Бессмертная бабочка

Лучник не обращал на Кризанту никакого внимания, и та решила просто наблюдать и, усевшись на пол, скрестила ноги по-турецки, следя за тем, как практикуется один из двух ее «опекунов», и вспоминая, как по пути на полигон слышала разговор двух ребят из лаборатории гаджетов, увлеченно беседовавших на тему своего нового изобретения – пуль, которые, попадая в цель, разрывались и выплескивали транквилизатор вкупе с обездвиживающим препаратом.

Минут через десять, Клинт внезапно остановился и произнес:

- Продемонстрируй свои навыки.

- А? – Кризанта, пытавшаяся уследить за мишенями, моргнула и посмотрела на собеседника. – Ты это мне?

- Тебе. Здесь больше никого нет.

- Ну да. Хотя даже если и мне, то я… – она не договорила и едва успела увернуться от стрелы, пронесшейся в опасной близости от ее головы. – Ты что делаешь? – прошипела девушка, ускользнув еще от трех стрел. – Я тебе не макет, по которому можно палить сколько душе угодно!

Клинт опустил лук и слегка прищурился.

- Я тебя задел.

Проследив его взгляд, Кризанта поняла, что на внешней стороне ладони красуется глубокая кровоточащая ссадина. Мотнув головой, она подняла руку и усмехнулась. Кожа засветилась золотом, и ранение исчезло, словно его и не было, стянутое пшеничной дымкой.

- Ты же знаешь, для меня это не серьезнее булавочного укола.

- Они неприятные.

- Но не смертельные. Жаль, но, к сожалению, на свете, кажется, нет того, что сможет меня убить. Печально, но факт.

- А ты ищешь смерти? Не боишься умереть?

- Умереть все боятся. И я боюсь. Но еще больше я боюсь осознания того, что буду жить вечно и никогда не умру. Бессмертия жаждали и жаждут многие, но только я действительно понимаю, что это на самом деле значит.

- И нет никаких плюсов?

- Никаких.

- А твоя сила?

- Смотря что ты под этим подразумеваешь.

- Исцеление, к примеру.

- Врожденная способность.

- А неуязвимость?

- Бонусное дополнение.

- А тот «маневр», который ты продемонстрировала директору Фьюри в Лацио в восемьдесят втором?

- Я догадывалась, что ты задашь этот вопрос, – Кризанта удовлетворенно кивнула. – Эта… особенность на крайний случай, так я это называю. И она никогда не проходит бесследно.

- Поясни, – потребовал Клинт.

- А ты поймешь? – ответом ей был скептический взгляд. – Ладно. Хорошо. Я способна концентрировать энергию своего тела…

- Магию?

- Да, магию, силу капли солнечного света, которая находится внутри меня. Так вот я способна ее концентрировать, чтобы в определенный момент выпустить ее, нацелив и, так скажем, задав определенные «параметры», если выражаться современным языком. Так я стерла воспоминания о своей внешности двадцать девять лет назад. Кроме того этот «огнемет» вполне может считаться оружием. Могу испепелить, серьезно покалечить, могу даже устроить взрыв. Сама-то я не пострадаю.

- Так почему ты этого не делаешь? – напрямую поинтересовался Клинт.

- Вот теперь ты подошел к сути моей проблемы, – хлопнула в ладоши Кризнта. – Я могу это сделать, и, как тебе известно, я уже так поступала, но… как бы тебе объяснить?.. Представь, что ты долго бежал. Очень долго. После такого ты устанешь, правильно? Я, если буду долго бежать, не устану. По сути любая физическая нагрузка меня не изнурит. Но если я пускаю в ход свои способности - в контексте, который подразумевает все, кроме исцеления, - это правило действовать перестает. Вот тебе примитивная параллель: беготня и бои - устаете вы, моя магия - устаю я. Все просто.

- И насколько серьезно твое истощение?

