Король и Дева

Темноволосый гондорец, войдя за ним следом, встал у входа и положил руку на рукоять меча.

— Я вижу здесь Даина Железностопа? — удивленно протянул лесной король и, с поворотом, медленно наклонил голову к плечу, будто прислушиваясь к чему-то отдаленному и интересному только ему. — Похоже, вы договорились? Наши требования удовлетворены?

— Требования выполнены, — негромко выдал потомок Гириона.

— Не думал я, что этот упрямец-гном так быстро согласится, — поразился Трандуил. — Мой дорогой Бард, я рад иметь с тобой дело!

“Дорогой Бард” никак не отреагировал. Сидел за столом, заваленным документами, картами схемами, и выглядел как-то по-иному, хоть эльфу и не хотелось присматриваться. Внимательно посмотрел на союзника светлыми карими глазами, в которых совсем не было черноты. Тихо договорил:

— Требования выполнены. Поскольку я отказался от своей награды. И от своей доли золота.

Бард встал, опершись о стол. Ростом он ненамного уступал лесному королю.

— Что ты хочешь этим сказать? — прошептал король Лихолесья внезапно севшим голосом, словно не веря услышанному и пребывая в непривычном для него состоянии шока и растерянности.

— Мы заключили Соглашение о перемирии и подписали Договор о сотрудничестве. Гномы и люди будут восстанавливать Дэйл и Эребор вместе. И потратят на это ровно столько золота, сколько понадобится.

Изогнув бровь и откинув волосы со лба, Бард так же негромко продолжил:

— Ты сам просил меня подумать и сделать так, как будет лучше для моего народа. Я и воспользовался твоим советом в полной мере. Да, хочу тебя порадовать — Торин разрешил нам провести эту зиму в стенах своего королевства — холода наступают, а отстроиться мы не успеем. Мы им поможем разгрести мусор, а как потеплеет — вместе займемся Новым градом.

Вспомнить страшно, как они вчера целый день только этим и занимались. Как Торин не поверил ему вначале и чуть не убил потом, разглядев проступившие на шее у Жанны синяки. Как гном очень тихо и очень страшно спросил, куда это его мечница посмела пропасть без его на то разрешения, а потом так рявкнул за проявленное своеволие, что даже он, убийца дракона, слегка испугался за ее жизнь. А Жанна в ответ очень тихо озвучила предложение потомка Гириона (вообще-то свое, но Барду оно так понравилось, что девушка не стала мелочиться), не оскорблявшее гордость обоих королей пока без королевств и сразу остудившее бешенство гнома. Как Балин с важным видом писал Договор и Соглашение в двух экземплярах, сверяя каждое слово с утвержденному в этих делах мировому регламенту и просто со здравым смыслом. Потом заверил своей подписью, подписью хоббита и девушки — два свидетеля, никак не меньше! А Торин, несмотря на уговоры Жанны, буквально зашвырнул мистера Беггинса в его руки, сказав, что это подарок магу, «хоть на шапку, хоть на рукавички», иначе он за себя не отвечает… Поутру, не обнаружив Жанну в лагере (они опоздали на полдня), Торин все вытряс из Бильбо, чуть не сбросив его со стены. Как Бард сказал Королю-Под-Горой, что эльфы уйдут. И уже около лагеря наткнулся на подошедшего Даина с Роаком на плече — гномы Железных Холмов разбили лагерь невдалеке и теперь лениво переругивались и с лесными эльфами, и с людьми, пока соревнуясь только в остроумии, но и не скрывая оружие. Даин с Бардом как-то быстро договорились — особенно, когда Роак поприветствовал человека, как старого знакомого…

Железностоп улыбался в светлые усы, не спуская глаз ни с Трандуила, ни со второго, очень спокойного эльфа, стоявшего за спиной лесного короля, который его беспокоил куда больше. Бормотнул словно в бороду:

— Не слишком доволен, ушастик? Молодец, человек. А кто с ним не согласен, может валить обратно в свои леса, паукам в уши вливать, как жить и что делать!

И оперся о секиру, самую малость проскрежетав по полу.

— Ты не имеешь на это ни малейшего права, ты никто в Эсгароте! — шагнув вперед, выпалил Трандуил, решив не обращать внимания на дерзкого гнома.

