Страница 14 из 16
- Ну, отмучались, - радостно сказал Джо, когда процессия дошла и до тюремной избы.
- Так где врач, сын мой? – уточнил Аманесьо, оглядывая избу. Глаза его остановились на шерифе.
Джо почему-то смолчал. Джерри, любопытно высунувшийся с полатей, отшатнулся обратно и, кажется, ударился об печь.
- Всенепременно, - откликнулся Винсент.
- Ну, ты, Винс, отмочил фокус, - с трудом выговорил Джо. – На тебя что нашло-то?
- Нет, если тебе так хочется, - тяжело вздохнул проводник. – Не выдам. Хотя и не понимаю.
- Сам смотри, для нас никакой разницы нет, - сдался Джо. – Только чтоб наши уши не торчали, если вскроется.
Винсента беспокоило в последствиях его неожиданной даже для себя самого импровизации только то, что молчит Джерри. Он видел, как вздрагивает тень скорчившегося за ситцевой занавеской мальчишки, и все никак не мог понять, что с тем происходит.
- За ваш счет, - согласился шериф. – Почему бы и нет.
С полатей наполовину свесился Джерри, все еще с ружьем. Шерифу захотелось отругать того за то, что лазит где попало с заряженным оружием, но он промолчал.
- Сейчас? – только уточнили из подполья.
- Куда уж тянуть.
- Должны же кого-то казнить, - весело отозвался шериф. – Иди, Аркано, и быстрее уже. Мою просьбу ты помнишь – чтобы писанина была в сохранности.
- Джерри, не смей, - предупредил Винсент страшным голосом. – Я так решил, и ты не имеешь права мне мешать. А то я тебя с того света достану.
- Шевелись резвее, - предупредил шериф.
- Уже, уже, - заворчал Аркано. – Спасибо, Винсент.
- Точно не пойдете?
Доктор осторожно шагнул к двери. Джерри молча отслеживал его путь ружьем, нашептывая, словно молитву, но не стрелял, и шериф знал, что не выстрелит.
- Нечего прощать, - отмахнулся шериф. – Двигай уже.
- Который тут Рэй Аркано? – осведомился высокий человек, занявший собой весь дверной проем.
- Ты еще кто? – задыхаясь и чувствуя, как сердце пытается выбраться через виски, спросил шериф.
Карабин все заметили только теперь. Дуло смотрело прямехонько в живот остолбеневшему доктору.
- Понятно, - удовлетворенно проурчал разбойник. – Со мной пойдешь. Ты, в камере – выпустить?
Разбойник уважительно крякнул.
У шерифа по виску стекала капелька пота, и тот готов был поклясться, что она была холодной. Очень холодной. Если был хоть какой-то бог, он явно награждал Винсента за это его решение, послав вместо проводников или священников какого-то бандита, нанятого, наверное, чтобы освободить Аркано. Но кем?
Бандит фыркнул.
- Я готов, - сказал он.
- Я-те дам! – рявкнул Винсент. – Пускай. Лучше уходите через Пустошь, - добавил он.
Винсент услышал, как двое молча прошли мимо его конюшни, огородом куда-то за навозную кучу, за нужник, перебрались через изгородь.
Мальчик поднял ружье. Потом опустил и принялся шарить за печью.
Выстрел был оглушительно громким, но казалось, ружейный был бы еще громче. Раскуроченный замок обсыпался на пол, Джерри торопливо ободрал ничем уже не удерживаемую цепь и, забежав в камеру, принялся трясти шерифа за плечи.
Как и во многих деревнях, в Крайней огороды, самые их дальние концы, были уже, по сути, внешним миром. Там, где плетни и корявые заборы заканчивались, была уже с одной стороны Пустошь, а с другой, той, в которую Сид все равно бы не пошел, текла неглубокая, но быстрая река – сейчас она уже покрылась льдом.
Сид, готовый по первому требованию подсадить невысокого человека в седло, стоял, держа под уздцы одну из лошадей инквизиторов.
- Я просидел неделю в камере и два дня в подвале, - беззлобно, но убедительно возразил Аркано, а затем все-таки полез на коня. Успешно, с неожиданной для своего возраста и состояния ловкостью. Сид улыбнулся под маской и отпустил поводья, сам одним прыжком взлетел на спину Изверга.
