Страница 19 из 25
- Я - верховный главнокомандующий объединённой армии Арии. Где находится ваш император?
Оба продолжали молчать. Ашхун посмотрел на коменданта и тот отвёл взгляд. "Молчит, а знает", - подумал Ашхун и, обратившись к двум воинам, стоявшим у них за спиной, кивнул в сторону коменданта: "Уведите его во двор и отрубите голову". Его схватили и увели. Наместник побледнел, и видно было, как мелкие капли пота выступили у него на лбу. Ашхун повторил свой вопрос: "Где ваш император?" Нижняя челюсть наместника задрожала и тот невнятно произнёс: "Я всё скажу, не убивайте!" Ашхун удовлетворённо кивнул, черты лица его смягчились - "Так-то лучше",- и приказал адъютанту развязать ему руки и подать воды. Тот отпил пару глотков, рука его при этом сильно дрожала.
- Я знаю, где он, я всё скажу при условии, если вы сохраните мне и моей семье жизнь.
- Я слушаю вас, обещаю, что в случае добровольного сотрудничества вас и вашу семью не тронут.
- Да. Хорошо. Значит, есть кроме столицы ещё одно место, где он часто бывает. Там живёт одна женщина. Это место он держит в тайне, но как говорится, шила в мешке не утаишь, - наместник ухмыльнулся, - об его интрижке стало известно всем приближённым ко двору, в том числе и мне.
Он придвинулся поближе и, понизив голос, проговорил: "Рапта. Так называется эта деревня. Он часто наведывается туда". При этом он довольно хмыкнул.
- Где это на карте? Покажите.
И подав знак адъютанту, Ашхун взял у него карту и расстелил на столе. Наместник указал ему городок приблизительно в 120 верстах отсюда и находящийся недалеко от столицы. "Хорошо. Теперь ещё вопрос. Укажите мне города, где дислоцирована остальная армия Надула". Наместник услужливо ткнул пальцем на карте. Информация совпадала с той, что дал ему наместник Кайсу.
- Хорошо. Вы говорите правду. Вам и вашей семье будет сохранена жизнь и оставлено принадлежащее вам имущество. А пока вы побудете под арестом, временно конечно. Извините, война есть война.
С этим словами Ашхун встал и покинул резиденцию.
Глава XII. Ханьши
Собрав трофеи и посчитав потери, Ашхун удовлетворённо хмыкнул - погибло в бою четверо армейских солдат и двое из его отряда тяжело ранено. Пятнадцать человек ранено не тяжело. Солдат противника взято в плен 514 человек, около 2000 ранено, остальные убиты. Такой успех компании окрылил его, он никак не ожидал, что как снег на голову свалится врагу. Невероятная удача! Ашхун дал на отдых солдатам один день и послал депешу догоняющей его армии о разгроме врага в Кирке, где сообщил о своих дальнейших планах. Следующим городом для атаки он выбрал Ханьши, расположенный по пути к городку, где жила любовница Надула. Он решил немедленно выступать, оставив в городе гарнизон из 1000 армейских солдат и всех раненых. И рано утром следующего дня его шеститысячный полк выступил. Ашхун не счёл нужным переодевать своих солдат, здесь они вполне походили на отряд чужеземных наемников, а из какой страны они никому не было дела. Они так стремительно продвигались, что обгоняли слухи и всё же пока Ашхун со своим войском рыскал вокруг столицы слухи о вторжении ариев постепенно стали наводнять столицу. Первым делом узнали об этом торговцы. Лавки стали закрываться, а цены на продукты расти. Затем прискакал на взмыленной лошади курьер государственной службы и доложил своему начальству, что на севере в нескольких городах замечена большая армия, двигающаяся на юг в сторону столицы империи. Что многие города уже взяты и скоро она будет здесь. В городе начался переполох, спешно стали отправляться курьеры в те города, где дислоцировалась армия императора. Никто не знал где сейчас арии, и пронёсся слух, что взята Кирка и в Кирку был отослан посланец, а до неё было 300 вёрст, расстояние не маленькое. Императора в это время не было в столице, и никто не знал, где он. Говорили, что он уехал инспектировать войска, но куда именно никто не знал. Тем временем Ашхун подошёл к Ханьши, отстоящий от Кирки к югу в двух-трёх днях конных переходов. Вперёд была послана разведка, которая захватила отряд наёмников, следующих из соседней деревни. Допрос их показал, что в самом Ханьши императора нет, а есть куча обленившихся солдат, забывших про военную службу.
