Страница 26 из 29
§ 4. Политико-коммуникативные процессы в первой половине 1990-х
Вторая глава нашего исследования посвящена комплексному изучению стратегий коммуникации в британской политике в эпоху зрелого постмодерна; целью главы стало целостное описание политических коммуникаций через концепцию рамочных политико-коммуникативных ситуаций. Изучение стратегической политической коммуникации в рамках таких ситуаций позволяет выявить структуру и динамику комплексов коммуникативных стратегий британского политического истэблишмента, уровень профессионализации, технологизации и распространения коммуникативных стратегий, а также их политическое, социальное и культурное влияние.
Конец XX века характеризуется резким усложнением коммуникативных процессов в политике и других сферах. Анализ этих процессов привел нас к новой гипотезе, позволяющей интерпретировать вектор развития политической коммуникации. Мы считаем, что в эпоху постмодерна под всепоглощающим воздействием медиа как канала социальной коммуникации и стратегическим влиянием политической информации в обществе складываются устойчивые рамочные (фреймовые) политико-коммуникативные ситуации, которые обретают собственное имя и предопределяют коммуникативные «правила игры» в политическом поле.
Первая устойчивая коммуникативная ситуация («слиз») рассматривается нами целостно в § 4. Там же описан переход от слиза к спину – новой рамочной ситуации в коммуникации, распространившейся на другие поля в публичной сфере Британии. Если в случае слиза формирование рамочной коммуникативной ситуации шло по оси «парламент – СМИ», то в период спина акцент сместился в сторону коммуникации по линии «правительство – СМИ».
4.1. Sleaze – первая рамочная политикокоммуникативная ситуация постмодерна
4.1.1. Политическая ситуация после ухода М.Тэтчер с поста
В момент отставки Маргарет Тэтчер Консервативная партия Британии переживала спад, который длился вплоть до конца века. Новое (кризисное) состояние правящей партии на фоне все еще раздробленной и реформирующейся оппозиции привело к формированию нового типа политической культуры и новой рамочной политикокоммуникативной ситуации – к эпохе слиза.
Конец 1980-х – начало 1990-х – время складывания в общественном сознании концепуальной рамки под названием sleaze («грязь»); мы предлагаем называть ее слизом, так же как позже рамку «spin» – спином: адекватных аналогов этим терминам в русском языке пока не существует. Смена zeitgeist’a с тэтчеризма на слиз оформилась уже к 1994 году, но культура слиза расцвела только в последние годы правления Мейджора. Главным элементом нового духа времени стал резкий рост коррупции властных структур страны – прежде всего Палаты Общин, а затем и правительства.[363] Слиз складывался из нескольких взаимосвязанных элементов:
1. Общая консервативная окраска политики Кабинета Мейджора: частичный возврат к дотэтчеровской повестке дня и частичный отказ от либерализационных реформ под лозунгом «Back to Basics» («Назад к основам») параллельно политике администрации Рейгана под лозунгом «Back to Old Values» («Назад к старым ценностям»). Смена курса вызывала резкую критику либеральных интеллектуалов США и Британии.
2. «Агония Тори» – хронический управленческий кризис парламентской фракции и правительства консерваторов. Как пишут авторы книги «Вестминстерские рассказы», во время правления Мейджора «у власти находилось уставшее и ориентирующееся на случаи правительство»[364]. Синдромом «агонии Тори» стал ряд «кризисов лидерства» (leadership crises). Постепенно становилось ясно: Тори не смогут получить еще один парламентский срок как лидеры нации по причине ослабления партийной верхушки. Симптомом старения партии стало поведение ее лидеров на ежегодных выборах лидера (именно такая процедура привела к отставке Тэтчер). Джон Уильямс, редактор отдела политики «Дейли Миррор», писал в мае 1996 года после «Большой речи» одного из лидеров Тори М.Хезелтайна: «Сейчас мы точно в последний раз проходим через этот ежегодный ритуал – или кризисы уже случаются чаще, чем раз в год?.. Последний, кажется, был не далее как девять месяцев назад»[365]. Падение Мейджора ожидалось несколько лет подряд, на перевыборах 1994–1996 годов; его заместители готовились к смене власти и создали вокруг фигуры лидера несколько конкурирующих кланов влияния. Ситуация в Консервативной партии оценивалась наблюдателями как как паника. Ни один из тех, кто боролся за спиной Мейджора за первенство в партии, не воспринимался как реальный претендент на пост лидера: Хезелтайн слыл главным интриганом британской политики, Хезза был «отыгранной фигурой», а Редвуд – «внеземной формой жизни, неспособной добиться расположения Средней Англии»[366]. Правящая партия стояла перед угрозой раскола после выборов.