Поехали сперва рысью. Сид уверен был, что под снегом обязательно должно быть замерзшее болото, ну или хотя бы небольшая свалка, и не собирался ломать лошадям ноги, пуская их сразу карьером. Чуть вырвавшись вперед, он то и дело поглядывал через плечо – оценивая, как держится в седле его добыча. Добыча недурно управлялась, но видно было, что и впрямь давно не имела возможности поупражняться. Впрочем, из всех инквизиторских лошадей, Вереница нарочно выбрал самую миролюбивую. Остальным он перепортил сбрую, пока Ричи, ругаясь, словно сварливая баба, стоял на стреме возле трактирской конюшни.
- Конечно! – врал Вереница и самому себе говорил, что вот еще минута-две, и обоняние к нему все-таки вернется.
Время выбрали удачное – священники, наконец-то отужинав, оккупировали трактир и устроились на ночевку, нанятые проводники с помощью Ричи и Вереницы позаботились о лошадях, а Сид потом еще раз о них позаботился – уже отдельно.
- Эй, Аркано, - решил тут же прояснить этот вопрос Вереница. – А в камере-то кто был?
- Рад за него, но его повесят.
- Вот вместо тебя и повесят, я, думаешь, как выяснил, что ты здесь? Я с инквизицией приехал, вот прямо в их санях.
- Так получилось. И вот разговор про то, что надо, раз уж приехали, казнить некоего Рэя Аркано, услышал именно там.
- Разбежался, - хмыкнул Сид. – Они просто решают мелкие дела, раз уж приехали заняться крупным.
- А вот тут я не уверен, - протянул Вереница. – Видишь ли, большую часть времени я провалялся бревном, не все слышал, да и не все при мне обсуждали. Но суть в том, что какая-то штуковина чрезвычайно беспокоит наших святейшеств, и они сами толком не понимают, в чем дело. Трупы какие-то, что-то про связь… Аркано, ты знаешь, у них оказывается до сих пор есть связь!
- Вот оно как, - вздохнул Сид. – Ну, я, положим, не знал.
- Вроде как, эта связь забарахлила, - неуверенно пояснил Вереница. – И они едут ее проверяют, как-то так. Видимо, она и тут проходит.
Доктор замолчал, и Сид решил, что тому попросту не хватает с непривычки дыхания. Вереница стал сам обдумывать то немногочисленное, что ему удалось понять. Получалось, что священников привело на Юго-запад что-то настолько важное, что извечные их разборки с учеными они вели не более чем походя. Наверное, правда стала выходить из строя их связь. И еще были трупы, которые беспокоили почему-то Ворона. С трупами вообще было странно – ну кого удивишь валяющимся посреди степи мертвецом? Дело-то обычное. Но эти покойники были, если он правильно понял, какими-то особенно жуткими, и не иначе как святоши пытались разобраться в причинах смертей. Ничего лучше Вереница придумать пока не смог, поэтому решил при случае обсудить свои умозаключения с доктором. Тот выглядел человеком умным.
- Сид меня звать. Сид Вереница.
- Что у меня интересный род занятий, - подсказал Сид. – Конечно, так оно и есть. Но на самом деле, я редко спасаю ученых. Обычно, знаешь ли, их заказывают по частям. Чаще всего головы. А тут пришел какой-то парень с горы, с виду явно не местный, попросил разыскать некого Рэя Аркано.
- Мне тоже стало интересно, - подтвердил Вереница. – Особенно когда… - вот тут он, впрочем, остановился и не стал говорить то, что очень хотелось. Аркано будил в нем невероятное, очень неправильное доверие, и это вполне могло быть ловушкой. По крайней мере, до встречи с Ричи Сид решил не рассказывать о том, что вовсе не так боеспособен и крут, как кажется. А вот потом от консультации врача он не откажется.
- А как его звали? – подал голос Аркано.
- А может быть и не Билл, - закончил мысль доктор. – Ладно, я понял. Кому-то очень надо мою тушку. Я рад. Может быть, даже предъявлю ее в знак благодарности. И мне сейчас нужен надежный человек, - выждав немного, тот добавил. – С фамилией.
- Сговоримся.
- Сид, а вот скажи, почему святейшеств так беспокоят покойники? – Сид вдруг понял, что и доктора они беспокоят не меньше.
И не мог не подумать о себе.
- Я слышал о подобном от проводников, - проговорил доктор. – И мне это очень не нравится.
- Да, - рассеянно согласился Аркано. – И как врачу тоже.
Кому-то нужно было поверить.
- Мне нужно во всем этом разобраться, - добавил Аркано. – И поэтому понадобятся люди, с которыми я мог бы путешествовать в безопасности. По Пустоши и… и дальше.
- Давай переговоры уже при моем напарнике проведем, - предложил он.
