Тревоги пути

Гном подхватил два заранее заготовленных факела, зажег их от ближайшего костра и принялся крест-накрест махать ими над головой, приплясывая на морозе.

Дракон стремительно приближался. Он, почти рухнул с высоты, скрежетнув когтями по камням, обдав гнома искрами и снежной пылью. С его шеи спрыгнули две эльфиечки и споро принялись отвязывать от шеи Инга третьего пассажира.

Из ворот любопытно высунул голову брат Роигнара – Форин отправленный наблюдать за подготовкой комнат.

— Предупредите Дардрина Мудрого, требуется операция и тащите скорее носилки! — прогромыхал в сознании собравшихся голос дракона.

Роигнар без лишних вопросов посмотрел на брата и тот исчез в проеме дверей, чтобы через минуту вернуться с подмогой.

Освободившись от ноши, Ингвариоэнн в тоже мгновение поменял облик, превратившись в того самого юношу-эльфа с книгой, что помнила Лина из своего видения, когда лечила Мэйтона. Высокий, худощавый как все эльфы, облаченный в белые доспехи, он словно сошел со старинных гравюр, что так любила пересматривать Кейт, бывая в гостях у Лаэре и Манула. Ветер истово трепал на ветру его чуть отливающие золотом белые волосы, делая похожим на сказочного Принца Льда.

Кейт от неожиданности чуть не выронила вещи из рук, но вовремя спохватилась.

Роигнар был уже рядом, с интересом разглядывая компанию не забывая при этом жать руку Ингу.

Рыжеволосая эльфийка оказалась всего лишь полукровкой, а вот вторая девчонка заставила его удивиться. Белых эльфов (кроме Ингвариоэнна) он еще не видывал!

— А это что за зверь? – почесав в бороде, приблизился он к Мэйтону.

— Все потом – отрезал Инг, прочитав на лице гнома еще множество вопросов.

Тот кивнул, отвернулся, поторопив и так спешащих родственников с носилками отборным, понятным на всех языках словцом.

***

— Как думаешь, он выживет?

Кейт сидела на ковре перед очагом, устало положив руки на колени и сонливо щурив сиреневые глаза, смотрела на огонь.

— Может быть, – в тон ей ответила Лина, — Если организм достаточно сильный, то кризис должен миновать через сутки.

Убрав со стола на полку просохшую деревянную посуду, она улеглась на мягкую кровать, укрываясь меховым одеялом зябко поджав ноги.

— А что, ему действительно пришлось пускать много крови? – шепнула Кейт.

— Угу. Не всю конечно, какую-то часть. Инг сказал, что еще несколько часов и Мэйтона было бы уже не спасти.

===

Кейт в комнате не было — она помогала шаману смешивать и оттапливать травы в смежной комнате, пока Лина и Ингвариоэнн возились с Мэйтоном.

— Тебе надо контролировать его сознание,— распорядился Ингвариоэнн, — Пока я буду делать надрезы, он должен быть спокоен.

Лина уставилась на него.

— Я никогда это не делала, — испуганно промямлила она.

Инг мягко улыбнулся.

— Ты все вспомнишь, расслабься. Приложи ладони к вискам, старайся почувствовать его, уведи сознание подальше, туда, где ему было хорошо. Разрешаю ковырнуть для этого его память.

Лина округлила глаза.

— Ничего, это для его же блага, — по хозяйски отозвался Ингвариоэнн, обжигая в пламени горелки медицинские инструменты, педантично раскладывая их в ряд на чистой ткани

Удивительно, но у нее получилось с первого раза. Причем без особых проблем. Она коснулась сознания Мэйтона, успокоила спутанные образы, словно черные хлопья пепла, мельтешащие перед глазами. Представила яркое солнце и впустила туда свет. Серый пепел боли тут же истаял, уступая место яркому зеленому лугу и дереву, одиноко росшему на склоне холма. Словно легкий ветер, качнувший изумрудные листья, сознание Мэйтона оказалось в тени ветвей. У корней, скрестив ноги и откинувшись на морщинистый ствол, задумчиво сидела эльфийка в просторной светло-зеленой рубахе. Медовые волосы ласково колыхал ветер, темные брови сосредоточено сдвинуты к переносице, глаза устало прикрыты, губы напряжены, будто она делает какое то мысленное усилие. Левая рука касается ладони Лины, правая, сжимает небольшую фляжку.