3. Подъем коррупции в Палате Общин на небывалый уровень. Отмеченный «взлет лоббинга» (рост числа фирм, предоставляющих услуги по продвижению инициатив в парламент, и технологий такого продвижения) пришелся на конец 1980-х; к середине 1990-х участие в лоббинге стало главной статьей дохода большинства парламентариев.
«Краткая история слиза» К. Буна – классический пример экстраполяции термина, описывающего современный коммуникативный фрейм, на предыдущую историю Британии; такой подход представляется нам неисторичным (см. ниже). Бун использует термин «sleaze» как синоним слову «коррупция», то есть описывает им только часть более широкого процесса; но «История…» дает понять, как в XX веке развивались условия для коррупции Палаты Общин начала 1990-х. Почти вся история британского парламентаризма в прошлом веке сопровождалась ростом контроля доходов парламентариев, но обе Палаты так и не сумели разработать действенных механизмов самоконтроля и сохранения независимости решений членов Палат от сторонних вмешательств. В 1910 году было принято решение запретить тред-юнионам платить зарплаты членам Палаты Общин от Рабочей партии; в 1911 году всем парламентариям были предоставлены государственные зарплаты (ранее их получали только члены Кабинета). В 1945 году члены Палаты Общин запретили себе принимать от сторонних сил деньги за тейблинг (tabling) – поднятие/придерживание вопросов на заседаниях Палаты; в 1947 году после «дела Брауна» им было запрещено вести «парламентское консультирование» для коммерческих организаций, в том числе профсоюзов. В 1960-х Общины пришли к решению об обязательной регистрации имущества членов Палаты и их личных финансовых интересов (в том числе побочных заработков); в 1970 году был введен официальный регистр, но его форма закрепилась только в 1974 году, после скандала Модлинга – Поултона, который начался в 1972 году. Но на деле регистрация только усугубила проблему: так и не стало ясно, какие точно интересы требуется регистрировать, а какие нет; некоторые парламентарии считали, что зарегистрированный интерес становится легитимным; случаи невнесения собственности в регистр почти никогда не карались, так как не было разработано точных механизмов наказания. Так, Енох Пауэлл постоянно отказывался от описания своей собственности, и ему выносились порицания, однако никакой другой кары он не понес. Также регистр не требовал описывать работу, за которую член Палаты получал вознаграждение (например, чтение лекций), а требовал только указать источник побочного дохода (например, Оксфордский университет). Неэффективность регистра стала причиной того, что с ослаблением Тэтчер вокруг Палаты Общин вырос целый сектор компаний, известных как «общие консультации по парламентским делам» (parliamentary general consultancies); контракт члена Палаты с такой «консультативной конторой» стал обычной практикой. В прессе было высказано «множество мнений о том, что эти компании действуют глубоко недолжным образом, включая прямые взятки членам Палат за их выступления за или против парламентских биллей»[367]; это подтверждают и воспоминания членов Палат. Т.Райт вспоминает: «В мой первый день в Парламенте в 1992 году мне сказали: «Что бы Вы ни делали здесь, в конце у Вас должен остаться «Форд Сьерра 2.3 Дизель»[368]. Этот автомобиль, тогда один из самых удобных и экономичных, получил кличку «MP’s саг» – «Машина парламентария»; в созыве 1992 года 317 членов Палаты Общин имели машину сходного класса и выше, тогда как их зарплата составляла 43000 фунтов стерлингов в год.[369]
363
Подробнее см.: Leigh D., Vulliamy Е. Sleaze, the Corruption of Parliament. London: Fourth Estate, 1997.
364
Barnett S., Gaber I. Op. cit. P. 40.
365
Williams J. Op. cit. P. 9.
366
Wright Т. House of low-grade corruptions //New Statesman. 1996. 9 August. P. 32.
367
Boone К. A brief history of sleaze. Manuscript. URL: http:// www.kevinboone.com/sleaze.html.
368
Wright T. Op. cit. P.31.
369
Ibid.