Страница 21 из 29
3. Тревожные тенденции наблюдались и в британской журналистике: информационная революция оказала деструктивное воздействие на традиционную британскую газету и не смогла остановить падение тиражей; перестала существовать «империя Флит-стрит». Рост скорости новостного потока усилил пиаризацию британской журналистики, а ориентация на аудиторию, коммерциализация вещания и «выхолащивание политики» дали толчок относительному упадку политической журналистики, и часть ее в итоге замкнулась в «самоосвещении». Эти тенденции развивались на фоне растущей фрагментации аудитории СМИ; «news and issues» стали новой формой объединения политизированного общества, и в конце XX века уровень медиатизации аудитории достиг появления media-driven society – «общества, ведомого СМИ».
Глава 2
Стратегическая коммуникация в британской политике раннего постмодерна. Правление М. Тэтчер и Дж. Мейджора
Период 1970–1990 годов можно условно обозначить как ранний постмодерн или период, переходный от модерна к постмодерну в коммуникативном отношении. Именно в период раннего постмодерна коммуникативная активность политического истэблишмента продемонстрировала резкий рост (от коммуникативной стагнации до «персональной коммуникативной ситуации» М. Тэтчер); возникли предпосылки для формирования устойчивых политико-коммуникативных ситуаций 1990-х и сложились некоторые элементы самих этих ситуаций. Мы проследим эти процессы в Главе 2. В силу этого параграфы 3 и 4 нашего исследования посвящены политической и коммуникативной ситуации в стране до прихода на арену большой политики команды «новых лейбористов» во главе с Тони Блэром.
На наш взгляд, информационная политика институтов власти в Британии в период правления двух консервативных правительств – Тэтчер и Мейджора – составляет разительный контраст, но также показывает, какие элементы комплексной политики в сфере коммуникации развивались раньше других и легли в основу будущей комплексной медиатизации политики.
§ 3. Политическая коммуникация в 1970–1990 годах
Как уже было отмечено, исследуемый нами период (1970–2006 годы) можно условно разделить на периоды «раннего» и «зрелого» постмодерна. Водораздел, проходящий по году отставки Тэтчер, отнюдь не случаен и более всего связан именно с коренной трансформацией политико-коммуникативной атмосферы страны. Интересующие нас явления в сфере политической коммуникации («стратегизация» партийной и правительственной коммуникации) имели принципиально разную природу и разный вес на разных этапах складывания постмодерного социума в Британии. Мы рассматриваем 1970-е и 1980-е годы как подготовительный этап к резкой медиатизации политических коммуникаций в период зрелого постмодерна. Сам этот этап также можно разбить на два периода, совпадающих с календарными десятилетиями, и если в 1970-е годы исследователи имеют дело со стагнацией политической коммуникации, то в 1980-х просматриваются не только предпосылки проникновения стратегического мышления в политические коммуникации, но и складывание элементов будущих рамочных политико-коммуникативных ситуаций 1990-х.
3.1.1970-е – эпоха экономического спада
и коммуникативной стагнации
Рассматривая два десятилетия, мы, несомненно, ущемляем во внимании первое из них; однако мы попытаемся доказать, что такой подход оправдан с точки зрения коммуникативистики, поскольку именно с приходом к власти Маргарет Тэтчер в Британии начинается новая коммуникативная эпоха.
