Последний аккорд

— Спасибо, что вернулся, — прошептала Белль и погладила его по щеке.

— Всегда, — ответил Румпель, прижимаясь губами к её мягкой тёплой ладони. — Что дальше?

— А дальше… — задумалась Белль. — Дальше можно принять душ и позавтракать.

— Думаю, я должен тебе завтрак, — улыбался Голд. — Один, как минимум.

— Ох, не заикайся!

После душа Голд честно выполнил обещание насчёт завтрака. По просьбе заинтересованного лица он пёк блинчики, а само заинтересованное лицо наблюдало за процессом, отпуская время от времени дружелюбные комментарии. Совсем скоро к ним присоединился Кристофер, умытый, одетый не по-домашнему, но сонный.

— Что это? — Голд использовал старый добрый фокус с монеткой, найденной за ухом.

— Не смешно. И старо, как мир, — не оценил Крис, перехватывая монетку, и переключил своё внимание на еду. — О, блинчики! Мои любимые!

— Угощайся! — Голд поставил перед сыном полную тарелку. — Что так рано встал? Суббота!

— Встречаюсь с Полом.

— Чем займётесь?

— Не знаю, — Крис налетел на блинчики, как торнадо на Канзас. — Угоним байк. Разрисуем пару стен. Попросим ребят постарше купить нам пива.

Из всего этого самым вероятным было только «разрисуем пару стен».

— А если серьёзно?

— Выставка комиксов в Манхэттенс-Молл, — сдался Крис. — Совершенно бесполезное мероприятие, которое я жду целую неделю.

— Ясно, — усмехнулся Голд. — Денег у тебя достаточно?

— Я выделила ему вчера, — сказала Белль. — Достаточно, поверь.

Крис расправился с завтраком и отказался от добавки.

— У меня всё есть, папа, — сказал он, поднялся из-за стола и подошёл к отцу. — И потому оставь это себе.

Он показал другой фокус с монеткой, легко прокинул её между пальцами, и та упала на ладонь Голда.

— И кто тебя научил? — спросил Голд, заставляя монетку перекатываться между пальцами.

— Адам! — улыбнулся Крис. — Я бы ещё с вами поболтал, но мне пора. Пока, ребят!

С этими словами Крис убежал.

— Ребят?! — возмутился Голд, когда дверь захлопнулась за спиной сына, и повернулся к чересчур радостной жене. — Чего это ты улыбаешься? Ешь давай, пока совсем не остыло.

— Я ем, ем! — поспешно сказала Белль и вернулась к завтраку.

Голд сам отошёл от плиты и сел напротив жены со своей тарелкой.

Быть может, он пересёк много границ, но благодаря Белль и Крису всё же не перешёл недопустимые.

========== Крах ==========

После завтрака Голд решил пройтись. Может, это было не совсем красиво по отношению к собравшимся, но он был уверен, что занятия они себе найдут.

Компанию себе он выбрал обычную — бладхаунда Раффа. Обычно к нему присоединялась Белль, и даже сейчас, зная, что она откажется, он всё же предложил ей.

— Хочу пройтись, пока не слишком жарко, — сказал ей Голд. — Хочешь со мной?

— Очень хочу! — ответила Белль и положила руки ему на грудь, слегка сминая рубашку. — Но не могу сегодня.

— Контроль! — усмехнулся Голд. — Я недолго.

— Недолго! — она поймала его на слове и, будто закрепляя, поцеловала в губы.

— Скажи им, что я не от них сбежал.

— Думаю, они поймут и без слов, зная, как ты не любишь шумные сборища.

— Сегодня не избежать, — заметил Голд, сжимая её руки. — Но я обещаю быть милым.

— Я не сомневаюсь, — ласково улыбнулась Белль. — Ну, иди. Скорее вернёшься.

Он кивнул ей, неохотно выпустил её руки, пристегнул поводок к ошейнику бладхаунда и ушёл.

Покинув свой участок, Голд вышел на узкую улочку, проложенную между такими же домиками, как у них, к длинному и широкому пляжу. Раньше пляж был еще шире, пока на нём не построили ещё один ряд домов, включая тот, что был у Голдов. Румпель никогда не купил бы этот дом сам, а теперь был рад приезжать сюда каждое лето. Пока это было только второе лето.

