Час Ангела

В Киеве Полина Ивановна не стала нанимать гостиницу. Чего ради деньги тратить, если уже сегодня же ночным курьерским они отправятся в Петербург. Они оставили багаж в камере хранения на вокзале и на извозчике поехали в нотариальную контору по каким-то загадочным Полининым делам. Кире эта деловая возня показалась настолько скучной, что она отпросилась у тётки, придумав предлог, что хочет помолиться в Лавре. Полина строго-настрого велела ей из Лавры не выходить и ждать её у могилы Петра Аркадьевича Столыпина - место приметное, там они не разминутся.

Остаться без пригляда тётушки - было Кириным горячим желанием, у неё имелись свои планы на то, как провести ближайшие два часа. Едва пролётка с Полиной скрылась за углом, Кира наняла извозчика и велела ему ехать к Кирилловской церкви. Она рассудила так: если, действительно, её мозг играет с нею в такие странные игры, нужно отделить правду от фантазий, созданных её больной головой. Тем не менее оставались вопросы, на которые она хотела получить ответ, но не могла, как ни старалась. Например, откуда она знала об Олечке Матвеевой и Полди? У Полины, конечно, на всё было своё объяснение. Закатив глаза и изображая чудо терпения, она, в очередной раз, напомнила, что Кира могла случайно где-нибудь услыхать их имена, к тому же супруги Полди-Комаровские приезжали с концертами в Каменецк. Кира выслушала тётку молча, без возражений, но про себя решила, что она должна со всем этим делать. Нужно, по возможности, навести справки по каждому эпизоду своей "приснившейся"жизни. Всего-то несколько дней провела она в обществе Полины, и та уже сумела не просто заронить сомнения в её душе - она почти уверила Киру в своей правоте. Сознавать это было очень больно. Кирин мозг уже готов был смириться с нежеланной реальностью, но тоскующее сердце всё ещё сопротивлялось, не желая поддаваться.

И вот очередная "проверка" - Кирилловская церковь. Вон она белеет на холме, маячит своими пятью главками. Кира уже знала, что там встретит людей, одетых в серую больничную одежду, и ей не хотелось видеть бессмысленные лица несчастных. Она опустила вуальку шляпки низко на лицо, попросила извозчика ждать её у церковной ограды и вошла внутрь, где по чисто выметенному двору слонялись мужчины и женщины в казённом платье.

Перекрестившись, Кира вошла в древние стены церкви. Служба уже кончилась, народа внутри почти не было. Первое, что бросилось в глаза, - был иконостас с мраморными колонками и образ Божьей матери, которая широко раскрытыми встревоженными глазами в упор смотрела на неё. Губы Киры сами начали шептать слова молитвы, она не сводила глаз с лица Богородицы, и через минуту на неё вновь нахлынуло состояние отрешенности от всего окружающего. Живые тревожные глаза Богородицы не отрывались от её глаз, она пыталась ей что-то сказать, о чём-то предупредить и от чего-то предостеречь. Но Кира никак не могла уловить, что же именно та хочет от неё.

Мимо прошелестел рясой священник, и вздрогнув Кира пришла в себя: отец Афанасий. Она смотрела на него и в который уже раз мучительно задавала себе вопрос: откуда она его знает. Но знает же!

-Отец Афанасий, благословите! - метнулась она к нему и откинула вуальку.

Тот привычным движением перекрестил её, всматриваясь в лицо, потом перевёл взгляд светлых глаз на лик Богородицы и осенил себя крестным знамением.

-Пожалуйста, уделите мне несколько минут, отец Афанасий, - попросила Кира, тот кивнул и отступил к стене.

-Слушаю тебя, дочь моя, - пробасил священник.

-Не удивляйтесь, пожалуйста. У меня личный вопрос, - смущённо начала Кира, - мне очень нужно, просто необходимо увидеть вашего сына Андрея...

Священник вздрогнул, отступил от неё на шаг, круглое лицо его стало неприязненно-суровым:

-Не понимаю тебя, - пробормотал он.

-Конечно, вам трудно понять, - согласилась Кира, - но, видите ли, я давно знаю вашего сына и...

Он оборвал её жестом руки, тускло сверкнул крест на его рясе:

-Пойдём, - и двинулся к выходу из церкви. Он шел быстрым размашистым шагом сквозь блуждающих по двору серых людей, которые расступались перед ним и глядели вслед. Кира еле успевала за ним. Он провёл её за церковь, где среди молодых липок, оказалось небольшое кладбище. Здесь отец Афанасий пошёл медленней.

