Последний аккорд

— Поздравляю! — улыбнулся Голд, когда сын отыскал его. — То, что ты делаешь, впечатляет.

— Рад, что тебе нравится, — пожал плечами Адам, немного расстроенный. — Не пришла.

— Я заметил.

— Но я не жалею.

— Я рад. Потому что не о чем, — поддержал Голд. — И ты не опозорился.

— Может, потому что она не пришла? — отшутился Адам.

— Может! — усмехнулся он, обнимая сына за плечи. — Пойдём-ка отсюда, а то тут слишком много людей. И вообще я бы где-нибудь пообедал.

Беспокойство постепенно оставило Голда, потому что он верил в благоразумие сына. Адам всегда был предельно осторожен и обходился без травм и ранений. По крайней мере родители об этом не знали. Сложно было поверить, что он может сам себе навредить.

На следующий день они хотели уехать, но Голду неожиданно позвонил старый друг и задержал ещё на день.

— Здравствуй, Руперт, — прозвучал голос старого знакомого. — Некто видел тебя в городе.

— Мистер Брэдфорд! — Голд и обрадовался, и насторожился. — Рад слышать.

— Почему бы тебе не навестить меня? — пригласил он. — Вместе с твоим спутником, разумеется.

— Ричард, я…

— Я настаиваю! Много времени не отниму. Даю слово.

— Я должен спросить своего спутника, — настоял Голд.

Он не знал, хотел ли правда видеть старого босса, отчасти надеялся, что Адам идеи не одобрит, но сын согласился и даже проявил интерес, а потому утром следующего дня они подъехали к особняку Брэдфорда.

Им открыла горничная, но Ричард появился сразу же, будто поджидал их.

— А вот и он! Руперт Голд! Сколько лет!

— Ричард Брэдфорд! Да, немало.

Они пожали друг другу руки. За последние годы Ричард мало изменился, чуть больше поседел, но не более. Всё тот же хитрый взгляд, всё та же хищная улыбка.

— Твой сын? — Ричард кивнул в сторону Адама.

— Да.

— Я — Ричард Брэдфорд, — он протянул Адаму руку. — А ваше имя, молодой человек?

— Адам Голд, сэр, — вежливо улыбнулся Адам и ответил на рукопожатие. — Рад знакомству.

— И мне приятно! Ну, не будем задерживаться в дверях. Прошу!

Они прошли за Ричардом в просторную, со вкусом оформленную гостиную, расположились напротив Ричарда за невысоким столиком, заваленным различными вещами, свидетельствующими о том, что хозяин дома обитал в основном именно здесь. Им подали чай и небольшое угощение: от большего они сами отказались, не планируя надолго здесь оставаться. Ричард рассуждал о погоде и о чае, расспросил их о том, чем они занимались в Нью-Йорке, и слушал внимательно, хотя Голд знал, что Ричарду это совсем неинтересно.

— Значит, ты окончательно отошёл от дел? — спросил Голд, когда рассуждения завершились.

— Да. И сделал это на своих условиях, — весело подтвердил Брэдфорд. — Не без твоей помощи. Честно, я до сих пор удивлён, что ты нашёл способ выполнить свои обязательства, даже когда уехал в свою глушь. И при этом не взял своей награды.

— Награда не пригодилась бы в моей глуши, — ответил Голд. — Я всего лишь выполнил условия нашего соглашения.

— Всего лишь! Твой отец скромничает, Адам! — проговорил Ричард. — На самом же деле, он — истинный джентльмен, коих осталось немного. Есть чем гордиться.

— Глупости! — отмахнулся Голд, чуя, как его исподволь начинают соблазнять.

— Да, есть, — кивнул Адам.

— Теперь моя самая страшная неприятность — сломанный лэптоп.

— Может, я могу починить? — предложил Адам, который уже несколько минут присматривался к единственному предмету, который Брэдфорд не стал убирать далеко от себя.

— Адам! — одернул Голд.

— Отчего нет? — улыбнулся Ричард. — Я буду только благодарен. Что нужно?

— У меня всё своё, — улыбнулся Адам, взял лэптоп и удалился к другому столу, более подходящему для его целей.

— Отличный парень! — одобрительно кивнул Ричард Голду. — Тебе точно есть чем гордиться.

— О, им я горжусь! — ответил Голд. — А больше нечем.

— Переубеждать не буду. Руперт, ты не думал вернуться?

— Пока я не могу, — безапелляционно ответил Голд.

