Страница 11 из 72
— Что потом?
— Так бывает, эрниль, что наступает «потом», когда всё былое, даже самое светлое и доброе, становится далёким и…
— Бренниль Элириэль! — раздался громкий оклик за моей спиной, не ставший, впрочем, неожиданностью: присутствие у края леса молчаливого наблюдателя в длинных светло-зелёных парадных одеждах я заметила ещё в тот момент, когда надевала туфли.
Обернувшись на голос, мне оставалось только присесть в церемонном полупоклоне:
— Добрая встреча, хир Трандуиль.
Он быстрым шагом спустился вниз и остановился, обжигая холодным сердитым взглядом.
— Ада! — воскликнул обрадованный и удивлённый внезапным появлением отца Леголас.
Но Трандуиль взмахом руки приказал ему молчать и обратил всё внимание на меня.
— Мне кажется, я достаточно ясно и доходчиво объяснил, бренниль, что…
— Да, владыка, я прекрасно усвоила и вполне поняла и ваши ожидания, и предназначенные мне слова, — перебила я его.
Он на несколько мгновений ошеломлённо замолчал, невольно давая возможность вставить ещё несколько поспешных фраз:
— Истинная весна пришла в Эрин Гален. Дивная ночь, разве нет? Леголас как раз закончил свой венок, и мы собирались танцевать, хир Трандуиль. Не желаете присоединиться и остаться с нами? У меня есть ещё немного вина. — Я взмахнула рукой, указывая на посеребрённый звёздами склон под полосой чернеющего в ночи леса, а затем протянула ему ополовиненную чашу.
Он, глубоко вдохнув и резко выдохнув, перевёл недоверчиво-удивлённый взгляд с меня на сына, медленно, словно сомневаясь, принял вино, но так ничего и не сказал на мою дерзость. А потом, явно уступая молящему взгляду Леголаса, протянул ему руку.
— Я хотел показать тебе кое-что, что можно увидеть только сегодняшней ночью в лесу, мой мальчик, — глухо выговорил Трандуиль, на глазах превращаясь из обременённого заботами владыки в заботливого и внимательного отца — так до боли знакомо! Так же, как в свои детские годы не единожды видела от своего отца я… — Надеюсь, бренниль Элириэль простит твой отказ от танца, я сам попрошу за тебя.
Леголас бросил на меня беглый взгляд, и его растерянный вид вызвал у меня невольную улыбку.
— Конечно же, хир Трандуиль, вашим просьбам я не смею отказать.
Владыка чуть приподнял бровь и с нескрываемой иронией усмехнулся, однако продолжать не стал.
— Эль, тебя искал отец, просил передать, что будет ждать на главной поляне, — просто и буднично сказал он, но тут же вернулся к прежней иронии. — И к тому же, бренниль, там найдётся немало более искусных танцоров, с радостью пожелающих скрасить нынешний отказ Леголаса.
Искусные танцоры и весёлые юноши, празднующие на полянах приход весны, мало интересовали меня, но вот слова об отце внезапно взволновали и разбудили притихшие было тревоги, — может быть, пришли какие-то важные вести или наконец-таки возвратились Антара и мать?
Поклонившись владыке и улыбнувшись на прощание Леголасу, я поспешила вверх по пригорку на звуки отдалённой музыки, к слабым отблескам мерцающих среди деревьев фонарей — к украшенной цветами и зеленью главной праздничной поляне, где должен был ждать отец. Владыка Трандуиль с сыном неспешно направились по вьющейся вдоль опушки леса тропке и вскоре завернули за растущие у склона кусты жимолости, уже опушенные густой листвой. «Ада, — донёсся до меня звонкий голосок эрниля, — бренниль Элириэль сказала, что именем Эль её зовут родные, близкие и друзья…» «Смею надеяться, мой мальчик, что если она не поправила меня только что в разговоре, то я всё ещё могу считаться ей другом», — ответил Трандуиль. В моём сердце всколыхнулась волна раскаяния и сожаления за показавшиеся вдруг потерянными в чужих землях годы — конечно можешь, хир Трандуиль… И сейчас, возвратившись наконец в родные леса, я сделаю всё, чтобы это доказать…
Отец перехватил меня на полдороге до кипящих радостью и купающихся в ярких огнях полян.
— О, моя дорогая девочка, я вижу, что чары владыки и леса достигли-таки твоего сердца, — с нескрываемой насмешкой произнёс отец, разглядывая моё платье, рассыпавшиеся без удерживающего их венка волосы и румянец на щеках, который я и сама ощущала с того мгновения, как осмелилась возразить Трандуилю.