-Куда вы меня ведёте? - спросила Кира у спины священника, тот дёрнул плечом, не ответил, лишь прошёл ещё несколько шагов между могилами. Внезапно обернулся:

-Не знаю, зачем было нужно причинять такую боль человеку... Бог простит тебя, - отрывисто произнёс он, - вот тот, кого ты хотела видеть, - он перекрестился, резко развернулся и оставил её одну.

Кира перевела взгляд с удаляющегося священника на могилу, возле которой стояла. На ажурном чугунном кресте значилось: "Монастырский Андрюша. 2 февраля 1886 - 28 февраля 1896. Господи, да будет воля Твоя". Она так и села рядом на простую деревянную лавочку и тупо уставилась на надпись, читая и перечитывая её. Вот, значит, как. Семнадцать лет назад не стало десятилетнего мальчика Андрюши. Но для чего её мозг сплёл занимательную историю их знакомства? Ей стало зябко, хотя июньское киевское солнце жарило во всю. Она медленно поднялась с лавочки и поплелась к ожидавшему её извозчику.

Глава 2

Петербург встретил их роскошной погодой: солнце ослепительно сияло в чистых окнах, во дворах цвела сирень всех оттенков, а фонтаны, разбрызгивая хрустальную пыль, строили над собой разноцветную радугу. Почтительный дворник, сняв новенький картуз, поклонился Полине Ивановне и, подхватив её вещи, побежал к правому крылу дома Лидваля. И вновь то же тягостное состояние узнавания, ставшее уже привычным. Она не только помнила этот тёмно-серый дом с многочисленными зверушками и цветами на стенах и знала, на какой этаж надо подняться на подъёмной машине, а попросту, на лифте, - она даже запах квартиры на третьем этаже узнала едва переступила её порог.

Дорога до Петербурга далась ей нелегко. В голову лезли мрачные мысли, особенно угнетённо она почувствовала себя после встречи с отцом Афанасием. Волны ужаса прокатывались время от времени по телу, перехватывало дыхание, и начинался мучительный озноб. Кира куталась в тёплую шаль Полины Ивановны, пила горячий чай, но согреться никак не могла. Она стала бояться своих воспоминаний. В какой-то момент Кира поняла, что больше ничего не хочет узнавать ни о Штефане, ни о Шурочке. Ей представилось, что она встречается с Эльзой Станиславовной, спрашивает о Штефане, как спросила об Андрее у его отца, и та ведёт к могиле сына. А Шурочка?! При мысли о ней у Киры начинали от дрожи стучать зубы.

Всю дорогу Полина читала модный роман, делая вид, что не обращает внимания на Кирины мучения. Но та время от времени ловила на себе задумчивый Полинин взгляд, от которого на душе делалось ещё тяжелее. Поезд мерно отстукивал вёрсты, приближая их к столице, а Кира гипнотизировала себя, забивая голову разными песенками, лишь бы не возвращаться в мыслях к мужу и дочери.

-Ну-ка, ну-ка, покажите мне скорее эту замечательную девочку, - Софья Григорьевна отодвинула на расстояние вытянутой руки Киру и вертела её в разные стороны, - ну что ж, бледноватенькая, конечно, но это сейчас в моде. Худышка-то какая! А волосы жаль... Но ничего - отрастут. Полинушка, девочке нужен другой гардероб. Кто ж теперь такое носит? Не волнуйся, Кирочка, этим мы займёмся и немедленно.

Кира и не думала волноваться из-за такой ерунды, она "крутила" в голове очередной романс, забивая мысли о ребёнке и муже, и оглядывала гостиную. Взгляд её остановился на огромной картине над диваном: Полина в вечернем платье за роялем смотрит в ноты, а Софья Григорьевна ожидает вступления к арии. Ноты раскрыты, но никаких страшных надписей на странице нет. Спасибо и на этом!

Как и следовало ожидать, ей определили комнату с видом на крепость. Она прошлась, разглядывая темно-синие обои с золотым рисунком "дамаск", тяжелые золотистые шторы и лёгкий тюль, определила на крохотное дамское бюро маменькин сундучок. Теперь она нисколько не боялась, что кто-то его откроет -никто, кроме неё, не сможет это сделать. Присела в венское кресло, задумчиво глядя на летящего в облачной синеве ангела на шпиле собора. Что дальше? Тётя Полина намекнула сегодня, что хотела бы достойно определить Киру. Куда - она не сказала. А чего бы хотелось самой Кире? Тут и спрашивать нечего: найти Шурочку и Штефана. Но как это сделать, если у неё сердце замирало и дыхание прерывалось от ужаса при мысли о том, что она может узнать. И всё же надо решиться и поставить все точки над "i".