Тайна озера Кучум

не упасть лицом в грязь, пояснил, что сегодня трусы одевать не

надо, потому что погода хорошая будет. А вот солить кашу надо

обязательно. И, увидев, что его все слушаются, довольный сел

на свой спальник и стал забивать трубку табаком.

Через час небольшая поисковая экспедиция из шести чело­

век уже заканчивала завтрак. Загбой начисто вылизал из своей

чашки все гречневые крупинки и, допивая вторую кружку чая,

аппетитно хрустел сладкими сухарями. Асылзак с интересом по­

глядывал в общий котёл, надеясь на ещё одну порцию добавки.

Очень уж ему понравилась гречневая каша с олениной, сдобрен­

ная сливочным маслом, да и проворная молодость требовала

высококалорийной пищи. Мухой важничал, стараясь казаться

проницательным, следил, чтобы каши хватило всем и поровну,

но не замечал за собой, что уже подчищает третью миску с едой.

Костя на правах дежурного по кухне зачерпнул из казана добрую

порцию каши, бухнул её в чашку Асылзаку. Мухой недовольно

посмотрел на сына, глухо буркнул себе под нос:

— Не нато сильно кормить парня, на лыжах плохо хоти путет.

Загбой защитил своего помощника:

— Пусть кусает. — И многозначительно добавил: — Зивот

знает, для чего нузны ноги. Голотного оленя ведут позади ка­

равана.

Мухой потупил глаза, русские с уважением посмотрели на

эвенка. Залихватов доел свою порцию, взялся за чай и, пользуясь

минутной паузой, обратился к проводнику:

— Ну что, Загбой Иванович, сегодня как пойдём?

Охотник немного помолчал, закурил трубку, ответил:

— Отнако нато ходи на запад. Там перевал путет. Под пере­

валом — чина. Там искать второй след путем.

— Какой такой второй след? — переглянулись русские. —

А что, был первый?

— Был, отнако. Утром с Асылзаком хотили оленей ловить,

У ручья вител ель потгоревшую, снизу ветки почернели, как

69

ВЛАДИМИР ТОПИЛИН

от костра. Потгоревшее дерево одно, — показал один палец. —

Значит, людей мало спи. Хотел ещё слет искать, но снега много.

Мало-мало копал, вот что нашёл.

Загбой полез в карман, вытащил небольшую, рваную тря­

почку. Бережно положив на ладонь, следопыт поочерёдно поднёс

к лицам русских свою находку и значимо покачал головой:

— Тряпочка лежи у костра. Такой тряпка могла пыть только

у лючи.

— Почему? — воскликнул Залихватов.

— Смотри, витишь, на ней нарисованы цветы, ягода, трава.

— Да, может быть, это обрывок носового платочка или от ки­

сета... — загадочно произнёс Костя. — Ну и что из этого? Такие

платки могут быть у кого угодно.

— Эко! Отнако не латно каваришь. Кисет мышь кушай не

будет, тапак пахнет. Тут мышка кушай, может пыть, сало пыло,

крупа.

— Мешочек под продукты? — воскликнул Миша.

Загбой согласно покачал головой:

— Карашо кавари, правильно.

— Но почему именно русские могли такой мешочек за­

быть?

— Эко глупый, как тугутка, кто позовёт, туда и пежит. Где ты

видел, чтобы моя Ихтыма рисовала цветы? Хындырга рисует

лося, Уля амикана, Ченка оленя. Наша зенщина рисует и шьёт

охоту, как мы зверя тапывай. Эти цветы рисуй и шила русский

зенщина. Только русский зенщина рисуй цветы. Какой зенщина

в тайге живёт, охотой промышляет, цветы не рисуй.

Все напряженно молчали. Так просто объяснить мог бы

только наблюдательный Загбой. А тот спокойно продолжал:

— Вот еще смотри, — вытащил из другого кармана окурки. —

Витишь, люча кури.

Залихватов, уже не задавая вопросов, молча приоткрыл рот.

Костя и Миша с интересом привстали на ноги.

