Страница 3 из 6
Так апосля всех в одно хозяйство собрали, елка-моталка. Ниже Джанго Гвасюги построили. Зачем так делали? Теперь все там в одной куче живем. Как живем - сам видел.
Бесспорно, многое изменилось в жизни удэгейцев, но основные занятия остались прежними. Летом охотники заготавливают панты*, корень женьшеня, элеутерококк, кору бархата амурского, ягоды лимонника, винограда. Осенью и весной ловят рыбу. Зимой промышляют пушнину, диких зверей.
*Панты - неокостеневшие рога изюбря, пятнистого оленя, марала. В пантах заключена большая сила:
старикам она возвращает молодость и радость, у больных изгоняет хворь.
Бывалый промысловик, взволнованный воспоминаниями замолчал, курил трубку за трубкой. В палатке слоился сизый дым.
Я вышел подышать свежим воздухом и застыл, потрясенный.
Взошедшая полная луна озаряла тайгу невообразимо ярким сиянием. Небо не черное, а прозрачно-сиреневое, и на нем не сыскать ни единой звездочки. Кедры вокруг - словно былинные богатыри, В просветах между ними вспыхивали бриллиантовыми искорками крупные снежинки. Река перламутром выливалась из-за поворота и, тускнея, убегала под хребет, заглатывавший ее огромной пастью. Было ощущение, что я попал в сказку!
Позвал Луксу. Он тоже потрясен, и что-то шепчет на своем языке. Притихшие вернулись в палатку, опять пили чай, но, не выдержав, я вновь вышел под открытое небо и долго еще стоял любуясь эдакой неземной красотой. От избытка чувств вонзил в тишину ночи полурев-полустон. Эхо, недовольно откликнувшись, заметалось по распадкам и стихло в сопках.
8
ТАЕЖНАЯ АЗБУКА
Утром, пока в печке разгорались дрова. Лукса успел одеться, умыться.
Подогрев завтрак, он растормошил меня:
Вставай, охоту проспишь.
вылез из спальника, размял затекшие ноги и налил в эмалированную кружку чай.
Ты умылся? - спросил Лукса.
Холодно, - поежился я.
Холодно, холодно, - передразнил он. - Как со вчерашним лицом ходить будешь? Тайга пугаться будет. Соболь уйдет, елка-моталка.
Поневоле пришлось натянуть улы и выйти на мороз. Зачерпнул и обдал лицо студеной водой. От первой пригоршни сжался, как пружина - ох и холодна! Вторую уже не почувствовал, а третья даже вызвала прилив бодрости. Настроение сразу поднялось, захотелось поскорее приняться за дела. Тут на дне ключа я заметил золотистые чешуйки, вымытые водой из кладовой сопок. Интересно, что это за минерал? Подцепил на лезвие ножа одну пластинку и понес Луксе.
Я не понимаю в них, - простодушно признался он. - Может, это кусочки чешуек ленков.
На золото смахивает.
Может и золото. Раньше китайцы мыли его здесь. Такие чешуйки и в соседних ключах есть.
После недолгих сборов Лукса повел учить меня премудростям промысла пушнины.
Мягко ступая, он легко лавировал в густых зарослях: только суконная шапка-накидка мелькала в просветах леса. Мне приходилось то и дело ускорять шаг, чтобы не отстать. Большое преимущество в росте не выручало. Умение Луксы безошибочно выбирать самый удобный путь в густой чаще просто поражало. И если я пытался самостоятельно найти более короткий и удобный проход, то отставал еще больше.
9
При ходьбе охотник не расставался со специальным ясеневым посохом, - важной принадлежностью каждого удэгейца-промысловика. Верхний конец посоха широкий, в виде лопаточки. Им пользуются для маскировки капканов снегом. В нижний же, вставлен кривой клык кабарги, прочный и острый, чтобы рулить и тормозить при спуске с крутых склонов.
остановками миновав пойменный лес, полезли в сопки. В дороге Лукса учил читать следы, определять их свежесть:
Гладкий, округлый след - у здорового, упитанного соболя, а узкий, неровный - у слабого, худого. У такого и шкурка плохая. Мех редкий, тусклый. У сильного соболя мах прыжков широкий, стежка спокойная, уверенная. В теплую снежную погоду ходит только молодняк, да и то крутится возле гнезда. Соболь шагом не ходит, не трусит, а скачет, становясь на обе лапки одновременно. Бежит обычно двухчеткой: задние лапы точно попадают в след передних. Бывает, что соболя "троят", очень редко "четверят".
Что такое "четверят"?
Это значит - одна или обе задние лапы не попадают в след передних. Случается такое во время гона и при скрадывании добычи.
Лукса показывал, как ставить капканы на норку, соболя, колонка. Я старательно впитывал все, что говорил наставник и усвоил, что успех охоты зависит прежде всего от того, насколько удачно выбрано место для ловушки
от искусства её маскировки.
На излучине реки вспугнули рябчиков. Лукса сбил одного петушка. Птицы
шумом разлетелись в разные стороны. Одна из них спланировала на ель неподалеку от меня. Стараясь прятаться за стволами, я приблизился и выстрелил в неясный контур. Рябчик камнем упал вниз. Подбежав, ничего кроме разбросанных по снегу перьев не нашел.
Обойдя впустую вокруг дерева несколько раз, покричал собак, но тех и след простыл. Удрученный, пустился догонять наставника. Узнав про оставленную дичь, он нахмурился.
10
Ой манга*, ой манга. Без пользы пропадать будет! Показывай, где стрелял.
Осмотрев разнесенные ветром перья, Лукса поплевал на палец, поднял его вверх, юркнул в кусты и, немного покопавшись в снегу, вынул убитую птицу.
На протоке встретился свежий след белки.
На жировку пошла, - отметил Лукса.
Почему на жировку? Может, наоборот, - предположил я.
Охотник глянул удивленно.
Ты своей башкой совсем не думаешь. Не видишь - прыжки большие, лапки прямо ставит - легкая пока. Поест - потяжелеет, прыжок короче будет, лапки елочкой начнет ставить.
Сколько же нужно наблюдательности и зоркости, чтобы подмечать все это... Я смущенно молчал. Да и что я, городской житель, мог поведать об этом следе? Только то, что он принадлежит белке.
Под елями кое-где виднелись смолистые чешуйки шишек, выдавая места ее кормежки. Наставник, улыбаясь, спросил:
Видишь, белка кормилась?
кивнул.
А где она шишку взяла? Как думаешь?
Как где? На ели.
Лукса покачал головой:
Эх ты, грамотей! - из-под снега. Чешуйки плотной кучкой лежат. Белка внизу сидела. Когда на дереве сидит, чешуйки широко разбросаны. Чем выше, тем шире.
этот момент раздался быстро удаляющийся треск сучьев. Мы побежали посмотреть, кто так проворно ретировался, и увидели следы громадных прыжков. Тут же лежка в виде овальной ямки, промятой до земли.