To Stop

Пробормотав себе утешения, Хэддок попытался почистить одежду, отстирать её местами и даже подлатать. Получилось не очень убого, что не могло не радовать — грязный, исцарапанный, неизвестно откуда вернувшийся со светящимися глазами он бы вызвал немалые подозрения: от курения драконьей травы до начала оборота. Любые сплетни не к чему. Сын вождя выдохнул — это всё крайне сложно.

— Ну а как насчёт дыхания?..

Лёгкий дым шёл изо рта и иногда из ноздрей. Вдруг сразу дыхание открылось? Нахрабрившись и подбодрив себя, новообращённый попытался ощутить в себе тот самый огонь и выдохнуть его. В итоге: опалил горло, язык, щёки и выпустил более густую струю дыма. Не всё с первого раза бывает.

Хотя такое расположение чешуи, одновременное изменение лёгких и лихорадка наводят страх.

Всегда особенный. Никто не удивится, если Иккинг умрёт во время первого оборота, скорее всего.

Разумнее всего выкрасть болеутоляющее зелье у Готти.

Иккинг прокрадывался сквозь лес обратно в деревню, пытаясь придумать оправдания для всех. При этом всё время оглядывался, прислушивался, принюхивался — не столько из-за страха быть опознанным и найденным, хотя это тоже играло большую роль, сколько из-за попытки уловить нечто новое в давно знакомых местах. Хэддок отлично помнил рассказы Рыбьенога и Сморкалы, как те хвастались, что сразу после первых признаков их мировоззрение сильно изменилось: старые звуки слышались с новыми нотками, окружающая среда стала ярче, запахи били по чувствительному носу. Возможно, у сына вождя и изменились пять чувств в детстве, но всё равно получеловек надеялся узреть понять драконий мир. Ему было невдомёк, что он всегда воспринимал мир через призму драконьих чувств.

Ветки под ногами ломались всё так же, солнце по-прежнему еле пробивалось сквозь деревья, запах дождя уже пропадал. И даже тропинка с его следами нисколько не поменялась.

— Торовы подштанники, где этот выдумщик! И за что мне досталось в сыновья такое разочарование!

Голос своего отца, ищущего его по всей деревне, слышал он даже отсюда. Да, и силы в руках немного прибавилось, судя по сломанной толстой ветке.

Честно говоря, юноша не считал себя таким уж разочарованием: он внёс большой вклад в деревню, несмотря на мелкий червячок зависти и презрения ко многим жителям и своё нехотение, достаточно умён, чтобы помогать в случае атаки викингов, не сильно противится Стоику, когда это ненужно, не мешается под ногами, а в драконах у него Беззубик, связующий между частями племени, и до этого статуса довёл его Иккинг. И даже появившиеся ловкость и сила не могли избавить от клейма под названием “Разочарование рода”. Чтобы сбросить с себя это бремя, всё же надо иметь внутри драконью сущность.

Немного обидно, чуть-чуть больно, малость неприятно.

Он давно не маленький четырнадцатилетний подросток, который не смог начать свой оборот — с того времени прошло не более трёх лет, — и который убегал в лес при малейшей ссоре с родителем. У него всегда были материалы под рукой, железо, свой целый этаж в большом доме. У него всегда была готова еда на столе, но готовить сам он не умел, а многие и не обрабатывали пищу, так как могли есть в сыром виде клыками. Ради него отец научился готовить.

Иккинг понимал, что отец его любит. И от этого паршивее, ведь тот разочаровывается не в просто отпрыске, а в любимом и единственном сыне.

Хэддок только мог мечтать о том, чтобы завершить превращение полностью. Магия — очень сильная вещь. Как только сам новообращённый заподозрит, что про его начавшийся цикл могли узнать, так тут же превращение остановится на той стадии навсегда, а все признаки, которые он скрывал, вылезут наружу. Юноша мог только уповать на то, что если его заметят, то сам он не увидит, не учует, не услышит следящего за ним.

Как такое возможно с новоиспечённой пленной, постоянно ищущим его отцом и любопытным не в меру братом?

Бесплатная рыба только на крючке. Лучше бы он обращался в Злобного Змеевика — внимание ему было бы обеспечено ото всех и вся!