— Почему?

— Это сложно объяснить. В общем-то дело в моём младшем ребёнке.

— Даже не знаю, что сказать, не имея представления о положении вещей. С ним всё…

— Он в порядке, — заверил Голд. — Просто, ты сам знаешь, как бывает. Перемены не всегда положительно влияют на людей. Нужен подходящий момент.

— Полагаю, я должен тебе услугу.

— За которой я могу не прийти.

— А я вот вынужден просить об одной, — улыбнулся Ричард Брэдфорд.

— Ха! — воскликнул Голд. — Я знал, что ты меня не просто так пригласил!

— Нет, я искренне рад встрече, — притворно рассердился Брэдфорд и нарочито сдвинул брови, — и совершенно не жду согласия.

— Что за услуга?

— Передать письмо мистеру Монро.

— Почему я? — удивился Голд крайне простому и несуразному предложению. — Это может сделать любой курьер.

— Мне важно, чтобы это сделал именно ты, — спокойно и доверительно сказал Ричард. — Поверь, жалеть тебе не придётся, но если откажешься, я пойму.

Он вытащил из внутреннего кармана пиджака заранее заготовленное письмо и положил его на стол перед Голдом. Тот некоторое время рассматривал белый конверт без единой пометки и размышлял, зачем Брэдфорду могла понадобиться такая услуга с его стороны. Рассеянно Голд взял конверт и спрятал, ещё не зная, как этим распорядиться. Тем временем Адам к ним вернулся.

— Всё в порядке, мистер Брэдфорд, — сообщил он. — Всё дело в пыли. И старости. Вам стоит купить себе новый.

— Видимо, придётся! — рассмеялся Брэдфорд. — Боюсь, я слишком привязчив к вещам. Спасибо, юноша.

Они ещё немного посидели и поговорили, прежде чем разойтись.

— А забавный этот мистер Брэдфорд, — задумчиво сказал Адам, когда они уже возвращались домой.

— Этот мистер Брэдфорд держал в страхе полпобережья Атлантики, — усмехнулся Голд. — И сейчас держит. В этом я почти уверен!

— Что ты для него сделал?

— Я помешал его врагам победить, — просто ответил Румпель. — Иногда этого достаточно.

Адам больше не задавал вопросов, и сам Голд позабыл о Брэдфорде и его письме почти на четыре месяца, но в октябре, когда он собирался навестить Коль, случайно наткнулся на него и подумал, что мог и навестить мистера Монро в Чикаго. В конце концов его одолевало банальное любопытство. О своих намерениях он сообщил семье только в день отъезда.

— Зачем тебе в Чикаго? — подозрительно спросила Белль.

— У меня есть одно дело.

— Какое?

— Я не знаю, — Румпель только развёл руками.

— Шутишь? — не поверила Белль. — Как это ты не знаешь?

— А вот так, — пожал плечами Голд. — Я всё расскажу тебе, как только смогу, ладно?

— Ладно…

Этот разговор произошёл почти перед самым его отъездом, и позже, в вестибюле, Белль продолжала недоверчиво смотреть на мужа, но свыклась с мыслью, что до поры до времени будет пребывать в неведении. С Альбертом и Адамом он простился ещё рано утром, когда те уходили в школу, а теперь остались только Белль и Крис.

— До свидания, Крис! — вздохнул Голд, подхватывая мальчика на руки.

— Тебя долго не будет? — огорчённо пискнул малыш.

Это всё напомнило Голду далёкие времена, когда он так же уезжал в Чикаго, прощался с детьми и у самого порога понимал, что больше всего на свете хочет остаться.

— Не очень, — убеждённо сказал он сыну. — Ты даже не заметишь!

— Замечу…

— Ну вот ещё! Нашёл из-за чего расстраиваться! — ласково проворчал Голд, успокаивая то ли Криса, то ли самого себя. — Будешь защищать маму, пока меня нет? Это очень важно.

— Да, — согласился Крис и требовательно добавил: — Возвращайся скорее!

— Ну вот и славно! Непременно!

Он отпустил мальчика и обнял Белль.

— Пока, — грустно шепнула жена, обнимая его.

— Пока, — шепнул он в ответ, крепко прижал к себе и отпустил.

Это было короткое прощание, но он прокручивал в голове каждое слово тысячу раз, пока ехал из Сторибрука в Бостон. Оттуда он улетел в Чикаго, где провёл целых два дня.