- Зависит от нагрузки. Я существенно ослабеваю на период времени, варьирующийся от нескольких часов до нескольких дней. Возможно, недель. После Лацио я пять суток провалялась. До того был еще один случай. Не буду о нем распространяться, просто после него я две с половиной недели не могла оправиться толком, – Кризанта грустно улыбнулась. – Если бы у меня был хоть один шанс избавиться от моего «дара тире проклятья», я бы это сделала, агент Клинт Бартон. Я устала. Я слишком устала. От… да от всего. У меня нет ничего, что людям так дорого в их бесценных жизнях, потому что моя жизнь - это тюрьма без границ. Я свободолюбивый человек, а вся эта ситуация похожа на полный абсурд, потому что моя свобода - это иллюзия. Я знаю, я говорила раньше, что соглашаюсь на сделку со Щ.И.Т.ом, потому что так мне достанется хоть что. Но правда в том, что это ложь, и в первую очередь я лгала самой себе. У меня нет свободы. У меня нет даже права выбора, потому что моя сила решила все за меня. Меня никто не спрашивал, никто не интересовался моим мнением, просто кто-то решил сделать так, и все. Точка, – она закусила губу. – И… это тяжело. Очень тяжело. Ты даже не представляешь насколько. Это Ад наяву, и это не прекратится. У всего есть начало и конец. У меня же есть только первое, и… я обречена на жизнь в полнейшем одиночестве, на жизнь, в которой все, к чему я прикасаюсь, умирает, а я ничего изменить не могу. И я говорю это не потому, что мне хочется поплакаться в жилетку, а потому что рано или поздно я бы тебе все равно это рассказала. Держать все в себе, когда ты рядом, становится чересчур сложно.

- Мне? – Клинт, разумеется, не пропустил в этом монологе местоимение, указывающее непосредственно на него. – Почему именно мне?

Кризанта на мгновение прикрыла глаза, в которых – Клинт мог бы поклясться чем угодно – в ту секунду блеснули слезы.

- Почему тебе? По одной простой, очень и очень простой причине, – проговорила она медленно и, опять улыбнувшись, беспомощно развела руками. – Ты слишком на него похож. И я не могу это игнорировать, как бы я не старалась.

- Похож на кого?

Они смотрели друг на друга, открыто, как будто в первый раз, и губы девушки, казавшейся такой сильной, дрогнули, а голос притих и стал щемяще горьким.

- На Юджина. Ты не знаешь его, никто его не знает, но… ты такой же как он. Твое лицо - его черты. Ты исключение, постоянный парадокс. Ты для меня - его призрак, от которого я не убегу, как бы ни изощрялась. Ты - магнит, который меня притягивает, как бы я ни сопротивлялась. Ты - враг, которого я никогда не сумею… каким бы великим ни было желание. Поэтому тогда, в своей квартире - черт, такое чувство, что это только что произошло, - я тебя не убила. Я была потрясена, шокирована. Думала, что наконец-то сошла с ума. Потому что когда свет фар упал на тебя, я решила, что ты - это он. Решила, что ты - Юджин. Решила, что ты - мой Юджин. И поплатилась за это. Теперь мне каждый день приходится с тобой сталкиваться, с тобой, с его копией, которую так отчаянно хочется принимать за оригинал, за что-то настоящее. Ты такой же как он. Вот только глаза у тебя совсем другие.

*

Тогда она частично поведала Клинту свою историю, то, чего никто не знал. Она открылась ему, прекрасно понимая, что однажды ей все равно пришлось бы это сделать.

И он выглядел так, как будто хотел… обнять ее? Понять ее? Утешить? Все вместе?..

========== Глава 15, в которой появляется уют и есть немного разговоров. ==========

Открываю глаза, смотрю в пустоту,

И нет сил даже кричать.

Сжав кулаки, чтоб закапала кровь,

Хочется лишь убежать.

Блокируя жизнь от ненужных забот,

Пытаюсь сжаться в комок.

Как маленький, беззащитный котёнок,

Прячусь от всех в уголок.

Разодрано тело, и жизнь лишь на нитке,

Немного – и упадёт…

Вся жизнь – как комикс «Весёлых картинок»,

Который никто никогда не прочтёт.

Безмолвные фразы путают разум,

И больше никто тебя не спасёт.

И ты в один миг осталась ненужной,

И больше никто никогда не придёт.

Стукнула дверь, но это лишь ветер,

Который пришёл, как всегда, помолчать.

Наверно, не надо было однажды

Тебя на пути своей жизни встречать.

Забытое счастье, увы, не вернётся,

Оно потеряло дорогу в мой дом.

Может, стоит уйти, не простившись,