Формула счастья

— Значит, ты не только умница, но и красавица! — не столько спрашивая, сколь утверждая, сказал шеф и протянул Светлане цветы. — Поздравляю с окончанием работы, — вполне официально добавил он. Тут же раздался хлопок — Леонид, с гусарской легкостью открыв бутылку шампанского, наполнил стаканы.

— Давайте выпьем за нашу спасительницу, за ее талант, расцветший на ниве бульварной литературы, — поднимая свой стакан, иронично-торжественным тоном произнес Леонид.

Света застыла от удивления. В носу безжалостно защекотало, и на глаза навернулись слезы. Она никак не ожидала такого приема и растерялась, не зная, как реагировать. Предательски всхлипнув, она села на первый попавшийся стул.

От неожиданности Леонид застыл со стаканом в руке, а Татьяна, присев перед ней на корточки, мягкими движениями ладоней вытерла ее слезы.

— Какая же ты все-таки дурочка, — ласково, почти по-матерински сказала она. — Давай лучше поставим цветы в вазу. — И быстро встав, потянула Светлану за собой.

Виктор Васильевич молча наблюдал эту мелодраматичную сцену, очищая апельсин. Женские слезы, всегда вызывавшие у него лишь раздражение, неожиданно тронули его. Положив апельсин на тарелку и вытерев носовым платком липкие от сока пальцы, он вытащил из внутреннего кармана пиджака голубой конверт.

— Кстати, у меня есть приглашение на двоих на празднование Нового года в ресторане «Европейский», и вас, Светлана, я прошу быть моей спутницей.

Еще минуту назад он и не помышлял о таком повороте событий, но, увидев радостное удивление и блеск в глазах девушки, понял, что не ошибся. Ее глаза лучились искренней признательностью, и он невольно почувствовал себя счастливым. Эта девушка скрасит ему скучный полуофициальный прием, куда были приглашены работники ведущих издательств столицы.

— Здорово! — удивленно выдохнула Татьяна. Конечно, сама бы она не хотела провести новогоднюю ночь с шефом, которого, несмотря на свою браваду, слегка побаивалась. Но какова малышка?! С такими способностями ее явно ожидает взлет карьеры, если, конечно, она научится понимать свои преимущества. Мало быть красивой, важно уметь использовать свою красоту, густо приправленную шармом, как крючок с наживкой. Хотя, впрочем, первая жертва уже на крючке. И Татьяна посмотрела на улыбающегося шефа. Пожалуй, такое выражение на его лице она видела впервые.

— Я счастлива, — выдохнула Светлана, — я всегда мечтала работать с интересными и отзывчивыми людьми. Вы столько сделали для меня…

— Не больше, чем ты для всех нас, — ответил Виктор Васильевич, подавая ей стакан с пузырящейся жидкостью. — За наше процветание!

Четыре дня провела Светлана, рассеянно гуляя по московским улицам, разглядывая хмурые лица прохожих. Она заходила в магазины, даже несколько раз осмелилась заглянуть в бутики с их фантастическими ценами и неприступными продавщицами. Света с удовольствием рассматривала нарядную одежду, изящную обувь, украшения. Но все это пока было ей не по карману. На выданный аванс она купила себе новое платье в небольшом магазинчике рядом с метро. Маленькое, черное (о, Коко Шанель!), с большим вырезом, открывающим плечи, оно плотно облегало ее фигуру. Примерив его дома перед зеркалом, она удивилась своей смелости: ей пришлось надеть его прямо на голое тело, и твердые горошины ее сосков дерзко выпирали из-под мягкой матовой ткани, а обнаженные плечи казались вызывающе эротичными. Решив изменить макияж, она подвела глаза темным карандашом и обильно покрыла ресницы тушью, нанесла немного персиковых румян на чуть выступающие скулы и накрасила губы красной помадой. Припудрив нос, она подошла ближе к зеркалу и с удивлением обнаружила, что на нее смотрит вполне зрелая, уверенная в себе и одновременно очень соблазнительная женщина. Незнакомка приподняла бровь и заговорщически улыбнулась ей.

