Страница 36 из 72
Бешеная скачка и оставшиеся за спиной мили остудили юного эрниля лучше любых увещеваний — когда подъездной мост до ворот крепости остался позади, Леголас без возражений свернул на южную тропу и углубился в лес. Временами он кидал на нас виноватые взгляды, но упрямо молчал. Только хмурился, понуро опустив голову, и петлял по тропе меж деревьев, доверившись чутью своего коня. Я тоже молчала — по здравому размышлению казалось лучшим не тратить силы на пустые разговоры, а задавать путь для отряда и смотреть вместо эрниля по сторонам. То, что Леголаса снедали сомнения и раскаяние, было понятно без слов, и не хотелось ни вмешиваться в его отношения с отцом, ни вспоминать свои собственные юные годы, ни утешать.
Наконец Леголас решительно натянул поводья. Его конь послушно встал.
— Я хочу принести извинения, — негромко произнёс эрниль, дождавшись подъехавших ближе Таэрдира и Эленмара. — Вам, друзья, бренниль, — он повернулся ко мне, — и отцу. Я безмерно ценю вашу помощь, восхищаюсь вашими умениями и никак не желал оскорбить или обидеть вас.
Эленмар и Таэрдир переглянулись, обменявшись многозначительными понимающими взглядами, и дружно склонили головы.
— Не стоит перед нами виниться, эрниль Леголас, — невозмутимо ответил за обоих воинов Таэрдир. — Мы в любом случае выполнили бы то, что приказал хир Трандуиль, а вдвоём или втроём — то уже не касается нас.
Леголас хотел было что-то возразить, но сдержался. Лишь поклонился в ответ, развернул коня и двинулся дальше на юг по тропе.
Некоторое время царила тишина. Но когда воины чуть подотстали, а моя лошадка опередила на полкорпуса коня Леголаса, раздалось:
— Ну же, Эль, теперь начинай…
Я оглянулась через плечо — закусив губу, Леголас сверлил мне спину настойчивым взглядом.
— Что начинать, эрниль?
— Хватит, Эль. Давай, расскажи, как я виноват, что вспылил и ослушался отца…
— Ты и сам это знаешь. К чему слова? — я остановилась и завернула лошадь, перекрыв тропу.
Конь Леголаса тоже встал, но юный упрямец не попытался объехать нежданное препятствие.
— Знаю… — коротко бросил он.
— Тогда и говорить не о чем, — я пожала плечами и снова тронулась вперёд.
Некоторое время мы молчали, но потом уже тяготиться недосказанностью и тишиной начала я.
— Помнишь нашу первую ссору, Леголас?
Он призадумался. Их было немало, размолвок и споров, но за минувшую сотню лет эрниль ни единого разу не выказал ни пренебрежения приказами, ни открытого неповиновения, ни капризов — всего того, чего я так сильно боялась, соглашаясь его наставлять. И с чем столкнулась в первый год после возвращения в родные места.
— И помнишь слова Аэглена, когда он примирил нас? — подсказала я.
Эрниль кивнул.
— Эль, я… я не хотел омрачить тебе радость…
— Аэглен сказал, что однажды настанет и твой черёд клинком помахать, — оборвала я его невнятные извинения. — Не забыл?
Он снова согласно закивал.
— Это время приходит, милый мой мальчик… Ты успел повзрослеть, твои руки уверенно держат и лук, и кинжал, но по-прежнему нет покоя в наших лесах. Это значит — ты будешь сражаться, и не важно, что опытные воины гвардии владыки превосходят тебя. Ещё многое переменится, многое станет не важно… Я прошу об одном: не забудь и свои обещания, что когда-то мне дал.
Я остановилась, ожидая ответа. Он проехал чуть вперёд, раздумывая, а потом тоже остановился и обернулся с недоумением на лице.
— Ты обещал мне всегда быть настороже, — снова пришлось подсказать.
Снисходительная усмешка скользнула по его губам:
— Но я же и так…
— Не всегда, Леголас! — перебила я. — И уж, тем более, не сейчас! И не важно, что ты не один ускакал без оглядки — ты обещал!
Он благоразумно промолчал, а я подъехала ближе, коснулась его плеча.
— Доказать отцу, что ты взрослый — это не сложно, мой мальчик. Достаточно всего лишь им стать…
— Эль, ты говоришь странно, — эрниль вскинул голову, отвечая не столько на прозвучавшие слова, сколько на тон. — Словно…
— Так сказала мне нанэт когда-то, — снова перебила я, пытаясь поймать его взгляд. — И хоть я не твоя мать, но люблю тебя вряд ли меньше, чем она. Знай я наперёд, что Илюватар мог бы послать мне такое дитя…
Вовремя спохватившись, я замолчала, но Леголас, к счастью, истолковал по-своему невольно вырвавшиеся слова.
