Homecoming

Сначала я растерялась, а затем исполнилась веселья. Подумать только, какими домыслами и выдумками обросла история моего побега! Роковая красотка с холодным сердцем и страдающий наследник - звучит как сюжет мелодрамы.

Склонилась над стойкой, чтобы оказаться поближе.

- Вы видели альфу? - спросила вкрадчиво. - Эти руки, плечи, задница...

Она смущенно зарозовела, но кивнула.

- Разве смогла бы я ему отказать? - подмигнула и поспешила откланяться.

Еще одним пунктом в списке было посещение школы. Расположение двухэтажного здания не изменилось, разве что обновили краску и табличку. Внутри прибавилось зелени и появились ковры. Я постучала в учительскую и вошла. За столом сидела девушка моего возраста в длинном вязаном кардигане и очках, с забранными в пышный хвост волосами и длинными замысловатыми сережками - эти приметы вызвали целый ворох ассоциаций. Я знала, кто это, еще до того, как она подняла голову и посмотрела на меня немного расфокусированным взглядом.

- Чем помогу помо...

Она замолчала на полуслове, поправила очки и глянула хищно, цепко.

- Адалина?

- Здравствуй, Анна, - кивнула спокойно. - Вижу, твоя мечта работать с детьми осуществилась.

- Да, - согласилась девушка. Поднялась. - Что привело тебя сюда?

- Я приехала с сыном, - подхватила деловой тон. - Мы останемся на ближайший месяц. Я бы хотела, чтобы он посещал занятия в этот период.

Анна нахмурилась, как делала всегда, погружаясь в размышления.

- Сколько ему лет?

- Четырнадцать. - Остановилась, подбирая слова. Она молча ждала, уловив мои сомнения. - У него не было возможности ходить в школу... на постоянной основе. Я не уверена, что он потянет программу сверстников. Однако он хорошо ладит с детьми, и если бы ему разрешили заниматься с младшими учениками...

- В этом нет проблемы, - заверила Анна. - Приводи его на собеседование. Мы можем составить индивидуальное расписание с учетом его подготовки или записать в наиболее подходящую группу.

- Спасибо, - улыбнулась я с облегчением. - Мы подойдем завтра.

*

Лукаса встревожила идея оказаться в незнакомом коллективе. Я как могла утешила его, объяснила значение социализации и умения находить общий язык с разными людьми, но сама тоже переживала. Лукас из тех, кто долго терпит, а потом дает жесткий отпор, на грани с жестокостью. Я испытывала обоснованные сомнения в своей воспитательной стратегии и хотела обеспечить ему здоровую окружающую среду - жилье, карманные деньги, друзей, авторитетных взрослых и уверенность в завтрашнем дне. Вместо этого мы вынуждены полагаться на слово альфы и зависимость maman от общественного мнения.

Анна проявила высокий профессионализм и долю участия, обеспечив Лукаса комфортными условиями для беседы. Я ждала снаружи, нервно комкая ткань юбки, пока в кабинет заходили педагоги разных направлений. Когда меня пригласили, первым делом осмотрела Лукаса. Он выглядел напряженным, но не более обычного.

Результаты меня не удивили: по некоторым предметам мальчик опережал ровесников, по другим сильно отставал. Анна вела себя безукоризненно, объясняя ему преимущества и сложности занятий с разными возрастными группами. Лукас сосредоточенно слушал.

- Я могу попробовать, - неуверенно сказал он, отвлекаясь на меня в поисках поддержки.

Серьезно кивнула, одобряя его решение. Анна наблюдала за нами, делая определенные выводы, которые в конечном счете могли привести к неприятным последствиям, и это следовало учесть. Лукас не склонен доверять малознакомым людям, но может обмолвиться об отце или нашей жизни в той стае одноклассникам.

- Расписание будет готово к завтрашнему дню, - пообещала Анна. - Хочешь познакомиться с кем-нибудь уже сегодня?

Мальчик глянул вопросительно.

- Ты подождешь?

- Конечно, дорогой. - Покачала чехлом с ноутбуком. - Обещаю не скучать слишком сильно.

Анна отвела Лукаса к ребятам помладше и проследила, чтобы его вовлекли в разговор. Выйдя из кабинета, задержалась рядом со мной, у стены напротив двери.

