Страница 18 из 40
Филиппов еще раз отхлебнул из бокала, фроггс последовал его примеру, и Седов, наконец, решился - вряд ли на тело метаморфа подействует даже смертельный яд. Вкус напитка показался ему просто божественным. И алкоголя там было вполне достаточно. В голове сразу же слегка зашумело.
- Давненько я не пил хорошего райха, - причмокнул языком колонист, допивая напиток. - Но, кажется, вкус его изменился с тех давних пор. Пожалуй, слегка горчит. Да и запах немного другой, - он пристально посмотрел в глаза фроггса, а Седов с ужасом понял свою ошибку - райх действовал не на тело, а на сознание. И его организм не воспринимал сильнейший наркотик, как яд, и потому не защищал хозяина.
- Ничего страшного, просто местная рецептура, - ободряюще сказал супер-кард. И, обернувшись к Валерию, с улыбкой произнес малютинскую условную фразу:
- Знаете, на Земле мне больше всего понравился Альтаирский проспект.
Не обращая внимания на собеседников, колонист повертел опустевший бокал в грубых коротких пальцах, поднес к лицу, принюхиваясь, потом поднял на фроггса слегка расфокусированный взгляд и с пьяным вызовом сказал:
- А ведь я знаю, чем пахнет твой райх. Кто-то туда добавил чистый хнейр. Решил нас отравить, гад?
Седов пошатнулся. Это был полный провал.
Никто в зале, кроме Нееттерхафс, не обратил особого внимания на двух гуманоидов, которые, слегка пошатываясь, направились к выходу в сопровождении фроггских офицеров, занятых неспешной беседой.
- Вы уверены, господин, что поступили правильно? - спросил у отравителя Ифтырах.
- Если все, что мне наговорили об этом парне, правда, он справится, - холодно ответил супер-кард. - Ну, а если нет, то тем более не жаль.
- Ну а второй? - настойчиво продолжал адъютант. - Он ведь...
- Не нужно лишних имен, - оборвал его начальник. - За него хорошо заплатили. - И, растянув лягушечью маску в саркастической ухмылке, добавил:
- Зато об исходе корских переговоров можно больше не беспокоиться.
Глава 6
Лес
Зоро шел по лесу, а лес все не кончался.
"Где же тут выход?", - подумал Зоро.
"Долго он еще будет кружить возле одного дерева?"- подумал лес.
Анимешный анекдот
Седов очнулся от незнакомого запаха. Пряный горьковатый аромат растений заставил самопроизвольно активироваться вживленный еще на Детской планете адаптер. Опасность! Где? Откуда? Валерий встряхнул головой, пытаясь избавиться от тупой пелены, обволакивающей сознание, и с трудом приподнял потяжелевшую голову. Вокруг был лес. Незнакомый, чужой, и, по всей видимости, очень опасный - индикатор адаптера дошел до шкалы "несовместимо с иной биологической жизнью".
. Скособоченные исполины окружали крохотную полянку, сплетаясь ветвями так, что о цвете неба можно было только гадать - и ведь должно же было над ними быть какое-то небо? Кора деревьев, синяя до черноты, лупилась, обвисала клочьями, обнажая крупные проплешины на голых стволах. Иссиня-черную поросль подлеска дополняли синюшные кусты с крупными ягодами, испускавшими особенно сильный аромат. Вокруг раскинулось царство растений без малейшего шевеления животной жизни. Лес был мертвым, пустым - вернее, он был бы пустым, если бы не они, люди.
Седов, наконец, сообразил, что находится на поляне не один: рядом, тоже оглушенный ядовитым ароматом, сидел, прислонившись спиной к синему стволу, уже знакомый колонист. Как его там звали? Да, Филиппов. Живой.
Колонист механически мотал головой, пытаясь сбросить оцепенение, но держался неплохо - а ведь судя по показаниям индикатора, он уже давно должен был корчиться в судорогах агонии или застыть неподвижным телом. Товарищ по несчастью оказался крепким орешком. Как ему удалось очнуться - тоже помог адаптер или какой-то особый иммунитет, Седов мог только предполагать.
Интересно, сколько времени пленники уже провели здесь? Час? Два? А может быть, времени прошло намного больше, и он уже безнадежно опоздал на переговоры? Может быть, к этому и стремились похитители? Понять было невозможно. Наручный комм бесследно исчез. Внешний адаптер с комбинезона тоже. Все попытки поймать хоть какой-нибудь ментальный контакт ни к чему не привели. Лес напрочь блокировал телепатическое общение.
