат на кровать, пробормотала себе под нос: – Пожалуй, возьму мотоцикл. Так быстрее.

Помнится, мельком она успела подумать о том, что же им с Бартоном поручат на сей раз.

*

- Рапунцель? – в голосе Клинта ясно слышался сарказм напополам с недоверием. – Вы имеете в виду девушку с волосами непомерной длины из сказки братьев Гримм?

- Да, агент Бартон, я имею в виду девушку с волосами непомерной длины из сказки братьев Гримм, – ядовитым тоном произнес Фьюри, четко выделяя каждое слово. Видно было, что сомнение со стороны подчиненного пришлось ему не по душе. Романофф же пока хранила молчание, наполовину расстегнув куртку и закинув ногу на ногу. – Вам не показалось.

- Интересно, – Соколиный Глаз с явным скептицизмом относился к сложившейся ситуации.

- И что конкретно?

- Сначала просто сверхлюди были, а теперь персонажи детских историй появляться начали. Мне любопытно, что будет дальше.

- Что будет дальше - пока не ваша забота, агент Бартон. Вам следует сосредоточиться на том, что я вам только что рассказал. Если вы, конечно, внимательно следили за сутью разговора после того, как я упомянул имя персонажа из сказки, – уязвил собеседника Фьюри.

- Я следил, – Клинт чуть прищурился, выдавая тем самым неудовольствие по поводу выпада директора.

- Прекрасно. Но все же я еще раз все повторю, чтобы вдруг не возникло осечки, – Фьюри заложил руки за спину, пока на экране за ним повторялось отредактированное видео, снятое камерой наблюдения в Лондоне. – Вашей целью на этот раз будет девушка по имени Рапунцель, во всяком случае, именно это имя было использовано Вильгельмом и Якобом Гримм, немецкими лингвистами и исследователями. До определенного момента информации о ней у Щ.И.Т.а не было, фактически для нас она даже и не существовала. Однако в 1982году о ней стало известно. Наблюдение за ней длилось семь с половиной месяцев, после чего она бесследно исчезла и больше не появлялась. До вчерашнего дня.

- Сэр, а есть ли еще какие-то причины кроме вероятного бессмертия, по которым эта девушка так интересует Щ.И.Т.? – вклинилась в монолог Фьюри Наташа.

- Да, есть, агент Романофф. Как вы понимаете, с подобными случаями мы ранее не сталкивались, а это значит, что информация о Рапунцель в большинстве своем основана лишь на слухах, домыслах, интерпретациях и адаптациях старой сказки, и данные о ней не подкреплены существенными доказательствами. Однако один из агентов, вышедших в отставку, случайным образом…

- Дайте угадаю: наткнулся на нее? – встрял Клинт.

- Верно. Согласно его отчетам Рапунцель, помимо невозможности состариться и умереть, так же обладает даром исцеления.

- Чего именно?

- Неизлечимых болезней как минимум. О границах этой способности можно лишь строить предположения.

- Это личные дела пациентов? – Наташа беглым взглядом просматривала документацию с логотипами нескольких клиник в Лондоне и, получив кивок, продолжила: – Здесь написано, что все они «были на грани смерти или безнадежно больны, но необъяснимым образом их состоянии нормализовалось, а признаки недугов исчезли». СПИД, болезнь Альцгеймера, болезнь Пика, шизофрения, болезнь Крейтцфельда-Якоба, первичный рак печени… И это все…?

- Да. Пропало без следа, как будто ничего и не было.

- Ну, в таком случае эта девушка - просто Святой Грааль для современной медицины!

- Да.

- И для нас тоже?

- Да.

- Хорошо, и где она сейчас?

- В Лондоне, Великобритания. Ваш рейс отправляется через сорок минут, снаряжение уже доставлено на борт. Вместе с вами поедут еще несколько сотрудников, они займутся вопросом обратной перевозки. Вот фотографии, – Фьюри протянул агентам копии двух снимков с ближнего и дальнего ракурсов. – Ваша задача - как можно скорее привести ее сюда. И постарайтесь сделать это без вреда для нее и без травм для себя - в досье указано, что она, вероятно, эксперт в области как минимум шести видов боевых искусств. И еще кое-что очень важное: ни в коем случае не дайте ей понять, что вы знаете, кто она. В противном случае она сбежит еще на неопределенный срок.