- Согласен, - миролюбиво сказал Аркано. – Я просто по умолчанию решил, что могу тебе доверять. Несмотря на то, что особых оснований у меня для этого нет.
- Меня чуть удар не хватил, - подтвердил доктор. – Я уже почти сбежал самостоятельно.
- Хороший шериф.
- Не станет, - отмахнулся Аркано.
- Какой еще сюрприз?
- Правда, разбойник, - с уважением проговорил доктор.
Аркано оглянулся на почти скрывшиеся из виду дымы Крайней деревни. Впереди была Пустошь, и где-то далеко еще чернели на фоне сугроба наполовину проглоченные болотом развалины. Доктор снова подумал о шерифе, и ему очень захотелось, чтобы сюрприз Сида Вереницы оказался по-настоящему хорошим.
Приближение очередного приступа Сид почувствовал гораздо раньше, чем Изверг – знакомую кобылу. Собственно, конь вообще не подавал никаких признаков обычной своей заинтересованности противоположным полом и исправно бежал кто знает куда, полагаясь на изрядно притупленные инстинкты своего всадника. Пожилая инквизиторская лошадь просто шла следом, без споров признав крупного жеребца главным в их маленьком табуне.
Только совсем некстати было то, что свое тело Вереница полминуты чувствовал и две минуты потом не чувствовал совсем. Изверг, которого периодические попытки седока вывалиться из седла крайне удивляли, то и дело заворачивал голову и подозрительно косился на Вереницу.
Этого человека Вереница по-настоящему боялся. Не потому, что опасался врачей – вот уж избавьте, в то, что они виновны в Апокалипсисе, Сид никогда не верил. Не потому, что Рэя Аркано считали достаточно крупным преступником. Просто потому, что доверие к нему у Сида возникло с первой же секунды – когда тот каким-то странным свертком, тем, что теперь старательно упихан в седельную сумку, отвел дуло карабина. Спокойно так отвел, без лишних эмоций.
Вереница решил хотя бы разговаривать и надеяться, что до развалин, которые Ричи днем углядел на подступах к деревне, оставалось все-таки недолго.
- Ну, спрашивай! – отозвался доктор.
- Сорок шесть будет.
- А ты, Сид, до Этого родился или уже после?
- Это выходит тебе двадцать один, - заключил Аркано. – Ну, я так и подумал.
Впрочем, он рано возмужал, и всей своей наружностью пошел в деда – был крупным и черноволосым, а шрам на лице удачно отвлекал внимание от еще не покинувших его юношеских прыщей.
- Я же врач, - напомнил Аркано. – Разве этого теперь мало?
- Примерно так я себя и вел.
- Сид Вереница, ты очень много спрашиваешь. Зачем-то. Зачем ты огород не копаешь?
- Вот и я не умею по-другому, - в тон ему ответил Аркано. – А хорошо это или плохо – вопрос уже отдельный.
- А где мера, Сид?
Сид немного выждал.
- Приехали? – как ожидавший того, спросил Аркано.
Он прислушивался к себе. Да, болела голова – так, что казалось, брови сами сойдутся на переносице. Уши закладывало, но он все еще мог слышать. И то хлеб. Руки и ноги были, он держался ими, как мог.
Аркано обогнал Сида, совсем остановившего Изверга, но удержал коня.
- Да, конечно.
- Нет, нет.
- Тогда я попрошу тебя отправляться к чертовой бабушке.
- Не обещаю, - покачал головой Вереница. – Скорее это он обо мне позаботится.
Сид уже даже рот раскрыл, чтобы спросить. Даже язык повернул, вдохнул – и не звука не издал. Зато в нос рванулись разом все запахи степи, коня, другого человека, собственный не слишком-то приятный душок. У Вереницы даже голова закружилась.
Оказалось, потерять дар речи не лучше. Он помахал Аркано, давая знак перестать уже болтать и двигать, куда сказано. Порадовался, что успел сказать. А сам не знал, куда деваться вообще.
Сид дождался, пока лошадь Аркано переберется через холм. Он теперь твердо знал – развалины аккурат за ним, и там действительно ждет Ричи.
Только вот белый коридор, с какими-то удивительными сидениями, огоньками – а в прошлый раз он их не заметил – уже проглядывал через однообразный ландшафт зимней степи. На горизонте потихоньку намечалась светлая полоска, еще не рассвет, а просто кусок менее темного неба. Сид, чувствуя, как медленно куда-то валится, уцепился за луку седла так, что едва ее не вырвал.
Его всадник, вытащив ноги из стремян, свисал с лошадиной спины, как коровья шкура с забора, и видел перед собой белую стену.