Он мигом растерял свое спокойствие: все, к чему он шел и что так долго планировал, летело прахом, разбиваясь о твердокаменное упорство даже не гнома, а этого никчемного, маложивущего человека.

— А вот тут ты очень сильно ошибаешься, — Бард развернул очередные бумаги. — Наш дорогой… бургомистр, да продлятся вечно его мучения, снабдил меня всеми необходимыми для этого полномочиями. С ведома и полного одобрения своего дражайшего союзника, разумеется. Хотя, в твоем-то возрасте, ты должен помнить, что Эсгарот и так всегда был под крылом Дэйла. Но я не хочу заявлять свои права на эти земли — вплоть до Лихолесья, кстати. Кажется, какое-то время они принадлежали вашему величеству?

Трандуил недовольно разглядывал верительные грамоты, пропустив мимо ушей весьма точные сведения о землях. На бумагах, о которых он сам — сам! — просил бургомистра когда-то, целую вечность назад, стояла и его подпись. Этот Бард казался таким податливым в своем горе!

— Я помог тебе, твоему городу — ты еще помнишь об этом? — лесной король вздернул подбородок. — Твой народ склонен забывать такие вещи — вы-то живете мало, и мнение ваше не раз меняется за короткий век.

— Мы с Подгорным королем схожи — оба помним свои долги. В Договоре есть слово и об этом, — дернув щекой, ответил Бард. — Твоя помощь будет оплачена щедро. Торин готов оценить то, что Трандуил хоть раз за свой долгий век сдержал обещание — и он вернет ожерелье белее света звезд, удержанное когда-то его дедом. Мы оба избавляемся от долгов и проклятий.

— А мой камень, мой меч? — Трандуил наклонился вперед, навалившись на стол. Голос его сорвался.

— Ах, меч… — не выдержав, расхохотался Бард, подавшись к нему навстречу с другой стороны стола, мигом растеряв всю свою угрюмость. — Это который? Может, тот самый королевский меч, который твои прислужники забрали у Жанны? Я предлагал Торину включить возмещение ущерба, так он и слушать не захотел. Они вошли в твои владения — и вышли с тем же количеством оружия. Тут не о чем говорить. Меч за меч. Аркенстон… Он прекрасен. Он был у меня в руках. Я вернул его. Сердце Горы принадлежит только гномам Эребора. Никому более. Он не может быть ничьей долей.

— Ты вернул гномам Сердце Горы? Ты смог… расстаться с ним?..

Лесной король выпрямился, обретя былую отрешенность. Гнев и ярость словно стекли с него.

— Я недооценил тебя, убийца дракона. Но не собираюсь тратить более ни времени, ни слов. И, правитель Бард (тот вскинулся в ответ на титул, не имеющий основания), это решение, достойное короля Севера. Ринглин!

— Я здесь, мой король, — светловолосый невысокий лесной эльф с чеканным лицом, невидимый до сей поры, сделал шаг из тени. — И я тоже был убежден, что наша помощь озерным жителям расценивается Вашим королевским величеством исключительно как братская.

— Мы уходим.

— Но, отец… — пытался удержать лесного короля принц, стоящий у двери.

Трандуил, отстранив его руку, вышел из шатра. Гондорец пропустил его, проводив кивком союзника, и снова занял свое место, не торопясь убирать руку с эфеса меча.

— Останься, Леголас, — негромко позвал его Ринглин. — Нам еще многое нужно обсудить. В твоем присутствии, раз наш государь решил покинуть нас. Значит, он доверяет сыну и наследнику.

Но тут, не успел еще улечься воздух резкого движения лесного короля, как в шатер сломя голову ворвался маг.

— Остановите кровопролитие и сложите оружие, безумцы! — возопил он. — Враг уже близко!

Эльф, гном и люди только фыркнули, переглянувшись. Иногда истари витал в облаках, не замечая, что творится у него под носом…

— О! Как я погляжу, у нас одной бедой стало меньше? — придя в себя, сказал Гэндальф. — Радостно, что я не успел выпустить из посоха огонь. Похоже, нам сегодня пригодятся все заряды и все силы! Орки. Они приближаются. Огромная армия.

В шатер вслед за магом влетел ворон, тяжело упал Даину на плечо и хрипло закаркал. Прижался крыльями к плечам и закрыл веки, стараясь как можно скорее передать тревожные вести.