От Автора: дела идут как по маслу, и размер меняется с «миди» на «макси».

P.S. Было свободное время, и я нарисовала обложку для фанфика. Не судите строго, я еще только учусь. :)

http://s018.radikal.ru/i526/1308/91/4f0c8603cb30.jpg.

P.P.S. Спойлер: в следующей главе Рапунцель поймают.

========== Глава 5, в которой ведется и заканчивается наблюдение. ==========

Годы бегут по траве и по снегу,

Словно по вечному расписанию.

И только одно не подвластно их бегу:

Наши воспоминания.

И в детство, и в юность, и в зной, и в замять,

По первому знаку, из мрака темени,

Ко всем нашим датам домчит нас память,

Быстрей, чем любая машина времени.

Что хочешь - пожалуйста, воскрешай!

И сразу же дни, что давно незримы,

Как станции, словно промчатся мимо,

Ну где только вздумаешь - вылезай!

И есть ли на свете иное средство

Вернуть вдруг веснушчатый твой рассвет,

Чтоб взять и шагнуть тебе снова в детство,

В каких-нибудь шесть или восемь лет?

И друг, кого, может, и нет на свете,

Восторженным смехом звеня своим,

Кивком на речушку: а ну бежим!

И мчитесь вы к счастью. Вы снова дети!

А вот полуночный упругий свет,

Что жжет тебя, радуясь и ликуя,

Молодость… Первые поцелуи…

Бери же, как россыпь их золотую,

Щедрее, чем память, богатства нет!

Эдуард Асадов – «Воспоминания».

- Пип-пип! Пип-пип! Пип-пип! Пииииииииии…

Как и всегда настырный звон прерывает сон ровно в 7:00 – это включается сигнал, означающий то, что спать больше не получится. Заунывное пиликанье громкое, занудное, на него никак нельзя не обращать внимания, и, разумеется, его приходится отключить.

Шорох ткани, глубокий, чуть недовольный вздох, и худая рука с тонким запястьем нашаривает будильник на тумбочке, после чего слегка ударяет по нему, давая понять, что в «тревоге» нет дальнейшей необходимости, и тот замолкает, объявляя бойкот до следующего утра. Где-то на краю сознания всплескивается слабым поползновением мысль: «Давно пора купить маятниковые часы…». Но на это почему-то вечно не хватает времени. Это даже смешно, ведь для нее время не ограничено условностями. Но все еще она дает себе еще пару минут для того, чтобы окончательно проснуться.

«Так, пора вставать».

Одеяло откинуто в сторону, но постель тут же аккуратно заправлена, едва она встает на ноги, единственная подушка прислонена к изголовью, синеватое покрывало бережно расстелено без единой складочки. От привычки наводить порядок трудно отвыкнуть, даже если на это дан не один век.

От любви к некоторым цветам тоже не избавиться, и потому пижама, состоящая из футболки и мешковатых штанов, носит сиреневые оттенки, а интерьер составлен из теплых золотых, оранжевых и светло-фиолетовых тонов. Все совсем как дома. Только вот того дома давно уже нет, и никто о нем не помнит. Кроме нее. Она помнит всегда и всегда будет помнить.

Она где-то слышала фразу: «Воспоминания - это волшебные одежды, которые от употребления не изнашиваются» [1]. И это верно. Волшебные одежды, которые могут поменять цвет или потускнеть, но ведь всегда можно освежить краски, заставить их снова стать ярче. От воспоминаний она может улыбнуться тайком или загрустить, со вздохом закрывая глаза, но она прекрасно знает, что без этих самых воспоминаний, таких дорогих, пускай и не всегда самых хороших, ее жизнь была бы пустой и безликой.