- Мальчик адаптируется, - заверила она. - Он немного скован, но это нормальная реакция на внешний раздражитель. Однако я рекомендую не сдергивать его по истечении месяца. Это может негативно отразиться на социальной открытости.

- Это зависит не от меня, - бросила мельком. - Я не спешу уезжать.

- В отличие от прошлого раза.

Пришлось всё-таки посмотреть на нее.

- Ты имеешь в виду что-то конкретное?

- Так торопилась, что даже не попрощалась. - Она поджала губы. - Я полагала, друзья значат для тебя чуть больше.

- Я ухватилась за шанс убраться отсюда руками и ногами, - сказала ровно. - Если это причинило кому-то боль, мне жаль.

Анна ничего не ответила. Да и я не стремилась заново переживать ту историю. К прошлому нет возврата. А будь иначе, не уверена, что воспользовалась бы возможностью.

*

День клонился к закату, когда раздался телефонный звонок. Ничего странного в этом не было, мама держала одну из двух мини-гостиниц в городе, однако после приветствия и секундной тишины она позвала меня. Глаза Лукаса испуганно округлились, ложка, которой он только что с довольным видом черпал варенье, звякнула о тарелку. Я коснулась его плеча и вышла в холл, старательно сохраняя равнодушный вид. Ладони вспотели, пришлось незаметно провести по штанам.

- Слушаю.

- Где тебя носит? - недовольно рыкнул голос. - Немедленно ко мне!

Раздались гудки. Я отняла трубку и посмотрела недоуменно, колеблясь между облегчением и злостью. Мать посмотрела со значением.

- Ты ведешь себя неразумно, - укорила она.

Я оставила без внимания ее заявление и вернулась на кухню. Покачала головой. Лукас громко отхлебнул чай, maman поморщилась, он вжал голову в плечи. Как объяснить ребенку, что соответствовать завышенным требованиям матери невозможно физически?

В сумерках выскользнула из дома. Городок словно вымер: ни круглосуточных продуктовых лавок, ни шумных торговых центров, фонари вдоль основных улиц. Темнота играла на руку, скрывая меня от чужих глаз. Быстро преодолела расстояние до окраины, толкнула дверь. Сняла обувь и щелкнула переходником. Выключила. Шторы на огромных окнах парадной комнаты не были задвинуты, я бы оказалась словно на ладони у любого прохожего.

Марк встретил наверху. Судя по влажным следам на майке и полотенцу на шее, он тренировался. Смерил меня яростным взглядом.

- Ты опоздала, - процедил сквозь зубы.

- Мы не договаривались о времени, - отбрила претензию, сдерживая порыв скрестить руки на груди. Нельзя показывать страх.

Мужчина шагнул ближе.

- Я говорю, ты подчиняешься, - сказал с глухим рыком. - Еще раз ослушаешься, вылетишь с моей территории.

- Шантаж, - протянула саркастически. - В чем твоя проблема, Маркус? Девушки не дают добровольно?

Я моментально пожалела о вылетевших словах, ругая себя за детские подначки. Что со мной такое? Словно не было четырнадцати лет, и я не повзрослела! Присутствие Марка влияло на меня губительно, возвращая во времена нашей юности, когда от него еще ничего не зависело, а я отвечала только за себя.

Он выбросил руку вперед, сгреб ткань моей кофты и подтянул. Встала на цыпочки, задирая голову, чтобы видеть его лицо. Глаза Марка пылали.

- Не понимаешь по-хорошему? - ухмыльнулся он. - Попробуем по-моему.

Прозвучало угрожающе. Пока я преодолевала нежелание извиняться перед самовлюбленным мужланом, он затащил меня в одну из комнат - двигаться в таком положении было очень неудобно - и толкнул в грудь. Неловко взмахнул руками, упала спиной на что-то мягкое. От звучного хлопка зажглись вычурные напольные светильники агрессивного красного цвета. Я застыла на месте, изучая обстановку.

- Нравится? - обманчиво мягко спросил Марк.

Если он хотел произвести впечатление, ему удалось. Надежда на старый добрый секс таяла. Откуда у мужчин тяга к извращениям? Жажда самоутвердиться? Может, мне тоже понравилось бы стегать кого-то плеткой?