Бессмертная бабочка

Конечно, желание поскорее опробовать это новое приобретение было велико, но Клинт прекрасно понимал, что для этого ему придется отправиться в штаб-квартиру на специальный полигон, поскольку подвал, пускай даже и оборудованный под зал для тренировок, вряд ли бы выдержал подобное обращение к себе.

Аппарат перестал шуметь, и, отложив стрелы в сторону, Клинт налил кофе в высокую кружку, сделал большой глоток и, приблизившись к окну, отодвинул занавеску и посмотрел наружу.

Возможно, что для человека, который носил прозвище Соколиный Глаз, прозвище воздушного хищника, славившегося своей маневренностью и скоростью, двухэтажный дом на севере Нью-Йорка, в пригороде, представлялся несколько странным выбором. Куда больше ему бы подошла квартира на вершине небоскреба, откуда открывался бы шикарный вид на мегаполис внизу, вид с высоты птичьего полета. Но исключения, как известно, лишь подтверждают правила.

Когда Щ.И.Т.у не требовались услуги меткого снайпера, Клинт возвращался сюда, в свое гнездо, как он его называл про себя, где мог провести время, свободное от заданий, боев, слежек и тому подобных аспектов, которыми изобиловала его профессия. Это было место, в котором он был хозяином; место, которое он считал неприкосновенным; место, где каждый уголок был ему знаком; место, где его невозможно было застать врасплох; и место, где ему было… достаточно уютно и спокойно.

На первом этаже располагались приятная глазу гостиная, просторная кухня, спальня, гостевая и ванная комнаты. Там все было выполнено в тонах, варьировавшихся от шоколадных до кремово-бежевых оттенков. Никакой вычурной мебели, никаких редких и дорогих предметов искусств, никакой роскоши. На втором этаже была устроена библиотека, в которой всегда можно было посидеть и почитать, перекинув ноги через подлокотник кресла, и бильярдная.

Допив кофе и поставив кружку в посудомоечную машину, вечно пустовавшую из-за того, что ее владелец крайне редко бывал дома и еще реже нормально и полноценно ел, Клинт спустился в подвал, где сам обустроил тир для упражнений в стрельбе. Правда, этот тир не шел ни в какое сравнение с тем, что был на авианосце, и его мишени годились только для обычных стрел, но все же он был достаточно удобным и хорошо оборудованным.

Ровно десять ступенек, рука на холодном поручне, разворот вправо, и легкий скрип петель двери, ведущей в комнату для совершенствования рукопашного боя, оснащенную так же полосой препятствий.

Клинт подхватил с полки перчатки для борьбы, отлично фиксировавшие запястья и закрывавшие ладони, но, прежде чем надеть их, подошел к стене, выложенной ромбовидной плиткой, под одной из которых скрывалась панель с кодовым замком, и, открыв потайное помещение, где хранилось оружие и экипировка, убрал туда взрывоопасные стрелы. После чего приступил к ежедневной тренировке, затянувшейся на последующие четыре часа.

Без пятнадцати двенадцать, как раз после того, как стих шум льющейся воды в душе, покой был прерван настойчивым звонком телефона, к сожалению, служебного, а не обычного. И, судя по имени входящего абонента, звонок был из Щ.И.Т.а.

«Выходной окончен», – с иронией, но без неудовольствия подумал Клинт и, в последний раз с силой проведя полотенцем по мокрым волосам, небрежно отбросил махровую ткань в сторону и щелкнул кнопкой, поднося аппарат к уху. – Я слушаю.

- Агент Бартон, вы должны немедленно явиться в штаб-квартиру, – донесся до него голос Фила Колсона.

- Новое задание? – уточнил Клинт, хотя это скорее было утверждением, а не вопросом.

- Да.

- Снаряжение?

- Захватите.

- Понял.

Разговор был коротким и формальным, по существу, без единого отклонения от главной темы. Впрочем, как и всегда. Собрав все необходимое и погасив свет в прихожей, Клинт вышел на улицу и направился к припаркованному в тени раскидистого ясеня серому GMC Canyon и уже собирался открыть дверь, когда бросил оценивающий взгляд на собственное отражение в гладкой поверхности автомобиля.

