Страница 8 из 19
Недавно «Лига Свободы Сети» вывесила на своем ресурсе информацию о том, что Всемирный Научный Центр, в действительности, занимается разработкой нового оружия массового поражения, а не служит великому делу глобализации. Текст, конечно, привел Калинку в состояние здоровой истерики. Стивен долго хохотал, утирал выступившие слезы рукавом халата, давился кофе, а потом позвал Шона, чтобы тот тоже смог насладиться.
Тем не менее, жалкий памфлет вызвал неслабый резонанс. Сервер, на котором размещался сайт «Лиги» быстро стал недоступным от хлынувшего на него народа, а новость, вопреки всем существующим законам об авторском праве, копировали к себе все, кому не лень.
- Хорошая свобода, - хмыкнул Калинка. – Докладывать, кстати, будем?
Калинка скопировал глупый текст в отчет, поулыбался и снова погрузился в Интернет. Среди прочих обязанностей, кибернетическому корпусу вменялось проверять, не просочилась ли где-то информация о деятельности ВНЦ, отличная от той, что регулярно поставлялась в газеты и крупные Интернет-издания через пресс-центр.
О полях на сайте не было ни слова, и уж конечно, не следовало упускать эту информацию в глобальную сеть.
- Для чего правительствам нужны телепаты? Чтобы раскрывать преступления, сканируя память злодеев? Чтобы помогать людям с нарушениями психики? Или чтобы незаметно и эффективно контролировать не только наше поведение, но и наши помыслы, чтобы стереть из законодательства такое понятие, как «частная жизнь», не нарушая при этом так называемых норм гуманности, чтобы уподобиться в этом Богу? – Стивен закашлялся. – Господи, Шон, какая чушь! Где ты это вырыл?
- Замечательно, я прослезился!
- И что?
Калинка не мог понять, шутит напарник или просто решил пофилософствовать на ночь глядя.
Шон пожал плечами.
- Стой, стой, ты правда решил, что мы делаем большую и сложную хреновину, которая поработит мир? – сообразил Калинка.
И они стали обсуждать, почему у напарника такое настроение. Калинка тоже не чувствовал себя особенно счастливым, но разговаривать с Шоном о вещах столь деликатных, пожалуй, не решился бы.
Чипа Калинке так и не вернули. Харьков, которого Стивен через Адриана спрашивал о судьбе пса, извинялся и обещал прислать сразу же, как доберется до комнаты. Учитывая, что прошло уже недели две, тот жил в лаборатории.
От орешков, которых Стивен все-таки переел, хотелось пить, и суррогатное пиво только распаляло жажду. Калинка шел из драконника старательно, как и всякий пьяный, желающий казаться трезвым. Переполненное не столько хмелем, сколько усталостью тело двигалось неохотно, а воздух, казалось, стал вдвое плотнее, и Стивен плыл сквозь него против течения.
А могло получиться прямо здесь. Калинка секунд пятнадцать обдумывал, не поддаться ли соблазну, но решил – себе дороже. На этом уровне сплошные лаборатории, так недолго и проснуться в какой-нибудь из них на операционном столе.
Стивен лежал на полу и ошалело таращился по сторонам. Наверное, по нему пробежала лошадь. Или, как минимум, Кэт-Конг. Ни того, ни другого не наблюдалось, зато удалялась спина в бело-серебристом халате.
Второе он добавил чуть тише, когда сообразил, что бежать, как на пожар, теоретически могут и чины повыше. Спина остановилась, сделала пару шагов вбок, а затем еще быстрее припустила в сторону лифта.
- Кран с бесконечной водой, - пообещал себе Стивен и пошел быстрее.
Хорошо бы залезть в такой и доехать до самой комнаты. А то лифт куда-то перенесли.
Он шел уже достаточно долго. А лифт и тамбур так и не появились. Потому, что на перекрестке он свернул не туда.
У стены были кресла. Пластиковые, гладкие, неудобные. По пять в ряд. Для кого их тут поставили? Калинка не знал, но решил, что и для него тоже. Он посидит, отдохнет, и пойдет домой.
Калинка, вероятно, действительно уснул. Надолго ли – неизвестно. Но жажда сделалась невыносимой, и добавилось к этому еще одно малоприятное ощущение – переполненного мочевого пузыря.
- Разве холодно? – Калинку малость знобило, но он твердо знал, что температура в коридорах ВНЦ никогда не отклоняется от комфортной.
- Не знаю, - ответил русский. – Наверное, я просто заболел.
И тут Харьков все-таки упал. Без всяких спецэффектов мягко завалился на пол, соскользнув с кресла. Застегнутый на все пуговицы халат делал его похожим на мешок. Стивен сперва глупейшим образом ухмыльнулся, а потом резко сообразил, что с доктором неладно и кинулся поднимать.
Харьков был в сознании, но выглядел так, будто спит на ходу. Калинка много раз видел в кино зомби, так вот, шеф двадцать девятой отличался от них только тем, что не ронял на ходу червяков и кусочки собственной гниющей плоти.
То ли сил у него не было, то ли голоса.
- Не нужно медсестры, - попросил он. – Помогите лучше дойти.
Мочевой пузырь разрывался. Скорей бы избавиться от сонного трудоголика, думал Стивен, а заодно гадал, где на уровне располагается ближайший сортир.
- Ко мне, в двадцать девятую.
