Страница 69 из 72
Я ещё крепче обняла его шею, обвивая двумя руками, прижалась к плечу, пряча разгорячённое лицо:
— Хочу стать для тебя настоящей супругой, каун. Хочу понимать твои цели и мысли. Хочу искренности…
Пол ушёл из-под ног, когда Фернрод подхватил меня на руки. Дождался, чтобы я оторвалась от его плеча, и прошептал:
— Я тоже всего этого хочу, Эль. Безмерно желаю всем сердцем…
— Скажи, что всё это будет…
— Обязательно будет, если ты этого хочешь.
— Поцелуй меня…
Он тронул губами мой висок, скулу, щеку. Задержал на мгновение дыхание, прежде чем коснуться губ, и едва уловимо прошептал однажды уже звучавшие слова:
— Аn-uir, El nin.
— No methed-en-Arda…
*
Пробуждение я встретила в одиночестве. И это не было нежданным событием — Фернрод ушёл вскоре после рассвета, и на губах помнились его прощальные поцелуи. «Я скоро вернусь…» — шептал он едва уловимо, но мысли мои занимали совсем иные раздумья, и супругу достался только согласный кивок.
После полудня за трапезой в общем зале стало известно, что Фернрод и Митрандир снова уехали. И только к вечеру я узнала, что никто из стражей таварвайт не сопровождал их в этот раз.
Главный конюший уже заканчивал своё дежурство, когда я влетела в конюшни с расспросами об отъезде гостей. И ответы были односложны: уехали… после рассвета… вдвоём… на подаренных владыкой конях…
«На подаренных» — это значило, что возвращения уехавших гостей назад никто не ждал…
Затребованный конь, с обещанием возвратить его к наступлению следующего вечера, был готов к отъезду уже через час. Как и я.
И, наспех собравшись, выезжая в ночь на запад по недавно проложенной тропе, я не сомневалась, что ещё до полудня нагоню выехавших утром гостей.
Мне было что сказать напоследок супругу, исчезнувшему на неопределённый срок… И в воображении то и дело разгорались и затихали яростные споры, непримиримые ссоры и бесконечные разговоры, сменяя друг друга под перестук копыт.
Переходя временами на шаг, чтобы дать передышку коню, но не останавливаясь надолго, я нагнала старика-адана и Фернрода уже после рассвета. Они, похоже, провели ночь в лагере на примыкающей к тропе поляне, а сейчас двигались на запад не слишком торопясь, пешком, ведя навьюченных поклажей и припасами коней в поводу.
Ещё издали было заметно, как при моём приближении старик свёл коней с дороги и отступил под прикрытие первого ряда деревьев. Фернрод же остался на месте, поджидая. Оружие из его рук исчезло в тот момент, когда он узнал летящего на него всадника. Мой конь перестал повиноваться поводьям и, не доезжая до стоящего посреди тропы эллона несколько десятков шагов, упрямо замедлил ход и стал сворачивать с прямого пути. «Воля на волю…» — вспомнились слова матери. И я не стала настаивать: свернула первой, позволяя коню объехать Фернрода и загарцевать вокруг него.
Каун широко улыбнулся, развёл в стороны руки, показывая безоружность, но во мне слишком сильно кипели эмоции, чтобы в том же духе ему отвечать.
Я перемахнула на левый бок коня, собираясь соскочить наземь. Фернрод протянул ко мне руки, намереваясь поймать. Но взыгравшие вдруг ярость и возмущение не позволили спокойно спешиться — не спускаясь на землю я размахнулась и влепила звонкую пощёчину супругу. И в тот же миг оказалась рядом с ним на ногах, прижатой к его груди.
— Спасибо, что хотя бы не кинжалом, дорогая, — прозвучало над ухом. — Безмерно рад тебя видеть и хотелось бы знать, какой счастливый случай благоприятствовал этой встрече.
— Свой внезапный отъезд ты считаешь благоприятным или счастливым случаем?
— Мой отъезд был неизбежен. К тому же, его сложно назвать нежданным для тебя.
— Но не сейчас!
— А когда? При последней встрече ты не пожелала выслушать ни слова!
Воздух, набранный для ответа, с шипением вышел сквозь стиснутые зубы. Фернрод был прав! Неизбежность его отъезда была всем известна и неотвратима, но стала нежданным событием и затронула по-настоящему только меня…
— Эль… — позвал Фернрод, не ослабляя несокрушимых объятий. — Эль, ты слышишь меня?
