Ангелы

– Что значит «ни в чем»? – переспросила она, приподняв брови.

Она приготовилась нападать на меня по своей глупости.

– Ты не хочешь отвечать на мой вопрос? Или ты стесняешься?

Я посмотрел в ее большие голубые глаза и улыбнулся. Внешне я сохранял спокойствие, но внутри меня творился полноценный ад. Мы были вместе пять месяцев…я должен был сказать о своих чувствах. Но неужели она ничего сама не видела, как я к ней отношусь? Неужели она не чувствовала меня?… На кой черт нужно было спрашивать такие вопросы? Польстить самолюбию?

– Ты не замерзла? – спросил я очередную глупость за тот день.

– Нет. Я хочу, чтобы ты ответил на мой вопрос. – Розы улыбнулась и прижалась ко мне, специально пробуждая мое мужское начало, которому было абсолютно наплевать на зимнее время.

– Господи… – прошептал я, обнимая ее, ужасно желая и жутко ненавидя одновременно.

Пару раз в неделю я стабильно спрашивал себя «почему именно эта девушка?». Импульсивная, крикливая, постоянно обижается, безумно любит себя, хочет быть еще женственнее, чем ее сделала природа, хохотушка, скандалистка, упертая… «Почему именно эта девушка рядом со мной?». Но ответа не было, даже если бы какой-нибудь невидимый мудак все-таки сообщил мне ответ, я бы все равно не услышал его, как бы не старался. Почему именно я должен был говорить ей эти слова? Почему я вообще должен был говорить? Моя душа никак не хотела мириться со словом «должен», а мозги, неугомонная гадость, прекрасно понимали, что это моя жизненная стезя.

– Почему ты молчишь? – Голос Розы медленно, с каждой буквой, переходил на сопрано. – Тебе вообще нечего мне сказать? Я ничего не значу для тебя?

У меня перед глазами промелькнула пара картин из сопливых мелодрам, которые любила смотреть наша мать. И недолго думая, я воспользовался одной из них! Я просто нагло поцеловал ее, чтобы она помолчала немного, а мой тупой мозг сообразил бы интенсивнее, что делать дальше. Ну, никак я не хотел говорить слова любви именно в тот момент. Но Розе было невозможно объяснить, что «я люблю тебя» должно вырываться из тела само, естественным путем, а никогда кто-то выпрашивает сраные признания. Я никогда в жизни так долго не целовался, да я просто боялся прекращать целовать ее, боялся, что она продолжит задавать глупые вопросы, заставляя меня говорить то, что хочет слышать. Через какое-то время она отпрянула от меня, хватая ртом воздух и слегка задыхаясь.

– Фух! – рассмеялась Роза, хватаясь за меня руками. – Это было забавно! Что на тебя нашло?

– Ничего! – я опустил голову и смущено улыбнулся. – Пойдем!

Вечером мы с Розой сидели на кухне и пили чай. Она больше не вспоминала о своем вопросе, ну или делала вид, что забыла о нем. Мы обсуждали с ней гадкий университет, который порядком мне надоел и к тому же стал вмешиваться в мою личную жизнь.

– Ты даже не подождал меня, дружище! – уже совсем вечером Люц ввалился в дом.

Он был немного пьян и как всегда весел.

– Ты сдал что ли? – спросил я, разглядывая его измазанную в помаде физиономию.

– У меня был выход? – спросил он, присаживаясь к нам за стол. – Конечно, сдал! Пять!

– Пять? – Роза открыла рот и вытаращила глаза.

Если мне было наплевать на оценки брата, да и на свои тоже, главное, что мы сдали этот унылый кал, то Розу очень беспокоили циферки в ее зачетке и не только. Она так тщательно готовилась к экзамену, чтобы получить убогую пятерку, и, конечно же, ее взбесило то, что Люцифер, который трахался, бухал и шлялся все время перед экзаменом, тоже получил пять.

– Ага! Злишься, лапушка? – гневно спросил он ее.

Я хотел начать ревновать, но передумал: назревала очередная перепалка, чего я-то должен был тратить нервы на бессмысленную ревность?

– Как? – выдавила из себя Роза, скрипя зубами.

В тот момент я решил абстрагироваться от реальности и молча понаблюдать за глупой разборкой.

Меня поразила внезапная красота Розы. Для меня она была неким, мать его, божеством, ангелом. Но к моему великому счастью или несчастью я умел смотреть глазами любовника и глазами постороннего человека. Со стороны Роза была безумно симпатичной, но не красивой. В момент ее злобы, я мог спорить с кем угодно, что она была красива: белоснежная, рваная челка падала на глаза, расширенные черные зрачки блистали гневом Ареса – вот, что пятерки делают с девушками!