Его слова тотчас же отрезвили меня — конечно же, как можно было забыть?! Восторг, упоение, счастье, трепетные ожидания — все те чувства, что рождаются в сердце с приходом весны и что удивляли меня совсем недавно, — вдруг явились сегодня не просто так. Чары владык, благословление подчинённой им земли, — слишком давно я не ощущала этого в родном лесу. Те же чары, что знала последнее время в иных землях, были другими — тёплыми, радостными, светлыми, — но не родными, не такими как дома, в любимых лесах…
— Прости, дорогая, я должен вернуться в посёлок, — только и сказал отец с лёгким сожалением в голосе.
— Что-то случилось, адар?
— Надеюсь, что ничего. — Он пожал плечами и прибавил, видя моё настороженное внимание: — Дежурные стражи заметили что-то необычное на западных рубежах.
В то мгновение моё сердце никак не отозвалось на слова о «западных рубежах», и я взяла его под руку, ощутив с детства привычную шелковистую гладкость серебристых одежд:
— Я пойду с тобой, ада.
— К чему, Эль? Веселье в самом разгаре, ступай лучше потанцуй — и заметь, дорогая, сколько вокруг прекрасных юношей. Попроси Индора и Наурэль представить тебя… — Он взмахом свободной руки указал на расцвеченный огнями лес, с лёгкой полуулыбкой наблюдая за мной.
— Адар! — воскликнула я и, по недавнему примеру Леголаса, сама едва сдержалась, чтобы не закатить глаза.
Отец звонко засмеялся.
— Успокойся, дорогая, я шучу! Никому из этих мальчиков я не пожелал бы стать твоим супругом — слишком хорошо я знаю и твои привычки, и тебя. Но моё сердце не желает лишить тебя радости первого праздника весны. Не отказывайся, Эль, твоя любимая ночь, огни, музыка, — всё для тебя!
— Лучше я пойду с тобой, ада.
— Сама непреклонность! — снова засмеялся отец и похлопал меня по руке, покоящейся на сгибе его локтя. — Хорошо, дорогая, пойдём и узнаем, что же такого необычного обнаружили стражи…
Обмениваясь шутками и разговорами — пустыми, но сейчас доставляющими нам обоим огромное удовольствие — мы дошли до центральной площади поселения, и отец внезапно остановился, запнувшись на полуслове. Я шла, глядя под ноги, и неожиданно оказалась на шаг впереди. Тоже остановилась и с удивлением оглянулась — отец изменился в лице.
Он что-то прошептал побелевшими губами и высвободил руку.
Я проследила его взгляд и тоже обомлела, стоило только заметить на освещённой фонарями площади две женские фигуры, едва держащиеся на ногах.
— Нана! — воскликнула я.
А отец уже бежал к площади.
— Антара! — раздался громкий крик с другой стороны, и из-за террасы дома целителей появился Алордин, подхватывая на руки покачнувшуюся жену, которую с трудом поддерживала моя мать.
Едва освободившись от своей ноши, мама тяжело оперлась о чашу источника, а потом осела на бортик, черпая пригоршнями воду и плеская то себе в лицо, то на Антару. Подбежавший отец упал перед ней на колени…
А над площадью, руша очарование весенней ночи, тревожно ревел сигнальный рог…
Комментарий к Глава 3. Mereth-en-Ethuil
Нана/нанет - (синд.) мама/мать
таварвайт - (синд.) tawarwaith ◇ tawar+gwaith буквально “лесной народ”, одно из названий лесных эльфов
========== Глава 4. Предзнаменования ==========
В доме целителей, до нынешней ночи пустовавшем долгое время, царила тишина. Тишина и прохлада, и ещё едва уловимая сырость — та, что обычно живёт в опустевших жилищах, где давно не разводили огня. Она ещё не перешла во всепожирающую плесень, но уже настораживала — безжизненной пустотой покинутого дома, бездушием и безысходностью…
Пропитанный ароматами целебных трав воздух щекотал обоняние, глаза слезились от мельчайших частиц пепла, выносимых вздохами ветра из дымохода давно нетопленого очага, но я всё дула и дула на чуть теплящуюся искру огня, стараясь распалить жар среди разложенных дров. И стараясь отрешиться — ничего не слышать и не вслушиваться — от того, что происходило вокруг.