— Почему ты не выбрала себе супруга, Эль? За все минувшие времена… — стоило только шевельнуть бровью, как неуместные вопросы иссякли. — Прости…
— Потому что супругов не выбирают.
Он сосредоточенно нахмурился, пытаясь уловить интонации, как делал всегда при попытках читать сердце, но и у меня в своё время были достойные учителя. Я засмеялась:
— Супругов, мой милый мальчик, как и детей, посылает Илюватар. Это абсолютно точно и достоверно… — Как в детстве, я щёлкнула его по кончику излишне любопытного носа и показательно огляделась: — Кстати, не вижу нигде твоей избранницы — Кэллуир… Ниммиэль… Лейлин… — кто она?
— Кэллуир уже замужем, Эль, я опоздал, — чуть смутившись при упоминании подруги детства, но не выказывая ни малейшего сожаления, в свою очередь засмеялся Леголас, — и тебе это известно!
Ещё бы — её свадебный венок я готовила почти пять десятков лет назад! Но за минувшие с той поры годы всё никак не могла изгнать тёмных мыслей, что мои украшения больше не несут благих даров супружеским парам, — в доме Кэллуир, как и в доме Ристира, сыгравшего свадьбу последним из таварвайт, так и не зазвучали детские голоса…
— А остальные эллет? Чем не избранницы для тебя?
Он, широко улыбаясь, преувеличенно тяжело вздохнул и примирительно вскинул руки:
— Всё-всё, я понял свой промах и всё осознал…
Я засмеялась, стиснула его плечо и потянулась приобнять за шею. И в тот же миг заметила за его спиной тёмную тень, выползающую из-за массивного ствола бука по светло-серой коре.
— Эрниль, адэль*! — громко выкрикнул Эленмар, тоже разглядевший опасность в свете нарождающегося дня.
Вместо объятий я резко пригнула голову Леголаса к шее коня.
Тренькнула тетива. Из-за спины со свистом пролетела стрела, безошибочно вонзившись в буковый ствол — слава одного из лучших стрелков закрепилась за Таэрдиром не зря. Панцирь твари хрустнул и противно чавкул, липкими брызгами окатив даже нас с Леголасом, и в свежем утреннем воздухе разлилось зловоние.
Леголас медленно обернулся, не разгибаясь до конца, и покосился на подстреленную тварь — щёлкая жвалами и суставчатыми лапами, она конвульсивно дёргалась, сдирая с дерева кору. Эрниль приблизился к ней, спешился и одним взмахом кинжала ловко отсёк голову. А затем выдернул стрелу Таэрдира, позволяя чёрной туше упасть к корням.
— Эй, мэллин, взгляните сюда, — позвал он, носком сапога переворачивая её. — Вам не кажется, что эта тварь…
Он не договорил.
Над головой в глубине раскидистой кроны хрустнула ветка, и целая гирлянда липких нитей упала с высоты, покрывалом накрыв его коня. Конь взвился, словно от удара хлыста, захрипел и забился в липком коконе, пытаясь высвободиться. Моя кобылка испуганно шарахнулась в сторону, и мне с трудом удалось её сдержать.
— Там! — крикнул, выпуская стрелу за стрелой, Эленмар, но в этот раз его предупреждение запоздало.
Как горошины из перезрелого стручка, из-под кокона липкой паутины во все стороны прыснули твари — не слишком крупные, размером чуть больше ладони, но проворные. Их было много, и, не смотря на выстрелы стражей, разбегались по сторонам они в опасной близости от того места, где находился Леголас.
Вспомнив выучку, эрниль быстро опомнился от неожиданности и не стал тратить время на удивлённые восклицания или слова — отбросил бесполезный на таком расстоянии лук, взмахнул клинками, рассекая ближайших паучат.
Я направила лошадь к нему, топча копытами проворных ползунов, и услышала крик Таэрдира:
— Эрниль, уйди от ствола!
Леголас развернулся, отпрыгивая назад, — очень вовремя, из ветвей за его спиной спускалась на паутине ещё одна крупная тварь. Я выстрелила, она дёрнулась и качнулась, стремясь дотянуться до Леголаса, и стрела лишь вскользь зацепила покрытую прочным панцирем суставчатую лапу. Свистнули стрелы стражей, но без толку — раскачиваясь в воздухе на паутине, тварь ловко увернулась от выстрелов, зацепилась за дерево и, будто насмехаясь, пробежалась несколько раз вокруг ствола перед тем, как исчезнуть среди ветвей.