3.1.1. Политическая стагнация и коммуникативные процессы в 1970-е
Рассматриваемый нами период начинается с «эпохи глубокого кризиса хозяйства и государственности, поразившего западный мир в первой половине 1970-х годов»[317]. Как известно, в начале 1970-х за Британией закрепилось прозвище «больной человек Европы»: империя, распадающаяся согласно международному законодательству в сфере деколонизации, теряла как доминионы, так и место в тройке лидеров европейской экономики. Государственное регулирование рынка и производства привело к экономическом стагнации; во второй половине 1970-х от чрезмерного огосударствления хозяйства пришлось отказаться по обе стороны Атлантики: левые администрации США и Британии (демократическая и лейбористская) параллельно начали процессы разгосударствления экономики «сверху». Чуть позже в этом направлении двинулись власти Австралии, Новой Зеландии, Испании, Франции, Швеции, тоже по большей части левые[318]; начался процесс пересмотра европейского социализма, развивался неолиберализм. Но в Британии либерализация экономики натолкнулась на сопротивление организованной экономической силы – профсоюзов в лице Британского конгресса тред-юнионов, Национального союза угольщиков и отдельных профсоюзных организаций в ключевых отраслях: грузоперевозках, сталелитье, государственном секторе услуг, СМИ и др. Все премьер-министры 1970-х сталкивались с забастовками; Эдвард Хит и Джеймс Каллаган – со всеобщими забастовками сразу в нескольких отраслях (в 1974 и 1978–1979 годах, соответственно). Именно борьбам консервативных, и лейбористских правительств с набирающим силу профсоюзным движением (см. Приложение 1,39) определяла британскую повестку дня десяток лет до прихода во власть Тэтчер; экономический спад и бессилие правительства привели к ситуации, известной под названием «зимы недовольства» («Winter of Discontent»).
Мы считаем, что в 1970-х в британской политике еще не сложились механизмы стратегической коммуникации как элемента принятия политических решений – ни в электоральной практике, ни в парламентских обсуждениях, ни в программах правительства. Такая точка зрения подтверждается следующими факторами:
1. Административные работники аппарата правительства, связанные с обеспечением запросных групп (СМИ, групп давления, граждан на местах и т. п.) информацией о правительственных инициативах, не работали на основе проактивности и не имели решающего голоса в формировании отраслевых и более общих стратегий Даунинг-стрит. Их целью было своевременное распространение текущей информации, с чем успешно справлялась сперва COI, а затем GIS. Также не наблюдалось резкого количественного роста числа информационных служащих, и они рассматривали себя как служащих нации, а не Кабинету: так, известны случаи ухода пресс-секретарей в отставку из-за несогласия с позицией начальства.[319]
2. Анализ электоральных программ ведущих партий указывает на их коренные различия, в том числе в подходах к социальному обеспечению, государственному сектору экономики, финансовой инициативе граждан, вопросам собственности.
3. Наблюдалось сосуществование политики и прессы на условиях паритетности, взаимного уважения и взаимоконтроля в рамках концепции «прессы как четвертой власти»; особенно ярко это проявилось в работе с Лобби Д. Мэйтлэнда. Принципы офисной работы Хиса и Каллагана не предполагали опоры на поллинг и медиаосвещение при принятии решений; пресса виделась им как один из необходимых, но несущественных для стратегической политики демократических институтов: более того, именно их равнодушие к повестке дня в СМИ довело страну до кризиса «зимы недовольства». Большее внимание информационным вопросам уделял Гарольд Вильсон («он, как и Блэр, страдал манией контроля СМИ, окончившейся для него печально»[320]), но и он не ставил стратегическую политику правительства в зависимость от ее информационной оболочки.
4. Парламентские дебаты проходили в открытой обстановке (открытые галереи для туристов и прессы), но ни разу не транслировались по ТВ до 1975 года и не транслировались регулярно до 1989 года. Медиатизация Палаты Общин, как и роспуск Палаты Лордов, была еще впереди.
317
Травин Д. Маргарет Тэтчер. Единственный мужчина // Дело. 2003. 22 сентября. URL: http://www.idelo.ru/295/28.htBTl.
318
Там же.
319
Самый известный случай – уход в отставку во время Суэцкого кризиса в середине 1950-х Дугласа Кларка, пресс-секретаря Энтони Идена, из-за несогласия с тем, «как обманывают нацию» (цит. по: Ingham В. The Wages of Spin, p. 98.).
320
Ingham В. The Wages of Spin, p. 87.