Страница 5 из 9
Как видите, со спутниками Одиссея происходит то же самое, что со студентом Натанаэлем.
В заключение посмотрим еще один пример – из русской литературы. В поэме Лермонтова «Мцыри» (1839) мальчик, бежавший из заточения в монастыре и попавший в лес, проходит спонтанный обряд посвящения, став на мгновение барсом и побратавшись кровью с настоящим зверем:
Здесь интересны и особый взгляд звериного двойника («зрачки его недвижных глаз»), и обретение героем звериного языка (при забвении своего прежнего, человеческого), и жертвенный нож/топор («надежный сук мой, как топор»), и поражение зверя в голову, и кружение – поворот оружия в ране («успел… два раза повернуть»). А «обнявшись крепче двух друзей» – это одновременно и бой со зверем (подобный сражению Одиссея с циклопом), и соединение со своим звериным двойником (подобное объятию Одиссея с бараном):
Но, как ни странно, это еще и любовное соединение, эротика. К чему и переходим.
3
В десятой главе «Одиссеи» Одиссей и его спутники попадают на остров волшебницы Цирцеи. Разделив своих товарищей на две дружины, Одиссей (бросив жребий: кому идти, а кому остаться на берегу) посылает дружину во главе с Еврилохом к жилищу волшебницы:
Цирцея предстает перед своими незваными гостями как «Хозяйка зверей», как «Баба-яга». Баба-яга – русская хозяйка зверей, богиня леса, через «избушку на курьих ножках» которой герой (точнее, человек, становящийся героем, проходящий для этого обряд инициации) должен пройти. Избушка Бабы-яги символизирует мифического зверя, пожирающего героя.
Гости заходят в дом Цирцеи, все кроме Еврилоха, который предпочел спрятаться и понаблюдать: