Чужая игра

В комнате было жарко. В нос ударил спертый запах спиртного будто пили уже неделю не проветривая. Решившись, Дима приоткрыл дверь шире, обнаружив сгорбившегося Мишу, сидящего на кровати спиной к выходу. Вот великан шевельнулся, поднося бутылку ко рту. Раздалось бульканье вливаемой в горло настойки.

Дима, вспомнив про оборотней, быстро проверил ауру. Все оставалось по прежнему, ошейник защищал от проклятия. Толкнув скрипнувшую дверь, он вошел в комнату. Казалось Михаил ничего не слышит, продолжая раз за разом прикладываться к бутылке.

Стараясь не шуметь, Дима прикрыл за собой, после чего обошел кровать стараясь не наступить на пустые бутылки, всюду разбросанные по полу.

- Миша, - тихо позвал он друга.

Повернувший голову великан сначала, казалось, не узнает знакомое лицо. У него был какой-то потухший пустой взгляд долго и беспробудно пьющего человека.

- Ты что сотворил с собой? - поразился Дима.

- Диана? Ты вернулась! Я знал, что ты вернешься.

- Конечно вернусь, у нас дела еще вроде как, а ты пьешь сидишь. Где Шанти вообще? Вы чем тут занимались?

- А... Эта... Опять наверное поперлась к академии. Разведчица мать ее.

- Ну хоть она делом занята. Тебе вот смотрю некогда.

- Ты вернулась, - пьяно улыбнулся великан. - Знаешь сколько надо выпить этому телу?

- При чем тут тело? Если мозг похоже маловат.

- Диана, - схватил за руку великан. - Я так ждал тебя. Я люблю тебя. Знаю, что это неправильно и все равно люблю.

- Эй, - пощелкал пальцами перед глазами мужчины Дима. - Не теряй концентрацию. У нас дело есть, какая любовь.

Дима попытался аккуратно отобрать руку, но Миша не отпускал. Отложив бутылку, он второй рукой провел по ладони, глупо улыбаясь.

- Миш, успокойся, ты сам все прекрасно знаешь. Это не правильно.

- Что неправильно? - спросил здоровяк, настойчиво потянув на себя.

- Меня не интересуют мужики.

- Это потому, что у тебя нормального мужика не было, - хватая за талию, повалил Диму на себя парень.

- Ты что творишь? Остановись, идиот!

- Диана, - горячо шептал Миша, обдавая запахом перегара. - Я тебя люблю. Все для тебя сделаю. Останься со мной.

- Отпусти!

Но разгоряченный мужчина и не думал отпускать. Перевернувшись, он перехватил руки жертвы, удерживая за запястья могучей лапищей своей левой руки.

- Ты будешь моей. Никакая Марго с тобой не сравнится. Как-же я был слеп, связавшись с этой стервой.

- Миш, давай ты отпустишь и мы сделаем вид, что ничего не было.

Великан казалось не слышал никаких просьб. Постепенно, Дима начал осознавать ужас ситуации. Похоже долгое и беспробудное пьянство повлияло на друга, поглощенного своей идеей фикс.

- Ты с ума сошел, - просипел он, придавленный могучим телом, все активнее сопротивляясь. Даже не смотря на то, что великан много выпил, силы были неравны. С настойчивостью танка он, задрав юбку, принялся раздвигать ноги. Послышался треск рвущейся ткани.

- Миша, остановись! Не надо! - извивался Дима, теперь уже пытаясь не просто вырваться, а ударить. Ужас от того, что должно было произойти дальше, сковывал мысли, оставляя только одну: ' Сейчас этот придурок меня изнасилует!'

Вот великан бормоча перегаром про любовь, полез куда-то вниз. Дима почувствовал, как с него сдирают с треском белье, от чего ужас затопил мозг, вытеснив все остальное. Глядя в сгораемые похотью глаза, он чувствовал, как что-то твердое уперлось в ногу с внутренней стороны бедра. Не желая даже думать об этом, Дима из последних сил забился извиваясь на кровати, от чего у Миши не получалось совершить движение, к которому он так стремился. Отвлекаясь, великан отпустил руки жертвы, хватая ее за талию, чтобы не могла увернуться. Этого было достаточно.

Руки Димы сами собой рванулись к горлу, срывая ошейник. Тело начало меняться. Застывший между ног Михаил переменился в лице. Сначала он непонимающе смотрел вниз, потом посмотрел красными наливающимися яростью глазами на лицо Димы, после чего, взревев словно раненый зверь, вскочил. Потрясая кулаками, он схватил столь желанное и столь ненавистное теперь тело. Дима удивленно почувствовал, что летит через комнату, когда встреча со стеной оборвала все мысли.

Схватившись за голову, великан сел на кровать, горько зарыдав. Просидев так минуту, он заметил, что тело, лежащее в углу сломанной куклой, не подает признаков жизни. В ужасе, расшвыривая в стороны пустые бутылки, великан бросился на колени и подполз к Диме. Попытался проверить пульс, но трясущиеся руки не могли найти жилку на шее. Подняв тело за плечи, в отчаянии Миша начал трясти его, отчего голова моталась из стороны в сторону.

- Что я наделал, - прошептал великан, бережно ложа друга обратно на пол. - Боже, что я наделал! Дима, очнись! Твою мать, я убил его. Что я наделал!

Вскочив с пола, великан стал метаться по комнате, схватившись за голову. Он все еще был пьян. Швыряя через комнату Диму, он никак не мог предположить такого результата. Теперь, если Дима мертв, он больше не увидит Диану. Тут ему на глаза попался ошейник, отлетевший в угол, валявшийся на полу среди пустых бутылок. Схватив полоску, Михаил осторожно застегнул ошейник вокруг шеи лежащего тела. Под действием магии Диана вернулась, но все также не подавала признаков жизни.

Рыдающий Миша сидел рядом, стараясь запомнить любимые черты. Через час, когда плакать казалось нечем, он, собрав вещи, подошел к лежавшей раскинув руки на полу Диане. Наклонившись, Миша потянулся было поцеловать бездыханное тело, но остановился буквально в сантиметрах, накрыв свое лицо раскрытой пятерней руки. Широко раскрытые глаза великана выражали бесконечное горе. Осторожно, будто боясь потревожить, он откинул выбившийся локон со лба девушки, после чего, решительно встав на ноги вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Глава 55

Максим

Выспавшийся, отлично чувствовавший себя Максим, бодро шагал по коридору в сторону покоев новоявленного принца. Придворные и слуги почтительно уступали ему дорогу, узнавая близкого друга императорского сына. Видя такое раболепие, маг презрительно морщился. Ему было немного завидно новое положение Паши, но вспоминая свою бурную молодость, он четко определился - такая власть, временна как погода за окном. Сегодня они кланяются и лебезят, а завтра... хорошо если просто не заметят. Хуже, если вспомнят свое унижение.

'- Нет. Такая власть конечно хороша, но мне нужно больше. Лучшая та власть, которую можешь унести с собой,' - думал Максим рассматривая дорогие интерьеры дворца. Еще в самом начале приключения, впервые открыв магическую книгу, мужчина понял: - настоящая власть, это магия. Сила, когда можешь отнять жизнь взмахом руки. Умения которые ему достались, касались магии стихий, но он был уверен, что его знания лишь малая часть от большой новой реальности. Ритуал в подвале Баргофа, мощь королевского мага, постоянно занимали мысли Максима во время путешествия. В сравнении с перспективами магии, амбициозность и желание Паши стать значимым, откровенно веселили мага. Впервые в жизни, он жаждал учиться. Читать книги, изучать магическое ремесло.

Второе место в мыслях Максима занимала Диана. Баба получившаяся из никчемного Димы, оказалась сексуальной штучкой. Ее немного портило вечно обиженное выражение лица, но в своих фантазиях Максим видел это лицо с совершенно другим выражением. Он горел и грезил этой идеей как ребенок ждущий подарок на праздник. В прошлой жизни, у него было множество женщин, красивых и не очень, страстных и равнодушных. Но при мыслях об этой женщине, он неизменно испытывал возбуждение. Всякий раз, сжимая в руках разгоряченное, бьющееся в оргазме тело Ирины, он представлял на ее месте Диану.

До недавнего времени, его останавливало только два обстоятельства. Первое - проклятый дознаватель, казавшийся опасным типом, вертевший попаданцами как хочет. Вторым обстоятельством было то, что Диана была хорошим союзником. Парень похоже не вполне понимал, какой мощью он обладает в образе целительницы. Большую часть времени он ныл и причитал по поводу потерянных мужских признаков, хотя в его случае это было не великой потерей. Максим был глубоко уверен, что рано или поздно, но подчинит себе слабохарактерную блондинку.