Страница 32 из 106
А там, внизу, продалжался кошмар. Непереносимый запах серы, громко трещал огонь, время от времени раздавался ужасный грохот — взрывались орудия, от которого земля колыхалалась под ногами креландской армии. Из-за черного дыма ничего не было видно. Выли собаки, кричали в ужасе лошади.
Несмотря на попытки командиров, в рядах солдат началась жуткая паника. Долгий, изнуряющий поход, усталость, голод, длительная бессонница, горячая надежда на скорое возвращение домой не только снизили, а абсолютно уничтожили состоятельность креландцев как армии, как боеспособных солдат. Это уже была не армия победителей — люди потеряли самоконтроль и началось паническое бегство, которое казалось им спасительным, хотя в действительности только усугубляло опасность. Толпа стала простой суммой насмерть перепуганных индивидов.
Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе:
— Сме-ерть!.. сме-ерть!.. сме-ерть идет!
Как зараза, это полетело, охватывая десятки тысяч Креландцев:
— Сме-ерть!.. сме-ерть!..
Все, сколько их тут ни было, схватив, что попалось под руку, — кто оружие, кто схватил в охапку свои мешки с награбленным, кто котелки, раненых и мертвых — креландцев и пленных — потом будет время разобраться, все, в исступлении ужаса, бросились прочь от погибельного вулкана, кто-то, не разобрав дороги в черном дыму бросился назад — навстречу своей смерти… Впереди всех бежал император и его свита — доблестные офицеры Креландской армии.
— Мда, — потрясенно комментирует увиденное Лукас, — узнаю Рема, это его принцип — никогда не следует мельчить то, что начал делать с размахом.
Вечер. Мы, бывшие пленные ардорцы, следуем за убегающей в панике креландской армией, за нашим Повелителем. С высоты холма я окинул бесчисленные дымки костров, темные пятна войск, теряющиеся во мгле заметно уменьшившейся линии обозов. Несмотря на то, что креландцы сегодня потеряли около трети своего войска, огней было больше, чем я мог сосчитать — сотни и тысячи, словно вторая, после огненной реки лавы, стекающей со склонов Сальдора, огненная, река разлилась по ардорской долине.
Мгла была особенная сегодня, воздух был наполнен дымом. В безветрии тяжело дышалось. Закат багровым мраком разливался на пол-неба. Летели стаи птиц, будто спасаясь.
Солнце, садясь, распухало, мглистое, страшное…Едва замерцали звезды — затянуло их пеленой дыма. Поднимался душный ветер.
Императорский шатер я узнал сразу — тот был втрое больше всех остальных, и оттуда слышались крики и ругань. С трудом, только к вечеру Креландские офицеры смогли установить относительный порядок в ряду насмерть перепуганных солдат.
Около шатра стояла повозка с Владыкой, здесь имелась огромная охрана — целый отряд часовых, напряженно оглядываясь, стоял вокруг бессознательного Владыки, приготовив ручные орудия и обнажив мечи. Вызволить Рема, Ката и оставшихся в плену ардорцев не было ни одного шанса, мы все там поляжем, пытаясь спасти их, мы это понимали.
Раннее утро. Сильный запах дыма плотно стоит над креландским лагерем. Один день до Сорве.
Из императорского шатра высыпала толпа офицеров во главе с разъяренным императором Дарко. Он гневно оглянул жалкую кучку стоящих на коленях пленных ардорцев — человек двадцать, ни одного носителя Армадила, кроме Ката. Он знал, что мы тут, в предгорьях, прячемся среди скал и деревьев. У него не было времени и сил на наши поиски, он понимал, что это невозможно, Дарко чувствовал наши взгляды и нашу ненависть и оттого еще больше бесился. Он, победитель, потерял своих драгоценных пленных — наши Армадилы, Креландская армия потеряла свою артиллерию, почти все обозы с награбленными трофеями. Погибло или было ранено огромное количество солдат.
Вокруг, со всех сторон подходят мрачные, злые креландцы — вчера они потеряли все — свои награбленные сокровища, свою мечту на состоятельную, богатую жизнь. Многие из них ранены — в Креланской армии не хватает магов-целителей, имперцы голодные, грязные, уставшие. Им стыдно и противно за их панический бег вчера, они видят виновника всех их бед, они его ненавидят.
