Страница 6 из 72
Я молчала.
В мыслях кружились сотни раз повторённые на разные лады слова отца: «Не знаю… Не могу сказать…»
Отец, как обычно, в своих суждениях оказался прав — сын владыки одновременно разительно напоминал обоих родителей: те же сияющие золотом волосы и яркая голубизна глаз; изящные ладони и тонкие музыкальные пальцы матери; неуловимое движение бровей, сразу же вырисовывающее серьёзное и сосредоточенное внимание, заимствованное от отца… И всё же черты родителей, смешавшись, изменились в мальчике настолько сильно, что столкнувшись впервые с ним, я так и не узнала… не поняла… Он, безусловно, был красив, по большей части унаследовав красоту матери — теперь я видела это совершенно ясно и отчётливо, словно спала затмевавшая сознание пелена, — и отцовские качества в недалёком будущем тоже обещали в полной мере проявить себя. Особенно, если его обучением займётся мой отец. А что же я?.. Что мне нужно ответить? Согласиться или отказать?..
— Благодарю ещё раз, бренниль Элириэль… — прозвучали вежливые, но для меня кажущиеся сейчас насмешкой, слова юного эллона, только что заставившего с отчаянными криками носиться по зарослям несчастную Хаэтиль.
Согласиться? И тогда я тоже могу разделить подобную участь и получить славу нерадивой няньки, став посмешищем в глазах избалованного мальчишки — и не только его, что уж скрывать…
«А помнишь… А как же ты… А сама…» — упорно твердил внутренний голос, подсовывая хранящиеся в памяти картинки детства: разорванное платье — но кажущийся таким желанным венок в волосах; исцарапанные колени — но полные пригоршни сладких ягод и одуряющая смесь ароматов малины, солнца и переспелых трав; покрытая зелёными тенями, прямая словно стрела Старая дорога — и едва держащийся на ногах Лаэрлинд, с трудом опускающийся на колени перед моим отцом…
Отказать?.. И тогда никто не скажет наверняка, где мне придётся обретаться дальше — сотни долгих лет, когда мне закрыт был путь в родные леса, не давали повода усомниться в исходе такого ответа. Владыкам отказывать нельзя. Особенно этому… Особенно во второй раз… Что бы ни говорил отец, сколько бы ни твердил, что никто не станет сейчас меня ничем попрекать — полной уверенности в этом нет. А ведь я только-только вернулась домой, вернулась назад…
Согласиться?.. Отказать?..
— Бренниль Элириэль… — настойчиво повторил юный эллон, но осёкся, наткнувшись на мой взгляд. Улыбка и озорное выражение сбежали с его лица.
— Была рада оказаться полезной, эрниль Леголас, — отчётливо, по словам выговорила я, особо подчеркнув его титул. Он помрачнел. — Буду рада помочь спуститься вниз и сопроводить к отцу.
— Не стоит… я справлюсь сам… — тут же насупился он.
Воистину непредсказуемый ребёнок, скрывающий мысли не хуже своего отца!
Путь вниз оказался немного сложнее, чем подъём, — всё же для юного эллона явно были непривычны подобные занятия. Я помогла ему добраться до нижних ветвей, спрыгнула на землю первой и протянула вверх руки.
— Прыгай, я поймаю.
Он, словно не замечая предложенной помощи, немного посидел, примеряясь, перебираясь то правее, то левее того места, где ждала я, а затем соскользнул с ветки и повис, раскачиваясь над землёй. Когда он решился разжать руки, я всё же успела его поймать — меньше всего, случись что с мальчиком, мне хотелось видеть недовольство его отца.
— Спасибо, бренниль Элириэль. Могу я попросить отпустить меня?
Его предельная вежливость уже порядком надоела и начинала утомлять, но я ответила в тон:
— Как пожелает эрниль Леголас. — И поставила его на землю.
— Благодарю. — Он церемонно поклонился.
— Всегда рада. — Таким же поклоном ответила и я. И вытянула руку в направлении опушки: — Как теперь мне известно, эрниль Леголас, ваш дом там.
И тут мальчик сдался. Сердито сверкнув глазами из-под нахмуренных бровей, он вскинул голову, с явным вызовом глядя мне в лицо.
— Почему, бренниль?..
— Что «почему»?
— Почему ваши мысли и сердце сразу замкнулись, стоило только прозвучать моему имени?
На столь откровенный вопрос я не нашлась с ответом, а он продолжал:
— Веселье, дружелюбие, ласковые речи и тёплые слова… Всё ложь?