— Почему так? — Загбой приподнял свою трубку. — Смотри,

я курю трупка. Мухой кури трупка. Асылзак путет кури, путет

носи трупка. Пашто так? Да так, что в тайга пумага нет. Только

люча носит с сопой пумага и крутит табак. Понятно?

70

ТАЙНА о з е р а к у ч у м

Все согласно закачали головами, куда уж проще! Всё разжевал

и в рот положил! Но Загбой не останавливается. Спокойно, без

лишних эмоций, как будто жуёт черемшу, пошевелил губами

и дополнил:

— Ещё там трова были. Пилой пили.

Тут уж Залихватов догадался сам:

— Да, это точно. Хакасы, буряты и эвенки с собой пилу не

носят. С пилой могли ехать только русские.

— Ладно кавари, правильно. Вот и я кавари, что там, у ручья,

ночуй люча. А ваши или нет — не знай.

— А как узнать? И наша ли экспедиция, костёр-то всего один.

У одного костра могут переночевать два, три, четыре человека.

Но не двадцать пять... Допустим, если это наши, всего несколько

человек, то где остальные? И почему они оказались с этой, с вос­

точной стороны гольца, когда партия шла с запада?

— Эко! На снегу писано, отнако, смотреть путем, куда хоти,

откута шли. Может, ещё что узнаем, — обнадёживающе сказал

Загбой.

— Но как увидеть?! Кругом снег, зима, декабрь. Раньше надо

было, хотя бы на пару месяцев назад... — с тоской покачал голо­

вой Залихватов. — И куда теперь идти?

Все посмотрели на Загбоя. В этот момент он был единственной

надеждой, следопытом, кто мог хоть немного видеть под снегом

и прочитать то, что было недоступно простому глазу. Перед тем

как выдать единственно правильное решение, понимая, что вся от­

ветственность за исход поисковой экспедиции легла на его плечи,

задумался. Но ненадолго, потому что мысли в его голове в этот

момент подсказывали только один вариант дальнейших поисков:

— Отнако все тароги ветут к Кучуму, — он махнул рукой в сторону

невидимого гольца. — Ходи тута нато. Если люча хоти оттута, то

хоти через перевал. А если тута, потнимайся рятом с ним. Так только

могут телай люча. Кыргызы там не хоти, моя знай. Кыргыз хоти за

Часки. Тарога отна, нато хоти на Кучум, там слеты ищи, — пояснил

Загбой и посмотрел на Залихватова. — Правильно ли я говорю?

— Что же ты меня спрашиваешь? Ты нас ведёшь, тебе и карты

в руки! Надо так идти, значит, мы пойдём за тобой, — ответил

Николай Иванович.

В Л А Д И М И Р т о п и л и н

— Тогта сити не нато, тень короткий, хоти нато, — вскочил

Загбой на ноги и пошёл увязывать на оленя вещи.

Вторую неделю по тайге идёт поисковый караван. С тех пор

как люди покинули долину Хабазлака, прошло одиннадцать

морозных, невероятно долгих ночей. К подобным переходам Заг­

бой привычен, для него ночёвка под открытым небом (гилиун)

равносильна тёплой постели в русской избе. Закалённое тело

охотника не знает неудобств. В его меховом, оленьем спальнике

всегда сухо, тепло, уютно. Жаркая нодья согревает спину. Огонь

ласкает следопыту спину и ноги. А если спина и ноги тёплые, зна­

чит, у человека отдыхает весь организм. Стоит Загбою укутаться

в спальник, как через минуту его сознание погружено в сон.

А утренний рассвет будит его разум бодрым и здоровым.

В подобном состоянии пребывают Мухой и Асылзак. При­

вычные к трудностями и лишениям отец и сын не страдают

бессонницей, чувствуют себя превосходно, так, как будто ночь,

проведённая в меховых спальниках, прошла в тёплой юрте.

А вот русские — начальник экспедиции Залихватов Николай

Иванович и его помощники Костя и Миша — выглядят неважно.