Бордовая футболка, серый балахон на молнии с капюшоном, темные джинсы, тяжелые ботинки, черные солнечные очки. Вполне подходящий вид для обычного человека, не тяготившегося чужими заботами и ничем не примечательного. Боевой костюм пока подождет своего часа в багажнике, равно как и лук и колчан со стрелами.

Был понедельник, рабочий день. На дорогах машин почти не было, и поездка обещалась длиться недолго, чего наверняка нельзя было бы сказать о предстоящей работе.

Помнится, мельком он успел подумать о том, что же ему поручат на сей раз.

*

18апреля 2011года. 11:10. Сити Спайр Центр. Квартира №6930.

Разумеется, ранний подъем давно вошел в привычку, но все же в дни, когда не нужно было срываться по поручению Щ.И.Т.а, Наташа Романофф с чистой совестью могла себе позволить проспать чуть дольше обычного, и именно поэтому сейчас она с легкой улыбкой лежала на просторной кровати, окончательно просыпаясь.

Для нее сегодня был заслуженный выходной, но все же Романофф не лелеяла надежду безмятежного времяпрепровождения наедине с собой, поскольку знала, насколько переменчива и непостоянна жизнь агента сверхсекретной организации, членом которой она являлась. Хотя, пока ее еще не потревожили, можно вполне получить удовольствие от временного затишья.

Потянувшись и откинув теплое одеяло в чехле из люкс-сатина, Романофф легко спрыгнула на пол и, изящным жестом набросив на плечи шелковый халат смольного цвета, направилась на кухню, чтобы поставить чайник. Она считала, что по утрам нет ничего более бодрящего, чем зеленый мятный чай, горячий и будящий организм.

Когда через пару минут вода вскипела, Романофф аккуратно налила кипяток в большую чашку, опустила в нее закрытый прямоугольный пакетик из фильтровальной бумаги, добавила пол-ложки сахара и, осторожно придерживая обеими ладонями, подошла к окну и посмотрела наружу.

Ее элитные апартаменты находились на шестьдесят девятом этаже Сити Спайр Центр, откуда открывался панорамный вид на город вокруг. Небоскребы, небоскребы, небоскребы, переплетения улиц внизу, люди, казавшиеся крошечными с такой высоты, спешащие по своим делам, Гудзон, мирно кативший свой воды и где-то далеко впадавший в бухту Лоуэр-Бей Атлантического океана, яркое солнце в небе, где почти не было заметно перьев белесых облаков… Все так, как и должно быть.

В квартире Романофф практически во всех помещениях окна шли прямо до пола, создавая иллюзию отсутствия какой-либо преграды между комнатами и миром за ними, и на них не было ни занавесок, ни тюля. Ни одной. Только в комнате агента Щ.И.Т.а, известной под именем Черная Вдова, имелись двойной карниз и дымчато-васильковая портьера.

Огромная гостиная, заменявшая коридор и прихожую, кухня, которой так редко пользовались, широкая лестница, ведущая на второй этаж пентхауса, где были расположены спальня, душевая и тренажерный зал – все в стиле «модерн». Минимум цветов, палитра лишь из зеленоватых и синих тонов, акцент на простоте, ничего необычного, мало углов и прямоты, много «природных» линий. Мягкий индиговый ковер, сплошным, непрерывным полотном устилавший паркет. И это присутствие некоего изящества смотрелось, без сомнения, довольно-таки шикарно и вовсе не нуждалось в каких-либо дополнениях.

Романофф стояла босиком, чуть покачиваясь с пятки на носок, медленно и тягуче делала маленькие глотки чая, предварительно дуя на него, чтобы не слишком обжигал горло, и немного отстраненным взглядом окидывала просторы Нью-Йорка. Потом мотнула головой, вальсирующей походкой приблизилась к креслу и, опустившись в него, щелкнула пультом. Какой-то канал транслировал выпуск новостей, на другом шел фильм ужасов, на третьем – кулинарная программа. Не став перебирать все возможности, Романофф остановила выбор на новостях и, упершись локтями в колени, следила за тем, как темнокожий ведущий рассказывает об аварии в центре.

И все же она не наслаждалась перерывом, а всего лишь ждала его окончания. Который наступил, как только часы показали 11:46, и который ознаменовал настойчивый звонок рабочего телефона.