Сверля меня настойчивым взглядом, он чуть выждал, но ответа так и не получил.
— Всё ложь? Да? Отец сказал, что у дочери браннона Сигильтаура мне будет чему поучиться. И в нашу первую встречу мне тоже так показалось. А сейчас… Если притворство и ложь — это всё, чему я могу научиться, то я…
— Леголас! — раздался громкий оклик, и мы оба вздрогнули от неожиданности. Из-за соседнего необъятного дерева вышел владыка Трандуиль, и его вид не предвещал ничего хорошего ни мне, ни его сыну. — Замолчи! И не смей таким тоном никогда ничего пояснять!
Мальчик тут же замолчал и опустил голову, а моё недавнее раздражение сменилось жалостью и сожалением — я была несправедлива, считая его избалованным. Владыка явно не баловал сына — ни ласковыми словами, ни особым вниманием, ни теплом. По-видимому, так же как и его мать…
— Хаэтиль прибежала в слезах, — холодным тоном высказывал недовольство Трандуиль. — Сказала, что это не первый раз, когда ты изводишь её своим непослушанием, и твоё своеволие бросает тень на все усилия, которые она прилагает, чтобы научить моего наследника достойно вести себя.
— Она не пожелала выходить из дома, когда я просил её… — попытался вставить Леголас, но его отец не слышал и не видел никаких оправданий.
— Помолчи, Леголас! Сейчас говорю я.
— Но…
— Помолчи! — владыка повысил голос и предостерегающе взмахнул рукой, разительно напомнив мне моего собственного отца — сколько раз я слышала и подобный тон, и такие же слова! Трандуиль меж тем продолжал: — Я просил браннона Сигильтаура оказать мне услугу и стать твоим наставником, Леголас.
— Ты обещал, что сам станешь учить меня! — выпалил мальчик, вытянувшись в струнку, даже привстав на цыпочки, и сминая край туники в кулаках.
— Обещал, — спокойно согласился владыка. — И от своих слов никогда не отступал.
— Ада!..
— Но сейчас я всё больше убеждаюсь, что Хаэтиль не способна в должной мере справляться с тобой и твоими капризами, а сам я не смогу в данный момент уделить этому должное внимание.
— Адар!..
Владыка глубоко и шумно вздохнул, недовольно нахмурился и устало прикрыл глаза. Пользуясь моментом, я с силой дёрнула юного эллона за рукав и отрицательно качнула головой — не самое лучшее время спорить с раздражённым отцом, он должен это понимать. При виде отчаяния, которым засветились обращённые на меня голубые глаза, в моём сердце родилась нежданная радость — радость за сделанный когда-то выбор, за открыто высказанные тогда сомнения, за прошлый отказ…
— Я должен буду скоро уехать, Леголас, — произнёс владыка чуть мягче, чем вся отповедь, обрушенная на сына. — И со дня моего отъезда твоим наставником станет браннон Сигильтаур.
— Куда уехать, ада?
— На запад, Леголас.
— Адар! — воскликнул Леголас, невольно подаваясь к отцу. А мне стало неловко — в голосе юного эллона прозвучал самый настоящий, неприкрытый страх.
Трандуиль сделал шаг к сыну, но, против моего ожидания, не заключил его в объятия, а всего лишь покровительственно коснулся плеча.
— Бренниль Элириэль привезла очень нежданные вести, мой мальчик, о западных окраинах наших лесов, — прозвучали слова владыки. Он метнул на меня быстрый, ничего не выражающий взгляд и продолжил: — Кое-что я должен проверить сам. Иногда, Леголас, как бы ни был надёжен посланник, некоторые вещи ты должен узнать и оценить только сам.
— Да, отец, — сдержанно отозвался тот, очевидно, вполне совладав с эмоциями.
— А сейчас, будь добр, оставь нас наедине с бренниль Элириэль, нам нужно кое-что обсудить.
Леголас кивнул. Затем повернулся ко мне и вежливо склонил голову, прощаясь.
Я поклонилась в ответ, пытаясь скрыть охватившее меня волнение.
Конечно же, не следовало ожидать, что владыка забудет об обещанных беседах. Но так скоро… нежданно… просто сейчас… Я всегда знала, что от Мудрых невозможно ничего скрыть, да и не пыталась никогда. И мать, и Линнэн всегда видели все мои потаённые мысли, невысказанные слова… Не укрылись сейчас все мои метания и от Трандуиля, но он сделал благородный жест — отвернулся, отведя от меня своё внимание и давая возможность упорядочить мысли.