- Быстрее, пожалуйста, - шептал Эрик и громко клацал зубами.
- Гловер! – возвестил Калинка в переговорное устройство на двери. – Иди, забирай начальство!
Он втащил русского в его владения, готовый сбросить свой груз на первого же подскочившего лаборанта. Но никто не спешил на помощь. И очень зря, потому что Харькову стало совсем плохо. Он обмяк и всем немалым весом навалился на Калинку, который в пауэрлифтеры не записывался.
Ноль реакции. Калинка осмотрелся, пытаясь понять, куда подевался весь персонал, и увидел Гловера. Тот катался на кресле. Катался сосредоточенно и увлеченно, с выражением подлинного блаженства на лице. Колесики поскрипывали о кафель, а на стене, в том месте, от которого Колин отталкивался ногами, уже образовался темный след.
Калинка уронил Харькова на пустую кушетку, а сам подошел к Гловеру, дабы опрокинуть. Наверняка, это поможет привести того в чувство. Поймал, взялся за спинку, изготовился пнуть под зад ногой, но передумал.
Калинка мало что знал о конях, но ничего другого при виде лежащего на боку Деспота ему в голову не пришло. Зверь уже не двигался и только время от времени приподнимал голову, устремляя взгляд совсем человеческих глаз в сторону хозяина.
Оттолкнул кресло вместе с Гловером, бросился к пульту и вызвал помощь. Он ведь не врач и не ветеринар.
- Адриан! – Калинка почувствовал облегчение. – Ты что, не видишь, что у вас творится?
- Адриан, кому говорю! – заорал Стивен. - Да что вы все тут? С ума посходили?
Только шум вентиляторов и размеренный писк приборов.
Тот на себя не походил. Напряженное, осунувшееся лицо по цвету сливалось с белоснежными стенами, пот лил градом, от него уже успели слипнуться волосы и потемнеть спина халата. Вместо привычной улыбки на лице застыл оскал.
Калинка, завороженный, стоял и смотрел, как жеребец встает и снова атакует стекло. То еще было зрелище. Пробить преграду конь не мог, это было очевидно, но сила, с которой он это делал, вызывала уважение и вполне понятное желание убраться подальше.
Деспот ударил снова и почему-то развернулся к стеклу задом, но кибернетик уже внушил себе, что лошадь не сможет выбраться, и снова решил заняться Адрианом.
Это Калинка понял далеко не сразу. Сначала был грохот, потом пыль, заискрила проводка, писк приборов сбился, а на Стивена упало что-то тяжелое. Дышать сразу стало трудно, а по телу разлилась тянущая боль.
По лаборатории, истошно вопя, прыгал Деспот. А Калинка лежал, придавленный стеклиной. По краям ее были остатки стены. Конь не разбил стекло, он проломил то, к чему оно крепилось. И только чудом этой конструкцией Стивена не разрезало пополам. Его просто расплющило.
Только вот стоило ли это делать.
А вокруг них, роняя клочья белой пены, танцевал на задних ногах Деспот. Его рыжая шерсть почернела от пота и посерела от пыли – конь стал пегим, как на картинках с индейцами.
Калинка обмер.
И Стивен вдруг понял, что уже больше минуты не слышал писка приборов, который даже топот бешеного коня заглушить не смог.
Стена погребла их полностью. Среди обломков угадывались еще очертания раздавленной койки.
- Иди к двери! – прохрипел Стивен то ли себе, то ли Деспоту.
- Куда?
Гловер таращился вокруг, и, вероятно, подозревал, что случился конец света.
- Надо бы, - согласился лаборант и на нетвердых ногах пошел вместо двери к пульту. – Стив, черт возьми, что случилось-то?
- Я же был все время здесь…
Деспот кружил в дальнем углу возле того места, где был погребен в развалинах его хозяин. Живой ли еще? Стивен, взглянув сначала на коня, потом на стремительно зеленевшего Гловера, решился. Точно солдат под огнем вражеской артиллерии, он пробежал к двери, каждую секунду ожидая смертельного удара копытом. Судя по звуку, зверюга пыталась разобрать завалы самостоятельно и на какого-то неинтересного кибернетика решила не отвлекаться. Калинка едва не запнулся об Харькова, чудом перескочил и вцепился в дверной пульт.
Не переставая вопить, он кинулся оттаскивать подальше Харькова. Запихал того под кушетку и все поглядывал, чем там занята лошадь.
Калинка увидел это по Деспоту, а тот, похоже, предчувствовал. Стивен едва успел рухнуть туда же, куда минутой раньше прятал доктора. Конь рванулся в приоткрывшийся проем. Стивена, скорчившегося под кушеткой, обдало пыльным ветром, а охранников, стоявших на пути, Деспот просто сбил с ног.
На четвереньках Стивен выбрался из убежища, прямо под ноги в форменных ботинках.
- В сортир бы… - попросил Калинка тихо у ног.
- Не у меня спрашивайте, - простонал Стивен. – Лучше у Адриана. Только сначала его придется откопать…
Через минуту его, наконец, подняли и спросили, не болит ли чего. В ответ Стивен только повторил свое пожелание. Из сортира шел, качаясь, как не стал бы и от слоновьей дозы алкоголя. Калинка знал, что это такое. Расслабление.
- Успокоительное, - пояснил доктор, втыкая ему в шею шприц.