Страница 6 из 9
Эдвард Бёрн-Джонс. Вино Цирцеи. 1900 год
Тут те же элементы сюжета, что и в истории с Полифемом: запирание героев (соответствующее поглощению мифическим зверем) и превращение их в зверей. Вино с волшебным зельем (наркотик) лишает их памяти об отчизне. В истории с Полифемом волшебное вино пьет сам людоед, но в истории слияния человека с божеством не играет роли, кто именно из них пьет. Пьет Полифем, а памяти лишается Одиссей (назвавшись «Никто»). Роль жертвенного ножа в истории с Цирцеей исполняет «быстрый жезл» чародейки.
До того, как отправить дружину к жилищу Цирцеи, Одиссей убивает оленя:
…Когда ж к кораблю своему подходил я,Сжалился благостный бог надо мной, одиноким: навстречуМне он оленя богаторогатого, тучного выслал;Пажить лесную покинув, к студеной реке с несказаннойЖаждой бежал он, измученный зноем полдневного солнца.Меткое бросив копье, поразил я бегущего зверяВ спину, ее проколовши насквозь, острием на другой бокВышло копье; застонав, он упал, и душа отлетела.Ногу уперши в убитого, вынул копье я из раны,Подле него на земле положил и немедля болотныхГибких тростинок нарвал, чтоб веревку в три локтя длиноюСвить, переплетши тростинки и плотно скрутив их. ВеревкуСвивши, связал я оленю тяжелому длинные ноги;Между ногами просунувши голову, взял я на плечиНошу и с нею пошел к кораблю, на копье опираясь;Просто ж ее на плечах я не мог бы одною рукоюСнесть: был чрезмерно огромен олень. Перед судном на землюБросил его я, людей разбудил и, приветствовав всех их,Так им сказал: «Ободритесь, товарищи, в область АидаПрежде, пока не наступит наш день роковой, не сойдем мы;Станем же ныне (едой наш корабль запасен изобильно)Пищей себя веселить, прогоняя мучительный голод».Было немедля мое повеленье исполнено; снявшиВерхние платья, они собрались у бесплодного моря;Всех их олень изумил, несказанно великий и тучный;Очи свои удовольствовав сладостным зреньем, умылиРуки они и поспешно обед приготовили вкусный.Целый мы день до вечернего сумрака, сидя на бреге,Ели прекрасное мясо и сладким вином утешались…«Несказанно великий» олень – мифический зверь, приносимый героями в жертву. И этот олень, и Цирцея, и закут, в который волшебница загоняет героев, – ипостаси мифического зверя. Закут символизирует утробу зверя. Цирцея же, будучи «Хозяйкой зверей», есть источник жизни (и, соответственно, смерти). Это и «Прекрасная Дама», и Баба-яга. Мы видим, что источник жизни может быть выражен не только образом мифического зверя и не только образом водной стихии, но и образом «Прекрасной Дамы», богини-матери, Изиды. Мы можем теперь немного уточнить «сущностную форму» (добавив в нее Хозяйку зверей):
Герой (посвящаемый) ↔ источник жизни (мифический зверь, Хозяйка зверей) ↔ двойник-антипод (звериный двойник).
Одиссей отправляется спасать своих товарищей, встречает Гермеса (Эрмия), который инструктирует нашего героя и дает ему некое зелье (наркотик-противоядие):
Близко высокого дома волшебницы хитрой Цирцеи,Эрмий с жезлом золотым пред глазами моими, нежданный,Стал, заступив мне дорогу; пленительный образ имел онЮноши с девственным пухом на свежих ланитах, в прекрасномМладости цвете. Мне ласково руку подавши, сказал он:«Стой, злополучный, куда по горам ты бредешь одиноко,Здешнего края не ведая? Люди твои у Цирцеи;Всех обратила в свиней чародейка и в хлев заперла свой.Их ты избавить спешишь; но и сам, опасаюсь, оттудаЦел не уйдешь; и с тобою случится, что с ними случилось.Слушай, однако: тебя от беды я великой избавитьСредство имею; дам зелье тебе; ты в жилище ЦирцеиСмело поди с ним; оно охранит от ужасного часа.Я же тебе расскажу о волшебствах коварной богини:Пойло она приготовит и зелья в то пойло подсыплет.Но над тобой не подействуют чары; чудесное средство,Данное мною, их силу разрушит. Послушай; как скороМощным жезлом чародейным Цирцея к тебе прикоснется,Острый свой меч обнажив, на нее устремись ты немедля,Быстро, как будто ее умертвить вознамерясь; в испугеСтанет на ложе с собою тебя призывать чародейка —Ты не подумай отречься от ложа богини: избавишьСпутников, будешь и сам гостелюбно богинею принят.Только потребуй, чтоб прежде она поклялася великойКлятвой, что вредного замысла против тебя не имеет:Иначе мужество, ею расслабленный, все ты утратишь».С сими словами растенье мне подал божественный Эрмий,Вырвав его из земли и природу его объяснив мне:Корень был черный, подобен был цвет молоку белизною;Моли его называют бессмертные; людям опасноС корнем его вырывать из земли, но богам все возможно.Эрмий, подав мне растенье, на светлый Олимп удалился.Я же пошел вдоль лесистого острова к дому Цирцеи,Многими, сердце мое волновавшими, мыслями полный.Став перед дверью прекраснокудрявой богини, я громкоНачал ее вызывать; и, услышав мой голос, немедляВышла она, отворила блестящие двери и в дом дружелюбноМне предложила вступить; с сокрушением сердца вступил я.Введши в покои меня и на стул посадив среброгвоздныйРедкой работы (для ног же была там скамейка), богиняВ чашу златую влила для меня свой напиток; но прежде,Злое замыслив, подсыпала зелье в него; и когда онЕю был подан, а мною безвредно отведан, свершилаЧару она, дав удар мне жезлом и сказав мне такоеСлово: «Иди и свиньею валяйся в закуте с другими».Я же свой меч изощренный извлек и его, подбежав к ней,Поднял, как будто ее умертвить вознамерившись; громкоВскрикнув, она от меча увернулась и, с плачем великимСжавши колена мои, мне крылатое бросила слово:«Кто ты? Откуда? Каких ты родителей? Где обитаешь?Я в изумленье; питья моего ты отведал и не былИм превращен; а доселе никто не избег чародейства,Даже и тот, кто, не пив, лишь губами к питью прикасался.Сердце железное бьется в груди у тебя; и, конечно,Ты Одиссей, многохитростный муж, о котором давно мнеЭрмий, носитель жезла золотого, сказал, что сюда онБудет, на черном плывя корабле от разрушенной Трои.Вдвинь же в ножны медноострый свой меч и со мноюЛоже мое раздели: сочетавшись любовью на сладкомЛоже, друг другу доверчиво сердце свое мы откроем».