Голд направился к воде, но остановился на расстоянии, чтобы самые большие из волн не настигли его, разливаясь по песку, а вот пёс был бы рад намочить не только лапы, но и всё остальное, и рвался вперёд. К счастью, Рафф был очень воспитанным, и одной команды хватило, чтобы призвать его к порядку.

Голд зашагал параллельно океану, наблюдая, как пляж постепенно заполняется людьми. Многих из них он встречал каждый день: те же самые серфингисты, та же группка глупеньких жизнерадостных девиц и женщина с пятилетним мальчиком, которая строила замки из песка, а ребёнок их рушил. Дама с замками как раз выгребала материал для нового шедевра, и сегодня Голд невольно стал наблюдателем этого, потому что она расположилась недалеко от того места, где он имел обыкновение сидеть и смотреть на воду. Она строила замки, напоминающие дворцы и храмы востока, но сегодня это было похоже на что-то европейское, германское. На этот раз мальчик не дождался, когда она построит хотя бы половину, и с громким «крх» обрушился на несчастное маленькое здание. Женщина расстроилась, но ничего не сказала и начала строить заново. Голд с грустью подумал, как часто такое бывает, что все твои усилия может свести на нет один-единственный случай, и как сложно каждый раз всё начинать с самого начала. Он так глубоко задумался над этим, что не заметил, как некто подкрался к нему сзади. Мягкие изящные ручки легли на его плечи.

— Убежал, значит? — произнесла девушка. — Но от меня не убежишь!

— Я и не думал, — улыбнулся Голд, касаясь её руки. — А ты почему сбежала, Коль?

***

Летом 2030 года Голд отвёз Адама в Нью-Йорк: тот принимал участие в соревновании скейтбордистов. Как и было обещано, они отправились туда за две недели до нужного дня, чтобы Адам смог подготовиться. Они ехали на машине, много болтали, шутили и веселились до самого Нью-Йорка, а там как-то слегка притихли.

— Я даже не понимал, насколько сильно соскучился, пока не приехал, — сообщил Адам.

— Я тоже, сынок, — согласился Голд.

Они поселились в недорогой, очень уютной гостинице, недалеко от места событий, где и прожили следующие шестнадцать дней. Каждое утро они завтракали и шли к месту тренировки. Голд мог не ходить, да и Адам постоянно напоминал ему об этом, но других занятий себе придумать не мог. К тому же он прихватил с собой целую кучу книг и прочитывал одну или две каждый день, время от времени наблюдая за усилиями сына. Казалось, тот часами напролёт мог кататься на своей доске, не уставая, упорно добиваясь некоего, известного ему одному результата. Голд заставлял его отдыхать время от времени и совсем прерывал часов в шесть вечера, после чего они шли ужинать в один маленький ресторанчик и потом бродили по улицам и паркам до девяти-десяти вечера, возвращались в гостиницу и ложились спать.

— Тебе жаль, что ты на это согласился? — как-то спросил Адам, переживающий, что его отцу скучно.

— Нет. Вовсе нет, — с улыбкой ответил Голд. — Хороший шанс узнать тебя получше.

— Ты и так меня знаешь.

— Да, но ни один человек не может узнать другого до конца, — сказал он сыну, — иначе связи между людьми не были бы такими необходимыми. Я рад быть здесь.

Адам изобразил, что его это убедило. Он с нетерпением ждал дня соревнований и одновременно боялся, а потому будто искал причину, чтобы уехать, но Голд не помогал сыну её найти.

И вот настал тот самый день. Соревнование проходило в закрытом павильоне, хотя погода располагала к обратному. Вокруг было много людей: Голд, наверное, никогда раньше не видел такой толпы в закрытом помещении и, тем более, никогда в такой толпе не находился. Все хотели быть ближе, он же искал лучший угол обзора и нашёл подходящее местечко.

Участников тоже было немало, и каждому давалось минуты две. Голд думал, что Адам будет одним из самых юных, но выглядел он старше большинства. Очередь Адама наступила нескоро, только через два часа, при том что мероприятие длилось всего три. Голд с тревогой наблюдал за сыном, каждый раз думая, что тот подлетает слишком высоко, и опасаясь, что он не сможет удачно приземлиться. Но Адам выступил отлично, сорвал свои заслуженные овации и поздравления с успешным дебютом и ушёл с площадки целым и невредимым. Его подругу, Келли Винтер, объявили немного позже, произнесли несколько раз её имя, пока окончательно не убедились, что участница не пришла.