С хмурым лицом сын вождя вышел к домику Готти, уже не пытаясь скрыть хоть как-то своё присутствие, забрался наверх…

— И зачем ей дом так высоко? Пусть старейшина, но всё же это утомляет.

…и в открытую попросил болеутоляющее. Старейшина внимательно рассматривала его, затем, хмыкнув, как всегда молча протянула баночку отвара из, кажется, змееголовника. Решила, что тот тренируется ради выживания на арене. Так хотелось думать.

— Где ты был?

Сын смотрел на отца, затем с сожалением на дверь в дом, до которой оставалось не более четырёх футов, про себя вздохнув.

— Тренировался, — парень специально выставлял напоказ такой редкий стеклянный сосуд, но главным было показать его содержимое. Он не думал, что Стоик Обширный очень уж внимателен. Скорее всего, большее впечатление на ярла произвели посеревшее лицо и слишком узкие зрачки сына, которые его нечастую раздражительность выставляли опасным состоянием.

— Но сейчас ты пропускаешь свою тренировку на арене вместо с остальными.

— Я зашёл за Астрид.

— Плевака говорил, что сегодня будут выпускать настоящего викинга из её деревни. Пусть остаётся в доме, — на фразу со спокойным лицом и голосом юноша слишком воинственно посмотрел на вождя.

— Но этого не делали больше двух месяцев, ведь у них уже хвосты. А что будет, если они её случайно прибьют? Для Хедер это слишком опасно! — Иккинг активно жестикулировал, чуть не попав по отцу руками.

— Чепуха, она викинг, сражаться с нами у них в крови.

— Но…

— Нет, это ты меня послушай. Этот воин здесь именно для этой цели, поэтому ты не можешь сказать что-либо против этого. Лучше покажи чертежи новых металлических…

— Я их не сделал. Потому что высокие металлические постройки притягивают молнии. Металл чем-то не угодил Тору. Сколько наших всадников погибло, когда те в своих шлемах вылетали в грозу и летели слишком высоко? — Хэддок младший старался успокоится, что со временем выходило. Лицо Стоика приобрело обеспокоенное и раздражённое выражение. Однако новые насесты в деревне не первое в списке по важности дело.

Иккинг заметил Астрид, которая облокотилась на косяк и сосредоточенно слушала их разговор, наблюдая за ними с помощью отражения в своей секире. Прекрасно. Лучшего желать нельзя. Внезапно обширное тело вождя загородило обзор на девушку.

— Хорошо, отложим это дело на потом. Сейчас у меня созыв совета, поэтому буду занят до вечера. Поскольку ты и так тренировался, судя по всему, очень усердно, то можешь не ходить на тренировку на арене.

Иккинг вновь взглянул на девушку из-за плеча отца. Отчего-то захотелось спрятаться за него обратно. То, что он увидел, было нечто кровожадным и ужасным.

— Похоже, от тренировки я не отверчусь. Хэ-э-э… Да и посоревноваться с Хедер всегда весело, — получеловек неловко улыбнулся, почёсывая затылок.

Вождь не совсем понимал: то ли его сын растёт женоугодником, то ли… Стоик пошёл в большой зал, про себя отметив, что надо присмотреться к этой девчонке. Сына с головой выдавали глаза — слишком сильно расширились зрачки из того состояния, в котором были. Он сам точно так же в своё время смотрел на Валку, когда та первый раз предстала перед ним. Ведь в его бороде есть уже седые пряди… Придётся немного изменить план по поводу атаки на Остолопов.

Иккинг не понимал редко, о чём думает отец, и это был один из таких моментов. Это было настолько странно, что он даже не услышал тяжёлые шаги девушки.

Беззубик спал, как убитый, на боку, иногда подрагивая лапой, поэтому они шли какое-то время молча до арены.

— Хедер пропала два года назад, когда мне было четырнадцать. Она была второй во главе на “трон”, у неё был жених. Хедер с чёрными волосами и зелёными глазами. Эта Хедер выходит на арену для сражений с полулюдьми? Да она даже нормально топор в руках держать не умела! — в конце Астрид сорвалась на истеричный шёпот. Свобода? Равноправие? Чувствовать себя как среди своих? Да они гады! Ящерицы и бесчувственные рептилии!