– Как-как… – передразнил ее Люцифер. – Я умею разговаривать с людьми, Золотце! Особенно с такими, как Трокосто! Я раскусил его!

– Что это значит? – спросила Роза.

Я смотрел на ее безумные глаза и ждал что из них вот-вот посыплются искры.

– Это значит, что Трокосто – несчастный, использованный гондон! – рассмеялся Люцифер и прикурил сигарету, неотрывно разглядывая большущие глаза Розы.

– Да, Люцифер! – выдержав паузу, сказала Роза. – Очень содержательно и доступно, а главное, как понятно-то! Ты знаешь, тебя противно слушать! Вместо рта у тебя просто помойка! Если тебе нравится жевать помои, я не в силах запретить тебе делать это, но я в силах запретить тебе разговаривать со мной так! Я не желаю слушать эту…мерзость! – Роза встала и пошла наверх.

С улыбкой на губах я проводил ее взглядом. Что же случилось, если бы она могла залезть в мою голову и увидеть мозг, заваленный жутким словесным поносом?

Самое ужасное – я был не совсем против этого навоза в голове и на языке.

– Ну что, Золотце? – переспросил я брата, глядя на его постную рожу – он, видимо, хотел еще чуток полаяться с Розой и никак не ожидал, что она уйдет.

– А вот ты, отвали от меня! – Люц снова улыбнулся и переключился на меня. – Уж перед твоей рожей я точно слова выбирать не буду! Чего это она такая неженка? Я же лично ей ничего оскорбительного не сказал!

– Оскорбительно было то, что ты вообще появился на кухне! – улыбаясь, ответил я. – Ты действительно нашел общий язык с Трокосто? Как? Что ты ему наплел?

– Случаи из жизни, братишка! На самом деле я немного раздражен. В пабе сидел с очень миловидной дамочкой. Уже собирался тащить ее домой и обмывать женским теплом свой первый экзамен, как эта дрянь пошла в туалет и больше не вернулась! Я, черт, прождал ее полчаса, когда понял, что меня тупо надули! Как ты думаешь, что я сейчас испытываю?

– Я думаю, что тебе паршиво, но это хорошо. Отдохни хоть одну ночку. Послушай тишину, раз ты сегодня неудачник, но зато с пятеркой!

– Пошел ты! – Люц второй раз послал меня и развалился на стуле, попивая пиво и улыбчиво посматривая на меня.

– Люц, что мне делать? – прошептал я, уставившись в стол.

Люцифер икнул и поставил бутылку на стол.

– Чего? Ты о чем? – спросил он, ничего не понимая. – Куда ты вляпался?

– Никуда! – быстро ответил я все тем же шепотом. – И не мог бы ты орать потише!

– Мог! – Люцифер перестал орать на весь дом. – Что ты натворил?!

– Ничего! У Розы день рождения девятнадцатого! Вот чего! – сказал я и скосил глаза в сторону.

– А… ну это жопа! – брат улыбнулся и снова схватился за бутылку. – Глубокая, ни хрена не светлая жопа, брат!

– Спасибо, Люц! Ты мне просто охренительно помог! – я злился.

Разговаривать с братом на такие темы – полезное дело, тренирующее мозги и нервы. С одной стороны можно было все сделать и без его помощи, но с другой – через его постель прошла ни одна рота девушек, которые перед этим изливали ему души. Люцифер – просто депо женских переживаний, плачей, радостей, желаний и соплей. Говорить о какой-либо девушке без брата, означало целую кучу кала высыпанную на голову.

– Какие мысли? – спросил он расслабившись. – Я могу с легкостью охарактеризовать твою даму, без специальной подготовки!

– Валяй! – почему-то впервые мне стало интересно мнение брата, зная, что он будет высказывать его жестко, используя нелицеприятную лексику, а я очень не любил, когда кто-либо оскорблял мою девушку.

– Человек может все, брат мой, абсолютно все. Нет никаких рамок и пределов ни для кого, кроме тех, которые он сам создает себе, чтобы потом всем ныть, какой он, твою мать, несчастный, потому что у него ничего нет, и видите ли, взять ему это неоткуда! А все потому, что некая ленивая дрянь сидит и только мечтает о том, чтобы что-то свалилось ей на пустую голову. Я ведь никогда не был против детских наивных мечтаний, но мы же взрослые люди, мы научились пользоваться письками и иногда мозгами… которые приносят нам идиотские барьеры, типа мешающие достичь реальности!