Валерий впервые за долгие годы почувствовал, что такое полное ментальное экранирование. Синий кошмар глушил любую меслеграмму, любой мыслеобраз. Седову казалось, что он одновременно оглох и онемел: ему, супер-переводчику, способному поболтать с блуждающим где-то там на просторах Вселенной энергоном, не удавалось почувствовать даже эмофон сидящего рядом человека. Черно-синий лес одурманивал пленников, усыплял, пытаясь высосать из них жизненную силу.
-А вот хрен тебе, - буркнул Седов, условным кодом активируя многослойные защитные барьеры, созданные когда-то золотой чашей Раваны. Кто бы мог подумать, что ему придется воспользоваться артефактом Предтеч против каких-то кустарников и деревьев! Подавленный ментальной немотой, дипломат даже не сразу среагировал на обращенную к нему звуковую речь.
-Эй, парень, ты что, оглох? - спросил Филиппов. В лесу он, казалось, уже почувствовал себя своим - оживился, насторожился, подобрался. Седову почудилось, что колонист тоже настойчиво пытается прощупать мыслефон леса. Он даже хотел сказать товарищу по несчастью, что занятие это совершенно безнадежное, но сразу же передумал - пусть тот убедится сам.
Реакция Филиппова не заставила себя ждать.
- Однако, крутые ребята! - хмуро пробормотал колонист, адресуясь неизвестно к кому, и. вытащив из кармана куртки нож, поднес к лицу.
Валерий, с недоумением наблюдавший за действиями колониста, наконец, понял, откуда взялись необычные мелкие шрамы на его лице: сделав на щеке небольшой надрез, Филиппов смочил в крови кончики пальцев и потянулся к стволу ближайшего дерева, потом еще одного и еще нескольких. После прикосновения к черной коре совершенно чистые без единого пятнышка крови пальцы вновь возвращались к надрезу, а затем тот на глазах стягивался, оставляя характерную метку. Перехватив взгляд оцепенело наблюдавшего за варварским ритуалом землянина, колонист хитро подмигнул:
- Но и ты, брат, силен! Чтобы неподготовленный чужак так хорошо держался в лесу голодного о'кхнейра, первый раз такое вижу!
- Чего тут держаться, - угрюмо пробормотал Валерий. - Не съедят же меня эти твои дружки, - он брезгливо кивнул на сине-черные стволы деревьев, которые, вкусив человеческой крови, зашевелили ветками, бесшумно зашумели, словно пытаясь что-то сказать щедрому кормильцу.
- Они бы и съели, если б смогли, - бодренько объяснил Филиппов. - А раз не едят, значит, не могут. По идее-то, ты давно уже должен был бы валяться без сознания в кустах беспомощной тушкой, теряя последние мозги. Ан нет, сидишь вон, в полном своем уме, еще и разговоры разговариваешь. Значит, силен, молодец!
Похвала почти незнакомого человека, пусть и не совсем заслуженная, почему-то взбодрила, заставила встряхнуться. К тому же, с началом филипповского ритуала давление синего леса ощутимо ослабло, стало терпимее.
- Может и мне так попробовать? - спросил Валерий, кивнув на окровавленные пальцы, которыми колонист подкармливал очередной ствол.
- А отчего не попробовать, попробуй, - охотно согласился Филиппов. - Хуже не будет. А если и будет, то не нам. Может даже, чего и выйдет. И мне полегче - кровь, знаешь ли, не водица. Хоть и нужно чуток отдать, а все одно жаль. Личико-то не боишься попортить? Дипломат все ж таки, вывеска солидная нужна.
- Как-нибудь, - буркнул Седов, не вдаваясь в объяснения. Любой из филипповских шрамов опытный косметолог убрал бы за несколько секунд без всяких операций. Простейшее дело. Это ведь не пересадка личности или обмен тел, которые ему, Седову, уже довелось пережить. Да и ему ли, взрослому человеку, мужчине, бояться шрамов? Когда-то, в детстве, Валерий о них мечтал. Да и нечего ему было бояться сейчас - какие шрамы могут остаться на теле метаморфа? Валерий усмехнулся, вспомнив глупые детские страхи.