Чтобы окончательно не сгореть со стыда и ярости, заливаясь краской, оставалось только кивнуть.
— Я ведь сказал, что возвращусь как можно скорее, — прошептал он, целуя меня в висок. — И для этого сделаю всё, что в моих силах. Впереди долгий путь, но ты ведь знаешь, что он не первый.
— И не последний… — подсказала я, не имея ни малейшего желания отрываться от его плеча.
— И не последний, — покорно согласился он. — Как только Митрандир окажется в безопасной обители, я вернусь. А сейчас… сейчас возвращайся ты. Вернись в безопасность крепости короля Трандуиля, вернись к отцу, Эль.
— Нет!
Безмерное удивление промелькнуло во взгляде Фернрода, отстранившегося от неожиданности.
— Что?
— Не для того произносились супружеские клятвы, Фер. И не такой виделась мне супружеская жизнь. Если ты пожелаешь или потребуешь — я уеду. Но на этом всё и закончится.
— Зачем ты так говоришь…
— Затем, что не желаю проводить дни супружества в одиночестве.
— Клятвы супружества нерушимы до конца существования Арды! Почему же ты говоришь о днях?
— Потому что рядом с тобой сложно ожидать большего!
Он собирался что-то ещё возразить, но потом только вздохнул:
— Прости, что пришлось уехать.
— Нет. Не правильно просить прощения за такой пустяк, к тому же неизбежный, ожидаемый и известный всем.
В его глазах было столько недоумения, что пришлось пояснять:
— Проси прощения за другие промахи, Фер!
— Уехал… — упрямо настаивал он, — оставил тебя одну…
— Теперь уже ближе…
— Эль! — вспылил-таки он. — Хватит! Я не стану просить прощения — твоя жизнь и безопасность были под надёжной защитой в крепости таварвайт!
— Это единственное, что способно затронуть тебя?
Он на мгновение растерялся, сбитый с мыслей, потом тряхнул головой:
— Тогда мне не в чем виниться, Эль! Ты была в безопасности — ровно до этой безумной выходки. И даже твой отец сейчас бы не стал оспаривать…
— Тебе важнее мысли моего отца или мои?
— Твои! Но…
Он осёкся раньше, чем моя ладонь коснулась его губ. И замолчал, глядя настороженно и встревоженно. Потом отвёл мою руку от своего лица:
— Что ты задумала?
— Отправляясь вслед за тобой? Ничего — всего лишь объясниться. Остальное решится здесь и сейчас.
— Зачем ты так говоришь?
— Затем, что больше не потерплю неопределённости!
— Я не понимаю тебя, Эль! Какой неопределённости? Ты моя супруга и ближе тебя в этом мире у меня никого нет! Я сделаю что угодно и приложу все усилия, чтобы тебе ничего не угрожало!
— А ты мой супруг! И отныне я сделаю что угодно, лишь бы любая опасность обходила тебя стороной!
Яростно сверкая глазами, Фернрод прерывисто вздохнул и набрал в грудь воздуха для нового витка спора, но, осознав прозвучавшие слова, лишь растерянно моргнул и с шумом выдохнул.
— Эль…
— Либо вместе до конца Арды, либо расстанемся навсегда.
Несколько мгновений он молчал. Потом резко развернул меня спиной к себе и, стискивая плечи, приподнял подбородок, заставляя смотреть на пустынную дорогу.
— Ты не хотела уезжать, Эль, из родных лесов, не раз стремилась вернуться. И сейчас готова всё оставить?
Я рванулась, высвобождаясь из его рук, повернулась лицом:
— С той поры кое-что изменилось. И это рушит былое и отметает все прочие желания.
Он не стал спорить — порывисто обнял меня, прижимая к себе.
— Это безумие… Митрандир не может сейчас ни возвращаться, ни задерживаться в пути до Лотлориэна. Но и ты не можешь просто сейчас сорваться с места вот так! — он отстранился и окинул меня внимательным взглядом, осуждающе качая головой: — Это безумие!
— Со мной оружие, и твои кинжалы я тоже не забыла. Ночи сейчас всё мягче, к тому же среди вещей есть тёплый плащ. Единственное, что может вызвать сложности — это конь. Я обещала вернуть его до наступления вечера…