Император бурлит от ярости. По его приказу двое солдат подбежали к повозке и приволокли Рема, поставили его на колени, он в сознании. На Реме подвешено больше мифрила, чем весь его вес. На ногах и руках — тяжелые белые мифриловые кандалы, массивное белое кольцо охватывает голый пояс, на груди — мифриловые подвески.
— Ардорцы! — громко кричит Дарко зычным голосом;
— Если вы не вернетесь через десять минут, это существо. — он дернул Рема за волосы, заставив поднять голову кверху, — это существо будет наказано! Я, ваш император, обещаю вам жизнь, никто не будет убит или наказан, я обещаю!
Его голос разносится над скалами.
— За каждого, я повторяю, за каждого убежавшего пленного этот черный маг получит пять, нет десять ударов кнутом!
Мы потрясенно выдохнули — это убьет Рема, о чем он думает, этот император. К Дарко подбегает Мериданон, что-то горячо ему шепчет, размахивая руками, я надеюсь, он сможет вразумить взбешенного императора, нет, тот отталкивает мага со своего пути.
— Ваше время прошло, — кричит Дарко, — подвесить его!
Креландские солдаты, взволнованные всем происшедшим, громко говорят между собой; но видно, что они довольны решением своего императора. Когда Рема под руки проводят мимо них они громко проклинают его, плюют, стараясь попасть пленнику в лицо, мы видим их ненависть. Рема проводят к ближайшему, отдельно стоявшему дереву, широко раскинувшего свои огромные, толстые ветви в разные стороны. Солдаты глядят на происходящее своими холодными, стеклянными, ничего доброго не обещающими взглядами, говор их замолк. Наступила тишина. И вдруг Рем поднял свою седую голову и медленно обвел публику горящим взглядом черно-красных глаз, в которых сквозила ирония и уверенность в себе, и вызов всей креландской армии, по рядам имперцев пробежал враждебный ропот. То, что увидели люди, превзошло все их ожидания. Владыка вовсе не был повержен! Он смеялся над ними, он праздновал победу! Перед ними стоял настоящий монстр!
Мне стало страшно за Рема. Рядом застыли ребята и все бывшие пленные ардорцы. «Не возвращайтесь», — стоял в голове приказ Владыки. Он знал, он предвидел и это. Мы, сжав зубы — смотрели.
Два креландских солдата подвели не сопротивляющегося Рема к дереву. Черную рубашку разорвали, сдернули, оголили до пояса… Я хотел было крикнуть, — вышло хрипло и невнятно, рядом, в руках товарищей, бился Зак..
— О Создатели, дайте мне, дайте мне пойти…
Сай, удерживая его голову на своем плече, хмурился.
Солдаты тем временем завели назад руки Рема, связали в запястьях, накинули ременную петлю через большую ветку и потянули за другой конец веревки. Медленно руки Рема стали подниматься за спиной. Было видно, что его мускулы напряглись, плечи вздувались, он непроизвольно наклонился вперед. Тогда один солдат сильно толкнул его в поясницу и поддернул. Руки вывернулись из плеч, вознеслись над головой и тело Владыки под одобрительные крики имперцев повисло над землей.
— Арамель Домирос Ордан — за подлый побег десять ударов черному магу!
Солдат отступил, поглядел, — удобно ли ему — замахнулся, размахнулся кнутом и, наклоняясь вперед, ударил со свистом. Рем промолчал, только судорога прошла по его телу. Еще удар. Мы считаем. Пять, шесть…
— Бей, бей сильнее, — закричал, брызгая слюной Дарко;
Внезапно он вырвал у солдата кнут и бешено застегал Рема по спине. Он стоя, все стегал, — багровый, с раздутыми ноздрями носа. Круглые от бешенства глаза его были красны. Десять…
— Алекс Верес Сандрос — за подлый побег десять ударов черному магу!
Кровь полилась по спине Рема, а через минуту спина у него сделалась ярко-красной, он не кричал и не просил пощады, не увертывался от кнута. Он каждый раз вздрагивал, когда кнут опускался на спину и только. Его спина была разорвана до мяса… На четвертом имени на пятом ударе голова его вяло мотнулась, упала на грудь… Его облили ледяной водой, продолжили…