«Как же здорово все складывается!» — думала Светлана. Она даже и представить себе не могла, что светлая полоса ее жизни может так затянуться. Дело в том, что вчера ночью хозяйка квартиры по телефону уведомила ее, что остается в Америке еще на четыре недели, подписав небольшой контракт и продлив визу. Света не успела даже ответить, как голос в трубке превратился в короткие гудки. Еще почти месяц свободы!

С большим трудом Светлана приучила себя мыслить сегодняшним днем, стараясь не заглядывать в отдаленное будущее, но то, что оно будет прекрасным, уже не сомневалась.

Тридцать первого декабря ровно полвосьмого за нею заехал Виктор Васильевич, чисто выбритый, веселый и, как ей показалось, помолодевший. Он вышел из машины и галантно приоткрыл перед ней дверцу. Светлана осторожно села на сиденье, стараясь не зацепить тонкую сетку колготок и в то же время играя роль уверенной в себе дамы, привыкшей ко вниманию и комфорту.

— Я вам так благодарна, Виктор Васильевич….

— Просто Виктор, — вежливо улыбаясь, попросил шеф. — К тому же это вы делаете мне одолжение. У меня свои эгоистические планы: хочу, чтоб мне завидовал каждый мужчина на этом вечере.

Виктор Васильевич был удивлен: он видел эту девушку в третий раз, и в третий раз она его восхищала своими метаморфозами; в первый раз он повстречался с неуклюжим подростком, потом перед ним предстала юная, очаровательная девушка, а сейчас — роскошная женщина. Он был доволен. Вечер, который мог стать похожим на все остальные, где единственным развлечением были свежие анекдоты да икра под водку, начинался вполне удачно. По крайней мере, вместо всегда раздраженной, вечно ворчащей жены, которая уехала на праздники к дочери в Коломну, рядом с ним очаровательная спутница.

Когда они вошли в банкетный зал, где уже собирались стайками его старинные знакомые: маститые журналисты, издатели, чиновники и появившиеся сравнительно недавно владельцы издательств, газет и журналов, — ему показалось, что все повернули головы, как только они переступили порог, и внимательно, как будто только этого и ждали весь вечер, стали разглядывать его спутницу.

— Виктор, представь меня этой милашке, — тут же подлетел редактор спортивного отдела одной из крупных газет. Благодаря своей моложавости он все еще претендовал на роль сердцееда, но по причине преклонного возраста и большой, во всю голову, лысины шансов на это у него было немного.

— Светлана, — представил свою спутницу Виктор Васильевич, — а это Константин Сергеевич, чемпион по бегу на длинные дистанции.

— Очень рада, — пробормотала Света, стараясь вспомнить что-нибудь из последних спортивных новостей, чтобы начать беседу. Но ей не пришлось напрягать память, так как старый бегун, очевидно привыкший к монологам, стал детально расписывать ей свою спортивную биографию. Она вежливо делала вид, что внимательно слушает, оглядываясь по сторонам и рассматривая присутствующих. В основном это были люди старше ее: худощавые либо полные дамы, которых трудно было назвать элегантными, много курили; мужчины в строгих костюмах и при галстуках о чем-то горячо спорили. Обстановка ожидания делала людей немного напряженными, а их разговоры — натянутыми и чуть более громкими, чем им следовало бы быть.

Виктор Васильевич принес вино, и Светлана с явным облегчением взяла бокал, ощущая приятную прохладу тонкого стекла.

— Вам здесь нравится? — поинтересовался шеф, когда бывший чемпион переключил свое внимание на жилистую даму у стойки, с удовольствием поглощающую бутерброды.

— Занятно, хотя пока не слишком весело.

— Ничего, от скуки есть очень хорошее лекарство, и оно у вас в руках. Вино неплохое, хоть я и предпочитаю коньяк, а за неимением оного пью, как всякий русский человек, водочку. Может, и вам чего-нибудь покрепче?

— Нет-нет, спасибо, все отлично, — отказалась она, хотя вино показалось ей чересчур кислым. Но чтобы почувствовать себя уверенней, она выпила весь бокал.

— Не вздумайте робеть, вы сегодня слишком красивы для этого, — шепнул он ей на ухо, подводя к оживленно болтающей компании из трех мужчин и одной женщины, высокой, крупной брюнетки с большим носом.