Лина видела всё глазами Мэйтона, со стороны, будто сидела рядом. Она повернула голову в сторону незнакомки и улыбнулась. Та открыла зеленые глаза и в них отразился тот, в чьем теле находилась Лина, она увидела Мэйтона, как его видела девушка.

«Так вот значит, какой он был, пока они с Кейт не попали в передрягу», догадалась Лина.

— Достаточно!

Голос Ингвариоэнна ворвался в ее сознание, выбрасывая из воспоминаний Мэйтона.

— Все в порядке, — еле шевеля губами, прошептала она, — он в безопасном месте. Стараясь выбросить из головы чужие воспоминания, девушка сосредоточилась на деле.

Инг кивнул и сделал несколько вертикальных надрезов на бедре, в паху и запястьях следуя направлению сосудов, вставил в отверстия полые стеклянные трубочки.

Лина увидела черную свернувшуюся кровь, медленно текущую в стеклянные плошки. Немаленькие посудины наполнились почти до краев, пока из надрезов не пошла нормальная – живая, красная.

Лину зябко передернуло. Сразу вспомнилось то видение в пещерах Эитны, когда они пили вино с Мэйтоном: висящий вниз головой человек и липкие, черные капли, срывающиеся с его волос.

Вернулась Кейт и гном, они принесли отвар и шелковые нитки.

— Помнишь, как запаивать ранки?

Лина неуверенно покачала головой.

Кейт пытливо прислушалась.

Инг вздохнул.

— Посмотри мне в глаза, — потребовал он.

Лина послушно исполнила просьбу. И сразу вспомнила те самые страницы книги, что так своевременно ей подкинула память тогда, на леднике. Глаза ее подернулись мутноватой поволокой, заставив нырнуть в омуты древней памяти.

Она неосознанно окунула левую ладонь в пламя полыхающей на столе горелки.

Гном, никогда не видевший подобных выкрутасов чуть отшатнулся, но, тут же собравшись, как ни в чем не бывало, продолжил укладывать шелковые нити в дезинфицирующий раствор.

Второй рукой, аккумулировав энергию и собрав ее на кончике пальца, Лина провела по разрезанной вене. Инг предупредительно раздвинул пинцетом ткани мышц для легкого доступа. Зашипев, края ранки соединились, оставляя на вене мизерный белый шрам. Повторив это действие еще четыре раза, Лина пришила в себя. Голова тут же закружилась, комната пошла в пляс, но Кейт сунула ей под нос тряпочку, пахнущую едкой, но проясняющей мозг гадостью.

Мучить ее больше не стали. Ингвариоэнн и гном аккуратно наложили обычные швы, используя шелковую нить. Кейт ассистировала, укутав руки и ноги Мэйтона в плотные тканевые повязки.

Лине еще раз пришлось окунуться в сознание Мэйтона, приводя его в чувства. На этот раз она не стала касаться его памяти, считая это не честным по отношению к нему. Ей бы точно не понравилось, если кто то стал рыться у её голове, без её на то разрешения. Она погрузила его в сон, предварительно напоив отваром из пещерных грибов для снятия боли.

***

Мэйтон ходил по низким и узким для него коридорам, упрямо разминая больную еще плохо чувствительную ногу.

Сегодня первый день, как он обходится без посторонней помощи, что его очень радовало. Быть больным и беспомощным казалось ему если не унизительным, то очень обязывающим. Особенно Ингвариоэнну. Он чувствовал, как силы постепенно возвращаются к нему. Капля за каплей вместе с заботливо приготовленными микстурами гномов, целебной магии Кейт, Лины и дракона.

Мимо него пробегали то играющие в деревянные мечи гномики, то спешащие по своим делам гномки с подносами еды или полными ведрами воды. Вопреки распространенному мнению, что гномки такие же бородатые и кряжистые как их мужчины, это было абсолютно не так. Конечно, они не были миниатюрны, как допустим маленький лесной народец альвы, но бород у них точно не было. Невысокие, пухлые, курносые, некоторые даже вполне привлекательные.

Мэйтон забрел в очередной коридор, он даже не заметил, что ходит по кругу. Пройдя некоторое расстояние вперед, услышал негромкие голоса за неприкрытой до конца дверью. Стараясь ступать как можно тише, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания и не мешать беседе, (а то еще подумают, что подслушивает). Мэйтон почти минул неприятный участок, как узнал знакомые голоса: один из них принадлежал Лине, а второй Ингвариоэнну.