- Их хоть голыми руками бери, они все завели по несколько жён из местных и там царит полнейший бардак. В самом городе расквартированы офицеры и солдаты постарше, а те, кто моложе ночуют в полевом лагере и соблюдают видимость армии. Когда приезжает император, заранее наводится порядок и проводятся учения, а в остальное время едят, пьют кислое молоко и посещают своих многочисленных жён, благо жалованье им выплачивается регулярно, - поведал один из пленных офицеров.
Сделав привал после марша, и дав отдохнуть своим солдатам, наутро Ашхун по своей заведённой привычке собрал командный состав и поставил задачу разгромить лагерь вражеской армии, и освободить народ Небесной империи от этого жалкого подобия армии. Действовать также как и при Кайсу, разделившись на два отряда. Командиры одобрили его план, поскольку поводов для сомнений в его командирской смекалке Ашхун ни разу не дал. Все беспрекословно верили в его военный гений и удачу.
Едва небо заалело на востоке, как конница Ашхуна ринулась на спавший лагерь. Добавлю только, что в отличие от Кирки, Ханьши не был укреплён как крепость, он не представлял какого-то особого значения, и армия там была расквартирована, потому что город находился недалеко от столицы, и прикрывал её с запада. Армия держалась в основном для острастки населения. Поэтому конница Ашхуна не встретила особого сопротивления и без трудностей вломилась как на территорию палаточного* лагеря, так и в город.
Первая волна прокатилась по улицам и лагерю, стреляя зажженной паклей, пропитанной в дёгте. Эти стрелы были предусмотрительно заготовлены ещё в Рамуне и прибегать ранее к ним не приходилось. Сейчас настало время летящего огня и палатки зажигались словно факелы, люди горели и падали, катаясь от боли по земле и умирая. Вторая волна просто расстреливала выбегающих солдат в одном исподнем, а третья добивала. Тоже происходило в городе. Словно коршуны из ночи полетели арии на спящий город и тысячи огненных стрел взмывали в небо и сыпались на дома, вызывая многочисленные пожары. Люди выбегали на улицу, не понимая, что происходит, в ужасе пытаясь потушить огонь. Выбегавшие солдаты спросонья путались в одежде, пытаясь надеть её на ходу, таращили глаза, пытаясь понять, что происходит. Вторая волна летела следом за первой и расстреливала растерявшихся, как охотник куропаток на лету. Третья волна накрыла город и те, кто выжил на улицах, были смяты и добиты. Это был не бой, а бойня. Через час всё было кончено, тысячи трупов наемников лежали на улицах, дворах, во дворе казармы, тюрьмы, городской управы и резиденции наместника. Ашхун велел трубить отбой. Подсчитывались потери, собирали раненых, приводили живых вражеских солдат и запирали их в тюрьме. Наместник и комендант были схвачены и приведены к Ашхуну на допрос. Он сидел на крыльце одного из домов и пил своё любимое кислое молоко. Вытерев губы, он спросил коменданта: "Где император?"
Комендант презрительно усмехнулся и ничего не ответил. Ашхун дал знак двоим воинам и те, оттащив его в сторону и бросив на колени, одним ударом отсекли ему голову. Всё повторялось как прежде. Дым от пожаров стлался по земле, треск пламени и красные от недосыпания глаза этого дикого воина сделали своё дело и наместник, задрожав всем телом, бросился на пол и начал ползать на коленях, прося, чтобы его пощадили. Он стонал и умолял, целуя сапог Ашхуна, чтобы его оставили в живых, и с большим трудом удалось его успокоить, дав воды. Зубы его стучали и клацали о чашку, на него было противно смотреть. Ашхун сказал:
- Я подарю тебе жизнь, презренный, если ты ответишь мне, где сейчас император.
Наместник заплакал и умоляюще заскулил:
- Не знаю, не знаю, клянусь, великий северный воин, не знаю. Никто не знает.